Если бить, то бить жестоко, потому что молва о группировках, она и по сей день живет. Мы с тобой вот, например, бились да в одной банде, мы уже знаем, какая группировка че из себя представляла в свое время.

Кого мы били, то есть спустя десять лет мы с ними даже разговаривать не будем, а просто придем и сразу хлопнем на всех основаниях, то есть даже по старой памяти. Но это все. Это все сложно, потому что как бы это сито, конкретное вообще, группировка. Из тридцати-семидесяти человек более менее кто продвигался дальше по этой иерархии, по этой лестнице, ну выше, то есть, кто добивался там.

Да, кто садился, кто просто отходил, кто в армию. После армии, кстати, в группировку не обязательно было возвращаться, уже можно было отойти. После группировки куда? В бандиты? Да, то есть. ОПГ — организованная преступная группировка, это конкретно, то есть банда, которая имеет традиции, общепринятый закон, пусть не воровские, а такие преступные, бандитские, где в подлость было убегать с драки, нельзя было пропускать сборы. Два раза на сборы не пришел, вот на северо-востоке у нас так было, — по башке получил, без уважительной причины не пришел — от своих же получил. Были проверки. Чтобы в банду попасть была проверка. Пришел, там: «да, я хочу мотаться, там, ля-ля».

Те: «Ладно, давай мотайся». Мотаешься-мотаешься, чик, через недельки две тебе проверочку свои же: со своим же с кем-нибудь из банды дерешься. Смотрят, как ты в драке, серьезно. Я сначала там бился с одним то есть, я его там попинал чуть-чуть, второго мне поставили уже поздоровей, то есть он мне рожу набил сразу же; потом они вдвоем еще и я один был, то есть надо было еще показать им как ты себя. То есть смотрели на психику. Если псих, то есть, если там хватался сразу за палку, за кирпичи, — это хорошо было, это поощрялось, вот такая была проверка, чтобы попасть. И вообще, пребывание в группировке — это как бы постоянно проверка. бывает же так: сегодня там ты проявил себя нормально, а потом там какой-то рамс, какой-то кипиш, ты — фьють! Ты себя плохо повел, за это сразу же — откол, откалывали. Откалывали жёстким образом. Избивали все. В школе, где ты учишься, — ты же в школу ходишь? — там же все груп-пировщики, все с одной «улицы», вот, тебя и чуханят там. Вот у нас на северо-востоке как было. На северо-востоке были банды: «кузевские», «земляки», это самые старшие у нас были, потом младшаки у земляков были «минаевские», это наши старшаки были, и мы были радюлевские. Мы назывались «радюлевскими» не по улице, а по лидеру. Лидер был Радик, поэтому вся банда называлась «радюлевскими». Также и у «минаев». Был Минай, банду собрал — стали «минаевскими». Мы в основном дрались со своим же возрастом, потому что у старшаков свои драки, а у нас свои.

Но иногда даже ходили биться со старшаками везде, то-есть, на дискотеки, везде. Ходили огромной толпой, человек сто с лишним. Носили, не знаю, как в Казани, у нас все носили эти… лампасы. У каждой банды были свои. На втором участке были черные штаны, голубые лампасы и белый кант, ну кантик на лампасах. У нас же на северо-востоке были синие штаны с голубыми лампасами. У «земляков» были синие штаны с белым лампасом, с красным кантом. И со звездами у старшаков. Но у нас не было звезд, мы звезд не носили, то есть, на лампасах, мы так гоняли. Штаны — они заказывались, стоили тридцать рублей в то время, были доступными, заказывались в ближайшем же Доме быта. Фуфайка, «прощай молодость» — на ногах, шапочка. Были значки, подтверждающие принадлежность к районам. Если с ленинского райна, то носили «Ленина». Вот мы — ЧТЗ, носили четезовские значки, на заводе раньше выпускали значки «50 лет ЧТЗ», или там — «Миллионный трактор ЧТЗ»; и мы ходили с тракторами на груди или на шапках; то есть были у нас прибамбасы. Шапки с бомбончиками, лампасники всякие, фуфаечники там. Всё это в конце 80-х и произрастало. То есть, всё шло из Казани, потому что средства массой информации об этом трубили. Ну а сейчас ничего такого нет, правильно. Потому что в начале 90-х, щас скажу даже когда, в 92–93-м, когда всё это уже стало стухать, появилась марихуана, появились какие-то там наркотики, а чтобы заполучить наркотики, надо же ехать в другой район, да и территории к тому времени уже были все распилены; уже и так было понято какой район чё из себя представляет… кто откуда, кто кого знает. Вот в 92–93-м братва уже да, перестала так группироваться конкретно, то есть уже без сборов, без определенного времени. Даже в 95-м уже все это стухло, потому что все начали наркоманить. Раньше если пили, то пили соответственно и дрались, а из наркоманов какие бойцы? Они же не бойцы, они так, то есть, ну, уркачи мелкие. А что касается сейчас? Ну ты знаешь, сейчас пытаются возродить опять теми же спортзалами. В основном держится все на авторитетах. Со всего района там едут к авторитету, там в бане помыться, в спортзал походить, позаниматься. Ну и наркоманов на улице не должно быть. Это бич всей страны, всех районов нашей необъятной родины, потому что молодежь-то истребили на корню тем, что конкретно посадили на кайф. Кайф явился как бы разлагающим средством, которое разложило все дело, деятельность как и в Казани, так и в Челябинске, вот, поэтому мусора особо-то и не бомбят же барыг, потому что им легче справиться с наркоманом, нежели с организованной преступностью.

Весь прикол в том, что группировщиком был мой любимый дядя. ТРК — Тельмана Рабочий Квартал. Так его «контора» называлась. В начале 80-х бегали с арматурами, с кирпичами, бритые налысо, в телагах и прощайках. Все это он умудрялся совмещать с учебой в архитектурном институте (КИСИ). Среди гопов студентов хватало и хватает. А тогда гопами были процентов 70 казанских парней. В 84-м его из вуза в армию забрали. Через два года он вернулся из Восточной Германии, женился; ему позволили отойти. Конец 80-х вообще мне запомнился «золотым веком». Они с женой стали «золотой молодежью» — будущие архитекторы как никак. Фильмы, музыка продвинутая. Сын родился. В Казани первые неферы появились — панки и металлисты. Правда, их щемили нещадно, насильно стригли. Моя тетя как раз-таки в то время и была металлисткой. Ходила в цепях, каталась на скейте. Ее приятелям от гопов крепко доставалось.

А в 90-х начался беспредел на улицах. Либо ты пацан, либо лох. Дядя мой был человек самолюбивый. Вот и сколотили они под эгидой Перваков бригаду. Мотались в Польшу и Екатеринбург. Он стал снова коротко стричься, занялся кикбоксингом. Одна за другой менялись машины. В 91-м он вышел от нас с мамой и больше мы его не видели.

Я ненавидел гопов с детства. Но мне очень по малолетству хотелось отомстить за него. Десять лет разницы. Как братья росли. Короче, из-за этого я в группировку и пошел. Пушкина — называлась. В принципе и тогда это была слабая улица. Черег года из ТРК нам крикнули — перебегайте!

Ну мы все и побежали — кто на Калугу, кто в ТРК, кто на КМС (Карла Маркса Сила). А я решил вылезти из этого дерьма. 9 мая пошел прогуляться в парк и получил в копилку (пробили голову). После этого очень явственно осознал, как неуютно чувствуешь себя на улицы без своей стаи.»

Их можно встретить везде. На скамейках аллей, молча сплевывающими под ноги и провожающими колючими взглядами прохожих. В школьных дворах и у входов в институты, скучливо покуривающими и вяло матерящимися. Ночью в подъезде, хмуро поджидающими то ли дружка, а то ли жертву. На темной улице, неустанно рыскающими по своим волчьим делишкам. Портрет типичного фольклорного гопника с просторов современной России прост. На голове у гопника располагается его гордость и величие — кепка. Цвета обычно черного, модели от «классической» — как они её называют, до абсолютно безобразной «восьмиклинки», очень напоминающие об аэродроме «Пулково» и клоуне Олеге Попове. Может быть, гопники просто любят цирк? Далее, на гопнике присутствует очень важный компонент одежды — олимпийка (куртка от спортивного костюма). Завершают все это чудо спортивные штаны, которые являются гордостью и величием гопоты. На ножных отростках у гопоты обычно одеты либо кроссовки с рынка, либо туфли с тупым квадратным носком, которые очень «гармонируют» со спортивными штанами. Довершают общую картину такие мелочи как абсолютно не нужная данному человеку «барсетка», в которой обычно храниться пустота. Но понт дороже денег. В руках также могут присутствовать четки, но не для молитвы как у мусульман, а грубо вырезанные огромные ЧЕТКИ, которые гопы крутят туда и сюда (видимо, вентилятор?).