— Она врёт! — усмехнулась Авдотья.

— Доказательства, — сказала Верховная.

Улыбнулась, смотря прямо в лицо Авдотьи, и убрала волосы с плеча, показывая магическую метку рода. Бабуля оставила для меня сюрприз после своего ухода. Она отменила изгнание. Лицо Авдотьи перекосилось от злобы. Правильно дорогая, ты сидишь на моём месте.

— У Вас есть сутки, чтобы доказать, что палачи ошиблись, — холодно сказала Верховная.

— Почему они? Она должна сделать это одна. Причём здесь какой-то инквизитор, — поморщилась Авдотья.

— Потому что он её муж.

— Он инквизитор, — усмехнулась Авдотья.

— А ещё он мой сын. Есть ещё какие-то вопросы? — со злостью спросила Верховная и Авдотья закричала.

Дима взял меня за руку и вывел меня из зала.

— Нам нужно торопиться, — сказал он и повёл меня в подвал, где был обустроен лабиринт.

Множество дверей, со своим предназначением. В левой части лабиринта была своеобразная тюрьма для ведьм и ведьмаков, в которой и обитали палачи. Дима сжал мою руку и повёл к палачам.

— Ты знаешь, где он находится? — тихо спросила я.

Хоть бы электричество провели, что за средневековье. Лампы, которые практически ничего не освещают.

— Я иду за Цером, — ответил муж, и только потом я увидела нашего пса.

Он шёл вперёд и рычал. Не знаю, сколько мы шли, но у меня было ощущение, что лабиринт прорыли под целым городом, что ж так далеко? Наконец-то, Цер остановился возле двери и кивнул на неё.

— Он сейчас кивнул? — уточнила я.

— Потом, — улыбнулся Дима.

Хорошо, что я привыкла к темноте, а то бы и не заметила, очень интересно.

— Готова? — спросил Дима и притронулся к ручке.

— Готова, — тихо ответила я.

И Дима со скрипом открыл дверь.

***

Стоило нам сделать шаг, как перед нами появились два палача.

— Как ты посмела, ведьма? — раздался скрипучий голос, одного из них.

На данный момент в тюрьме Верховной только три палача, потому что она не может держать под контролем больше.

Палач — это душа ведьмы, скитающейся на земле. Они опасны и кровожадны. Ведьмы строго следят, чтобы каждый из рода, ушел из этого мира. Иначе появится палач, которого может усмирить только Верховная.

Стоит палачу пройти сквозь тебя, как он прихватит с собой часть твоей жизненной силы, и ты при этом будешь чувствовать адскую боль. Поэтому палачам и нашли применения, они стали служить Верховной.

«Жуть, у неё вместо глаз пустота», — сглотнул кролик.

«Это так же, как держать цербера на поводке, рано или поздно он порвётся, и цербер перегрызёт глотку хозяину», — сказала кровожадность.

«Умеешь ты подобрать момент», — раздраженно сказала Логика.

«Вынужден согласиться с Логикой! И так нервы не к черту, ещё ты и тут философствуешь», — фыркнул кролик.

«Скучные вы», — заключила кровожадность и притихла.

— Да, посмела, — гордо заявила я и уверено зашла в камеру.

Ведьмак сидел привязанный к стулу и выглядел неважно. Его, когда-то молодая для его возраста, кожа сморщилась и обвисла. Глаза пожелтели, зубы сгнили. То ещё зрелище, не для слабонервных.

«Как мне теперь спать по ночам?», — тяжело вздохнул кролик, и его хвост задрожал.

— Считай, что ты уже мертва, — раздался противный смех палачей, и они исчезли.

Подошла ближе к ведьмаку, он усмехнулся и открыл рот, показывая, что лишился языка.

— Ни хрена себе, — выдохнул Дима.

Промолчала, потому что знала, какие жестокие могут быть ведьмы. И как жестока может быть его мать.

У меня не было выбора, кроме одного.

— Если я через десять минут не очнусь, убей его, — тихо сказала я.

— Что ты задумала? — занервничал муж, но было уже поздно.

Я закрыла глаза и проникла в сознание ведьмака. Оно было настолько скользкое, липкое и полностью раздробленное. Палачи настолько постарались, словно заметали следы. Разозлилась и пыталась воссоздать целостную картину в голове у ведьмака.

— Убей меня, — услышала умоляющий внутренний голос ведьмака.

— Убью, если скажешь правду, — ответила, продолжая перебирать его воспоминания.

Всё складывалось лучше, чем я думала.

«Думала она, чем она, мать его, думала?», — орал кролик, сдерживая поток сознания ведьмака, который пытался поглотить ведьму.

«Могла бы, убила», — раздражённо говорила кровожадность.

«Да где же это заклинание», — шептала Логика, перебирая память самой ведьмы.

Сложив нужный кусок воспоминания, узнала, кто поджигал вместе с ведьмаком ведьм. Хотела уйти, как ведьмак запер меня у себя.

— Ты останешься со мной, если не хочешь меня убить!

«Пи — пи — пи — пип — пи!», — орал кролик.

«Нашла!», — закричала Логика.

Приготовилась биться с ведьмаком, как открыла глаза.

— Ты в порядке? — спросил бледный муж, он держал меня на руках.

— Вроде, да, — тихо ответила, пытаясь прийти в норму.

— Вот приедем домой, я тебе такое устрою! — глаза ведьмака вспыхнули зеленью.

«И правильно сделает, я бы её ремнём отходил», — вытирая пот со лба, ответил кролик.

«Дура», — плюнула кровожадность.

«Как же хорошо, что я успела», — нервно произнесла Логика.

Стоп. Имя.

— Я знаю, кто помогал ведьмаку, — соскочила с рук Димы и хотела выйти, как вернулась к ведьмаку, и произнесла заклинание.

Не знаю, может Дима и прав, что я больше белая ведьма.

Передо мной появился призрак ведьмака.

— Ты её не переиграешь, — покачал головой ведьмак.

— Глупости.

— Её нет, — грустно улыбнулся ведьмак и исчез.

— Про кого он? — спросил Дима

— Про Авдотью, — ответила и нахмурилась.

***

— И как ты сейчас докажешь, что за всем стоит Авдотья, убив его? — спросил муж, обдумав услышанный разговор с ведьмаком.

— Я как-то об этом не подумала, — сказала, покосившись на тело ведьмака.

«Ой!», — сказала Логика.

«Она, в последняя время, вообще ни о чём не думает», — пропыхтел кролик.

«У меня нет слов, мы так рисковали… И ради чего?», — закатила глаза кровожадность.

— Так, мне нужно поговорить с матерью, сейчас что-нибудь придумаем, — решительно проговорил любимый и направился к выходу из темницы.