─ Вот и прекрасно, – Колчанов тепло, насколько смог, улыбнулся подчеркнуто серьезному Геренсту. – Уверен, что еще успею с ним познакомиться. Мне кажется, вы очень интересные люди. И, если можно, пусть меня проведут в отдел.

Секретарша Валентина повела их в отдел на первый этаж. Бочкин шепнул Колчанову:

─ Ну, майор, ты его сильно достал. Психолог. Он тебя возненавидит всей своей мутной душой.

В коммерческом отделе вовсю уже активничал Шаганян. Пока налоговики сурово просматривали и изымали какие-то документы, Армен, источая благодушие и любезность, втирался в доверие к сотрудницам. Они, в свою очередь, обнаружив среди проверяющих такого милого человека, потянулись к нему с надеждой хоть на малюсенькую защиту в непредвиденных обстоятельствах.

Колчанов принялся за начальника отдела Боброва, большого нерасторопного мужика, который весьма слабенько представлял и свои обязанности, и работу своего подразделения, то и дело отрывая вопросами сотрудниц для пояснений Колчанову.

«Чей-то родственник. Посадили на хорошую зарплату, не подпускают к делам и близко», – определил для себя функции этого субъекта Колчанов. Майор потихоньку начал вытряхивать из Боброва информацию про Ургалчинова.

─ Да, жаль, что вас отвлекаю. Где ж директор по коммерции? Наверное, опять в зарубежной поездке? – С видом хорошо осведомленного человека в делах фирмы спросил майор.

─ Нет-нет, здесь он, в N-ске. Часто ездит, бывает, что подолгу отсутствует. Особенно как в Индию улетит, то и на месяц, и на два бывает. Но сейчас здесь.

─ Что и с утра приходил?

─ А как же. Он раньше всех приходит на работу. Привычка такая. Шутили даже, что может и ночует здесь, – разговорился Бобров.

─ Наверно очень строгий, – продолжал раскручивать его Колчанов. – У меня начальник такой был. Любил раньше всех прийти на работу и последним покинуть рабочее место. Зверь был, а не человек. Всем на орехи раздавал.

─ Ох, как вы правы. Эрлик Иванович такой же. Не улыбнется никогда, не похвалит. Молчун. Но если его вывести из себя, рассердить, тут уже мало не покажется. Иногда, прямо убить готов, – жаловался Бобров.

─ Ну, это вы слишком. Не бьет же работников, в конце-то концов!

Бобров тяжело вздохнул и отвел глаза.

─ Если б я тут не работал, порассказывал бы вам. А так, корпоративная этика! – Проговорил он со значением.

─ Понимаю. Только, если все так сложно, чего вам тут сидеть. Вы, я вижу, человек со связями – нашли б себе другое место и жили спокойно.

Бобров недоверчиво посмотрел на Колчанова.

─ А вы откуда знаете – со связями я или нет?

─ Я-то не знаю, но предполагаю. Может быть, ошибся, тогда извините ради бога.

─ Да не за что. Вы правы. Тут, конечно, высокая зарплата. Очень, но нервы, нервы не железные, – Бобров снова расслабился. – Может, кофеёчку выпьете?

─ С удовольствием. Они пусть работают, – майор махнул рукой в сторону сотрудниц и налоговиков, – а мы с вами начальство. Можем и кофеёчку испить.

В кабинетике Бобров достал к кофе бутылку коньяку. Колчанов всем видом дал понять, что он совсем не против, а даже очень за. После пары рюмок, Бобров совсем разоткровенничался.

─ А чем тот Ургалчинов хорош? Ничем. Грубиян и даже, по-моему, садист. Нерусский, черный и какой-то непонятной национальности.

─ Может татарин?

─ Нет, не татарин. Я татар знаю – работал с ними. Один он такой на весь N-ск. Говорят, сильный народный целитель, – Бобров наклонил тушу к Колчанову и перешел на полушепот. – Дочку лечит нашего учредителя Курдюма Эдика. Уж лет пять лечит. А толку? Как лежала она мертвой царевной, так и лежит. Девчонки в отделе его бояться страшно. Колдуном называют. Во как! Я может, чего лишнего наговорил, – спохватился Бобров, – но вы, Михаил Иванович, поймите меня правильно. Я ж вам не про дела фирмы рассказываю, а про плохого человека.

─ Ну, что вы, – Колчанов изобразил полное благодушие, – не волнуйтесь. Это мы так просто о жизни поговорили. Но, если хотите, – он тоже перешел на доверительный шепот, – у меня есть надежный друг в прокуратуре. Можно этого Ургалчинова хорошо подсидеть. Вы поняли? – Он посмотрел в осоловевшие глазки Боброва.

«Алкаш со стажем, пьянеет в момент», – отметил для себя.

─ Я понял, Михаил Иванович, понял. Но я боюсь. Боюсь! И это не просто так. Я не из трусливых, – похвалил себя Бобров. – Но тут опасаюсь. Ургалчинов не перед чем не остановится, если ему дорогу перейти. Вот он недавно, – Бобров оглянулся по сторонам, – самого Альфреда Вольфовича избил прямо в кабинете. У Геренста в его кабинете, его же и избил. В кровь!

─ А что же Геренст?

─ Что, вот и то! Утёрся и промолчал. Я думаю, тоже боится. Так у Геренста нет никого. Он это, хи-хи, голубой. А у меня семья, две дочки, жена.

─ Этот Эрлик Иванович, просто криминальный элемент какой-то, – сделал возмущенное лицо майор. – Таких в тюрьму сажать надо. Налейте-ка еще по рюмочке.

─ С удовольствием! – Бобров взялся за бутылку. – Скажите, а нам от вашей проверки ничего плохого не ждать или ничего хорошего.

─ Да мелочи, дорогой мой, мелочи. Я и сам не пойму чего нас прислали. Крыша у вас хорошая, волноваться ни к чему. Из-за каких-то буддистов весь сыр-бор. Ваша фирма им помещение арендовала, а налог на благотворительность не заплатила. Всего-то делов.

─ Ох, Михаил Иванович. Я всегда знал, что из-за этой восточной мистики у нас будут проблемы. Ну, торгуешь себе с Индией или Монголией и торгуй! Нет, надо еще и религию их бесовскую сюда притащить, кругом чудищ понаставить, картин понавесить непонятного содержания. Это Ургалчинов придумал буддистам помогать. Точно. Больше некому. Геренст он так, прикидывается. В большие политики метит, а Эрлик, тот верит в эту гадость, верит крепко. От него все идет, вся эта Индия, вся нечисть.

─ Ладно, – Колчанов достал блокнот. – Давайте мне номер вашего мобильника, Владимир Федорович, созвонимся. И, – майор широко дружелюбно улыбнулся, – с вас хороший коньячок в свободное от работы время и никаких замечаний по вашему отделу не будет. Комар носа не подточит!

─ Понял! – Бобров оживился, мутные глазки блеснули слезой дружбы. – Будет. Только ж о нашем разговоре никому, ни-ни! – Он поднес палец к губам.

─ Ни-ни! – Подхватил Колчанов с тем же самым жестом.

Через время налоговая собрала необходимые документы и Бочкин сказал, что можно ехать. Колчанова и Армена подвезли до центрального района города.

─ Ну, как капитан, что узнал в процессе охмурения женщин-танцовщиц «Дхармы»? – сразу же спросил майор.

─ Узнал, Михаил Иванович, узнал. Но еще лучше, что кое-что и увидел!