– Ты меня узнаешь? – спросил Гарибонд.

– Гарибонд, – ответила Сен Ви, с видимым усилием подняла руку и погладила его по плечу.

– Господи, я уже не надеялся, что ты когда-нибудь проснешься, – прошептал он. – Все эти дни и недели…

Эти слова поразили Сен Ви, и глаза ее тоже широко открылись.

– Как долго?

– Ты не приходила в себя почти пять недель. У нее перехватило дыхание.

– А Бран? – выдохнула Сен Ви. Улыбка Гарибонда ее несколько успокоила.

– Я виделся с ним всего два дня тому назад, – сказал он. – С каждым днем монахи предоставляют ему все больше свободы, хотя до сих пор он не может покидать храм без сопровождающих. Он по тебе скучает, это чувствуется в каждом его слове! Но он не может сюда прийти без риска раскрыть твое убежище. Лорд Прайд и его сын очень упрямы, и они вряд ли позабыли о беглянке.

Сен Ви так разволновалась, что едва понимала, о чем он говорит, но она упивалась радостным известием, что ее любимый Бран жив и здоров.

– Когда-нибудь… – прошептала она и умолкла. Гарибонд кивнул и стал подкладывать ей под спину дополнительные подушки.

– Давай-ка немного тебя приподнимем, – бормотал он. – Тебе необходимо поесть.

Эта мысль не понравилась Сен Ви, и она поморщилась, но Гарибонд проявил упорство.

– Ради ребенка в твоем округлившемся животике, – настаивал он, и Сен Ви ощутила, как его ладонь прикоснулась к ее телу.

Она проследила взглядом за рукой Гарибонда и заметила, что выпуклость под одеялом уже выдает ее состояние.

– Беременная женщина должна хорошо есть, – настаивал Гарибонд. – Теперь ты заботишься не только о себе.

Сен Ви кивнула и не противилась, когда Гарибонд приподнял ее на подушках и поднес к губам чашку с бульоном. Очень скоро сосуд опустел, Гарибонд довольно улыбнулся и вышел за дверь за следующей порцией. Сен Ви справилась и с этой, и с каждым глотком она чувствовала себя сильнее, а пересохшее горло перестало болеть.

– Как только немного окрепнешь, я буду тебя кормить настоящей пищей, – пообещал Гарибонд. – Я дал слово Брану позаботиться о тебе, и не позволю твоему упрямству мне помешать.

Сен Ви улыбнулась, хотя и совсем слабо.

Взгляд брата Динарда был прикован к широкому миру за воротами храма. Стояло осеннее утро, и он сметал опавшие листья с дорожек двора.

Где-то там жила Сен Ви, она была больна и вынашивала их ребенка. Всей душой Бран Динард стремился к ней, он хотел сжать ее руки в своих ладонях, сказать о своей любви, помочь справиться с болезнью. Ничто в мире, даже церковь Святого Абеля, не занимало его мыслей так сильно, как образ заболевшей жены. Несмотря на заверения Гарибонда, что она сильная и победит недуг, во все время их короткой встречи Динард чувствовал беспокойство в словах и взгляде друга. Сен Ви попала в беду, но Динард ничем не мог ей помочь, как бы он ни жаждал облегчить ее страдания.

Наконец-то он обрел хоть какую-то свободу. Совсем недавно он случайно услышал о несчастном случае в покоях отца Жерака и гибели Книги Джеста. Динард от всего сердца сожалел об утраченной возможности просветить братьев, но все его переживания бледнели по сравнению с беспокойством о судьбе Сен Ви и их ребенка.

До недавних пор брат Динард не сомневался, что кропотливо скопированная книга и есть главный результат его жизни. Но теперь он постиг другую истину: его след на земле будет оставлен не тщательно переписанными страницами, а живым существом, их с Сен Ви ребенком. Каждый день по нескольку раз он молил Бога, чтобы когда-нибудь вновь увидеть жену и подержать на руках дитя.

С горькой иронией Динард осознал, что именно гибель книги, возможно, обеспечила какой-то шанс для него встретиться с Сен Ви и ребенком. Пользуясь относительной свободой в последние дни, он узнал, что после неприятного происшествия отец Жерак заметно смягчился. Возможно, он решил, что после уничтожения Книги Джеста опасность, исходившая от заблудшего брата, уменьшилась, а может, просто устал от своей подозрительности. В любом случае для Динарда это не имело значения, раз у него появилась надежда оказаться там, где было его настоящее место, – в объятиях любящей Сен Ви.

До Брана донесся окрик брата Бателейса, и Динард вспомнил, что должен беспрерывно махать метлой. Он быстро осмотрел двор и заметил своего начальника на верхней ступени лестницы. Бран снова сосредоточился на уборке листьев, но следующий окрик заставил его прервать работу; брат Бателейс звал его к себе. В голосе монаха явно чувствовалось раздражение, и Динард без промедления поспешил на зов. Брат Бателейс ожидал его в дверях, нетерпеливо постукивая ногой по каменной плите и скрестив на груди руки.

– Слушаю тебя, брат, – произнес Динард, не поднимая головы.

– Из Сайта-Мир-Абель пришло распоряжение насчет тебя, – сказал Бателейс.

От удивления Динард поднял голову и широко раскрыл глаза. Неужели его возвращение из южных стран могло привлечь внимание руководителей церкви?

– Сразу после твоего прибытия мы послали гонца на север с известием об удивительных находках – книге и женщине, – пояснил Бателейс. – Твои сомнения в верности учения святого Абеля слишком много значат для церкви, гораздо больше, чем, скажем, смерть во время выполнения миссии.

Динард никак не отреагировал на прозвучавший в словах монаха сарказм.

– Наши собратья из главного храма Хонсе хотят с тобой поговорить, – продолжал Бателейс. – Ты отправишься на север, как только ослабеют зимние морозы, и предоставишь им полный отчет о своем пребывании в Бехрене. Жаль, что книга погибла в огне, братья были бы рады познакомиться с ней.

У Динар да внезапно ослабли колени, и только усилием воли он удержался на ногах.

– К-к-когда? – заикаясь переспросил он.

Все разглагольствования Бателейса ускользнули от его внимания после известия о необходимости покинуть Прайд.

– В самом начале весны, – повторил Бателейс. – Как только дороги освободятся от снега.

– Надолго? Я хотел узнать… вернусь ли я обратно в Прайд?

По выражению лица Бателейса Динард понял, что его замешательство вызвало интерес монаха. Бран с большим трудом заставил себя немного успокоиться и сохранить видимость равнодушия. Но в его голове началась настоящая сумятица. Надо послать весточку Сен Ви, чтобы она нашла способ встретиться с ним по дороге. Как же иначе? Как он может уйти отсюда, от жены и неродившегося ребенка?

Ребенок!

Если он должен будет отправиться в путь ранней весной, ребенок едва успеет родиться! Как же можно их бросить?

А разве у него есть выбор? Даже если он теперь отвернется от церкви Святого Абеля, он едва ли станет свободным человеком. Наверняка за ним будут следить. Если он вернется к Сен Ви, ее немедленно схватят.