– Садитесь, пожалуйста, – сказала миссис Хеггенер. – Спасибо, что согласились составить мне компанию. Я люблю это время года, когда сезон еще не начался и практически вся гостиница в моем распоряжении, но иногда одиночество тяготит меня. Вы знакомы с городом?

– Когда-то я провел здесь зиму. Гостиницы еще не было.

– Да, мы с мужем приехали сюда сравнительно недавно.

Она отчетливо выговаривала каждое слово, ее речь лилась плавно, бесстрастно…

– В ту пору никто здесь не носил вечерних туалетов. Боюсь, я не взял с собой ничего приличного.

– О, это, – миссис Хеггенер слегка щелкнула пальцами по складке платья. Майкл заметил, что пальцы у нее тонкие, белые, с ухоженными ногтями. – Я одеваюсь по настроению. То же самое рекомендую делать нашим гостям. Сегодня, например, мне захотелось одеться.

Она не таясь изучала его. Рука Майкла непроизвольно потянулась к верхней пуговице рубашки. Миссис Хеггенер улыбнулась:

– Не беспокойтесь, вы выглядите великолепно. Он опустил руку в карман твидовой куртки. Никто еще не говорил ему, что он выглядит великолепно.

– Вы к нам надолго? – спросила она.

– На сезон. Если понравится.

Миссис Хеггенер в удивлении изогнула дугой густые, невыщипанные брови:

– На сезон? О, мы постараемся, чтобы вам у нас понравилось.

Служанка принесла второй бокал, миссис Хеггенер наполнила его.

– Prosit![10]

– Prosit, – сказал Майкл.

– На сезон, – повторила миссис Хеггенер. – Какая удача для нас. Мало американцев могут позволить себе в вашем возрасте целую зиму не работать.

– Да, мне повезло, – сказал Майкл и выпил. – Превосходное вино.

– Австрийское, – пояснила миссис Хеггенер. – Вы бывали когда-нибудь в Австрии?

– Я провел пару недель в Кицбюэле.

– Вы, конечно, горнолыжник.

– Иногда мне удается съехать с торы, не упав. – Майкл чувствовал, что эта весьма разборчивая женщина хладнокровно определяет, чего он стоит, оценивает каждый его жест, слово.

Миссис Хеггенер отпила вино. Ее большой рот с полными ненакрашенными губами не соответствовал, как показалось Майклу, холодным голубым глазам и тонким, почти аскетическим линиям скул.

– Это вино делает мой отец, – сказала она. – Могу попросить Риту оставить вам в номере бутылку на тот случай, если вы захотите выпить перед сном.

– Это было бы прекрасно. Спасибо.

– Если вас не пугает мрачный вид безлюдной столовой, – она остановилась, – то можете пообедать со мной.

– Благодарю вас, мадам, но меня ждут Элсуорты.

– Ах да, – сказала миссис Хеггенер, – он, кажется, ваш старый друг.

– Достаточно старый.

– С моим мужем он тоже дружен. Он помогал нам строить гостиницу. Муж считает его исключительно порядочным и приятным в общении человеком. Лучшей рекомендации вы получить не могли. Хорошее это племя – обитатели гор. Вы живете в Нью-Йорке?

– С понедельника до пятницы.

Миссис Хеггенер засмеялась. Майкл решил, что эта женщина смеется – во всяком случае от души – не часто. А жаль, подумал он. Улыбка смягчала ее строгое лицо, а идеальные зубы сверкали белизной.

– Я вас понимаю, – сказала она. – Стоит мне провести там пару недель, и нервы становятся ни к черту. Если позволите, чем вы занимаетесь с понедельника до пятницы?

– Тружусь, – уклончиво ответил Майкл.

Ему не нравилось, что эта выдержанная, превосходно владеющая собой женщина изучает и оценивает его.

– Мне кажется, ваш труд окупается сторицей, – сказала она. – Я видела вашу машину.

– Иногда я балую себя.

Майкл опустил бокал на стол и поднялся:

– Спасибо за вино. К сожалению, мне пора.

– Если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, не стесняйтесь. Когда нахлынут орды туристов, обслуживание ухудшится. Желаю приятно провести время.

– Спасибо.

Он шагнул к двери.

– О, – остановила его миссис Хеггенер, – не сердитесь на Бруно. – Она потрепала пса по шее. – Он хотел сделать вам комплимент. Он… метит только самые роскошные машины.

Майкл рассмеялся:

– Славный пес.

Он нагнулся и погладил собаку по голове. Бруно вздохнул и лениво пошевелил хвостом.

– Он неисправимый сноб. – Миссис Хеггенер не скрывала своего одобрения. – Он очень разборчив в выборе друзей.

– Я польщен.

– Уверена, что лестью вас не удивишь, мистер Сторз, – сказала она. – Приятного вечера.

– Всего доброго, мадам.

Она кивнула, взяла книгу и полистала ее, ища нужную страницу.

Ледышка, подумал Майкл, выходя из гостиницы; Он поежился от холода, застегнул дубленку, сел в машину и уехал.

Нажав кнопку у входа в крытый серым гонтом двухэтажный дом с новым крылом, недавно пристроенным Элсуортом, Майкл вспомнил, как впервые позвонил сюда. Он только что приехал в город и заметил объявление: «Сдается комната». Первые две ночи он провел в шумной маленькой запущенной гостинице, набитой беспокойными студентами, не умеющими пить, а аккуратный серый домик манил комфортом и покоем. Его ждало здесь гораздо большее – превосходный стол и дружба, хотя Майкл прожил у них всего две недели, так как потом у него начались романы, в том числе и с бывшей миссис Харрис, а принимать дам в своей небольшой спальне ему казалось невозможным: Элсуорты, люди верующие, строгих нравов, находились за тонкой деревянной стенкой и слышали каждый шорох.

– Входи, входи, – пробасил Элсуорт из глубины дома.

Майкл открыл дверь и шагнул в знакомую прихожую. Из комнаты вышел Хэб в расстегнутой на бычьей шее рубашке, с бокалом в руке.

– Минна уже волнуется, – сказал он, помогая Майклу снять дубленку. – Она помнит, что ростбиф ты любишь сыроватый, и боится, как бы он не пережарился.

– Меня задержала дама, – произнес Майкл, проходя в гостиную.

– Уже? – спросил Элсуорт тоном, свидетельствовавшим о том, что он вовсе не удивлен.

– Жена хозяина гостиницы, – пояснил Майкл. – Мадам Хеггенер.

– А, – сухо сказал Элсуорт. – Эта.

Майкл обвел взглядом комнату. В ней мало что изменилось. Те же тикающие дедовские часы, та же софа, только с выцветшей обивкой, свадебная фотография Хэба и Минны – крупный, атлетически сложенный Элсуорт в лейтенантской форме, лица у обоих серьезные, позы скованные.

– С этой комнатой у меня связаны чудесные воспоминания, – с теплотой в голосе сказал Майкл.