— Ну, он пригласил Джимми, верно? И потом, это всегда здорово, когда приходит новый человек. Полный энтузиазма, особенно поначалу. Предложил мне кучу всяких новшеств — разные там ультразвуки, инфра-пуки и всё такое. В общем, предложил переоборудовать процедурную, если только я этого захочу. Но я сказал: нет уж, бог дал мне две руки, есть у меня и кое-какой опыт — слава богу, с меня этого хватит. Но, как бы то ни было, а то, что предложили, — это всё-таки приятно.

— А он… не знаю, как сказать… он часто вмешивается?

— Вмешивается? Да я вроде как не замечал. Что он делает, так это звонит мне каждую субботу, после обеда, ровно в четыре часа и спрашивает, кого из ребят я сейчас наблюдаю, и как они себя чувствуют. Большинство председателей думают, что это им вроде как не по чину, но только не мистер Проссер. Он может путать имена игроков, но здоровьем он их интересуется.

— Он пользуется популярностью?

— Да, пользуется, Поймите, ведь каждому клубу так и так нужен председатель, верно? Я знавал многих, и многие были гораздо хуже. Нет, мистер как вас там, — и Рэг Палмер сурово взглянул на Даффи, — от меня вы не услышите о мистере Проссере ничего плохого.

— Да я и не к тому, мистер Палмер. Это я так, просто интересуюсь. И ещё мне интересно, почему, если его появление стало благом для «Атлетика», дела у клуба идут всё хуже и хуже?

— Это ведь не он подбирает команду, разве не так? Не он подбирает и не он её тренирует.

А может, Даффи и не хотелось мощным ударом поднять мяч вверх, смотреть, как несёт его попутный ветер и как ударяется он в сетку над головой вратаря соперника. Может, он и не искал способа проникнуть в готовую захлопнуться дверь. Может, дело было не в том, чтобы продолжать сражаться, выказывать волю к победе и боевой настрой. Может, всё, что ему нужно — это маленькая щёлочка в стене и стамеска, либо отвёртка; чуть ковырнёшь эту щёлочку — глядишь, стена и рассыпалась. И только тут понимаешь, что стена эта была фасадом торгового центра, развлекательного комплекса, многоквартирных жилых домов, итальянской ярмарочной площади в антураже из фонтанов, деревьев в кадках, маяка, причала, аэропорта и бог знает чего ещё.

В понедельник утром он позвонил в «Хесс-хауз холдинг». Говорить следовало как можно более вальяжно.

— Это Джереми Сильверлайт. Вы ожидаете сегодня мистера Магрудо? Это довольно-таки важно.

— Не вешайте трубку, сэр.

Пауза.

— Он будет здесь около половины третьего. Передать ему что-нибудь?

— Нет, я перезвоню. Как вы сказали, пол-третьего?

— Да, сэр.

Ещё через десять минут он снова позвонил в «Хесс-хауз холдинг» и на этот раз попросил соединить его с конторой Чарли Магрудо. Он не знал, был ли там у Чарли секретарь, но это было не так важно. В местах, подобных этому, «секретарь» всегда оказывается на месте, особенно если вам удалось заставить их почуять с другого конца провода запах денег. Они не скажут: «Да что вы, у мистера Магрудо нет никакого секретаря. Правду сказать, дела у его фирмы совсем разладились, бегает где-то здесь девчушка — мы думаем, мистер Магрудо (для нас, девочек, просто Чарли) с ней спит, — но она сейчас вышла — колготки стрелку пустили, так она их лаком мажет. Я ей скажу, пусть перезвонит вам, когда закончит».

Нет, так они не скажут. Они скажут по-другому.

— Попытаемся вас соединить.

И вот уже, через минуту или две (возможно, девушка мазала лаком свои колготки):

— Офис мистера Магрудо.

— Джереми Сильверлайт. Я так понимаю, мистер Магрудо должен вскорости подъехать.

— Да, мы его ждём.

— На самом деле я хотел узнать не о Чарли. Его это тоже касается, но дело может подождать. Главное — это Мел Проссер. Его чёрта с два поймаешь. У него в офисе думают, что он, может быть, едет к вам вместе с Чарли. Слышали вы об этом?

— Боюсь, что нет.

— Хмм. Не хотелось бы вам надоедать, но не могли бы вы проверить по книге, может, Мел всё-таки приедет к вам после обеда?

Пауза.

— Нет, нет никаких записей, сэр. Это, конечно, не означает, что… — она говорила беспомощно, но с явным желанием помочь.

— Да нет, всё нормально. Старина Мел мог запросто сказать своим ребятам, что собирается к Чарли, а сам взял да и поехал в другое место. Он ведь у нас хитрющий. Но если я возьмусь вам рассказывать обо всех его уловках, этак вся ночь пройдёт.

Даффи намеренно нёс всю эту чепуху, и девушке на другом конце провода волей-неволей пришлось задать вопрос:

— Чем я могу вам помочь, сэр?

— Послушайте, надеюсь, я не слишком любопытен и вообще, поправьте меня, если я ошибаюсь, но ведь Чарли с Мелом частенько видят друг друга?

— О да, сэр. Он часто здесь бывает. Ну, не то что бы очень, но вот совсем недавно был. Он всегда наведывается как бы по пути, так что мы даже не вносим его в регистрационную книгу.

Если у вас вообще такая есть, подумал Даффи.

— Что ж, если он-таки появится, не могли бы вы передать, чтоб перезвонил мне по номеру 2053637. Имя записали?

— Сильверлайт, сэр.

— Да, и не трудитесь, если он сегодня не появится. Я вечерком, может, сам к нему заскочу.

Уф-ф. Даффи никогда не нравилось изображать вальяжность. Но на этот раз он чувствовал хоть какое-то удовлетворение. Может, это и есть трещинка в стене? И если так, как лучше вставить в неё стамеску?

Десятью минутами позже зазвонил телефон. Даффи так и подпрыгнул, на мгновение и сам поверив, что это звонит Мелвин Проссер. Даже жаль, что он, хотя бы ради потехи, не дал им свой настоящий номер.

— Сейчас вылетит птичка.

— Что?

— Щёлк, щёлк, сейчас вылетит птичка.

— А, привет, Джеф. Прости, думал о чём-то другом.

— Надо было предупреждать насчёт линз.

— Джеф, я думал, ты сам решишь, как лучше.

— Можно же было хоть намекнуть. Там нужен был мощный телевик, хотя бы «двухсотка», лучше 400, а на камере стоял трёхкратный слабачок, и пришлось срочно решать, фотографировать или менять линзы, ну я и решил, что лучше хоть что-то, чем совсем ничего, и снял.

— Думаю, это было правильное решение.

— Короче, я сделал несколько отпечатков, но, как я понимаю, тут надо задействовать, не одну, а, как минимум, три камеры. В общем, меня тоже есть за что винить.

— Я сейчас подъеду, Джеф.

— Только я тебя предупреждаю, с увеличением всё прошло не так гладко. И если б ты заранее сказал, что окна выходят на запад…

— Мне очень жаль.

Иногда Даффи думал, что Джеф ещё больший паникёр, чем он сам.

Фотографии, конечно же, были почти идеальны. Как раз то, что нужно Даффи. Блондинка выходит из многоквартирного жилого дома, оглядывается по сторонам и идёт по улице. Жаль, что в тёмных очках. Даффи не знал, что у неё за причина их носить, но он всегда считал, что для тех, кто хочет остаться незамеченным, это большая глупость. Это лишь делает девушку похожей на элитную шлюху или главную свидетельницу на бракоразводном процессе. И вот, выйдя к многоквартирному жилому дому близ Твифорд-авеню в Эктоне, мы внезано сталкиваемся с Мэгги Коулмен, женой доктора, которая подозревается в отравлении собственного мужа, который только что был водворён обратно в Англию испанскими властями после того, как провёл отпуск в Марбелье на вилле Ловкача Педро.