С десяток городов стихийно возникали на приграничных землях и стали своего рода уникальными явлениями и прибежищами для сволочей разной степени оскотинивания. Приличным людям тут делать было нечего, но назвать лича, не совсем вменяемую эльфийку и чокнутую старую фурию нормальными тоже язык не поворачивался. Поэтому привратник и намеревался зайти в первый попавшийся город в приграничных землях, снять ночлежку, смыть с себя запах костра и птичий помет и поесть нормальной еды. От помидоров и баклажанов, щедро выращенных эльфийкой, его уже воротило.

Город, который был ближе всего к исконным Светлым Землям, никак не назывался. Всем было по барабану – ну город и город. Дома. Трактир. Рынок. Площадь пыток. Ратуша. Площадь казней. Магазинчик с хлебом. Магазинчик с проклятыми артефактами. Магазинчик с контрафактом. Магазинчик «Четверочка». Бар. Пивнушка. Пивнушка. Бордель. В общем, полный набор социально значимых мест для комфортной жизни.

Этот городок не отличался практически ничем от городка для новичков, в который попала Зоя Валерьяновна в самом начале своего непростого пути. Ну, может, было немного поспокойнее. Правда, и знакомств тут у привратника не было – больно уж далековато был городок от мест его юрисдикции. Но привратник все же надеялся на свой статус.

Войти в город они решили днем, когда основная масса народу спит, а трактиры и ночлежки уже работают, готовясь к очередной сумасшедшей ночке.

Толпы народа у ворот тут не было. У распахнутых настежь ворот сиротливо стояла пустая бутылка, а из служицкой рядом раздавался молодецкий храп.

За воротами простиралась торговая улочка.

Для фурии, привратника и лича картинка была, в принципе, привычной, а вот эльфийка с широко распахнутыми от удивления глазами читала вывески. Детское кафе «Малокровик», салон красоты «Без прыща», цветочный ларек «Мир цветов» – без фантазии назвали… Магазинчики были закрыты, но высокие стеклянные витрины выглядели привлекательно. За одной из витрин располагалась огромная кровать с багровым покрывалом, кандалы и кружевные трусики, художественно на этой кровати разложенные. «Суккубочка Анджела», – алела красная бесстыдная надпись прямо на стекле. Эльфийка смущенно запунцовела, а фурия ядовито плюнула.

– Нам сюда, – скомандовал привратник, уводя своих подопечных на боковую улицу. Тут витрины были поскромнее – все больше было добротных трактиров. Кованые решетки на окнах, деревянные тяжеленные двери, бочки с водой поблизости, чтобы сразу замывать кровь… Привратник пошел медленнее, внимательно вглядываясь в окна трактиров и их вывески, выбирая ночлег по одному ему ведомым критериям.

– Смотри какая прелесть! – неожиданно выдохнула эльфийка, остановившись вдруг у одного неприметного с виду магазинчика. На скудноватой витрине, переливаясь в лучах солнца, лежала одна-единственная прекрасная заколка, усыпанная фиолетовыми цветками, которые словно бы росли из нее. Они казались живыми, а на нежных лепестках блестели капли росы.

– Это же работа самого Златорука Бабочкина! Знаменитого на всем континенте эльфа-мастера! Яну-у-у-уш! Давай зайдем, ну пожалуйста!

Коварная эльфийка, зная слабости своего спутника, тут же приняла наивный до невозможности вид, захлопала длинными ресницами и немножечко наклонилась. Она прекрасно знала все свои сильные стороны.

Януш же, привычно пуская слюни, согласился, подумав о том, что время вроде бы как есть, до точки перевала они дошли, все живы и здоровы. Так чего бы и не пойти Светлой Княгине навстречу, особенно когда она так мило просит?

Фурия к тому же тоже возжелала на заколку посмотреть получше, а лич, все еще пришибленный и не до конца прощенный за свой экспрессивный поступок, помалкивал и все время кивал. Хотя кивал он скорее от посттравматического синдрома, который ему пришлось пережить, будучи закопанным по макушку в глухом лесу.

Нежными переливами прозвенел колокольчик на открывшейся двери. Компания втекла в неожиданно открытый магазинчик, совершенно не обратив внимания на Кат Ши, который, брезгливо сморщив бандитскую мордаху, нахохлился и поднял на загривке шерсть. Магазинчик ему совершенно не нравился, и входить он туда не собирался. Умное он, конечно, животное. Не то что фурия, лич и привратник. У одной только цацки на уме, у второго – одни бабы, у фурии – бог весть что, а у лича – психологическая травма. И где тут прислушаться к гласу рассудка? Магазинчик между вечно пьяными трактирами, с одной-единственной очень дорогой и привлекательной вещью на витрине… Крайне подозрительно, не правда ли?

– Неправда! – выдохнула Галаэнхриель, глядя на заколку влюбленными глазами. – Это же даже не Златорук Бабочкин! Это Священная реликвия Дома Утреннего Солнца!

– И откуда она тут? Кстати, и нет никого…

В магазинчике действительно никого не было, маленький пыльный прилавок был пустым и скучным. Да и магазинчиком этот крошечный закуток можно было назвать с натяжкой. Штук пять полупустых витрин, на которых был выставлен всякий мусор: бутылки с водой в оплетке, металлические загогулины, тарелки, корзинки, пара стальных слитков… В общем, уважающий себя игрок прошел бы мимо такого добра, не обратив на него внимания.

Заколка же лежала за стеклом. По нему изредка пробегали голубые охранные искры.

– Восьмидесятого левела защита, – задумчиво сказал лич, щелкнув по стеклу костяшками.

Зоя Валерьяновна уважительно кивнула. Стараниями эльфийки она уже немного разбиралась в основных терминах и самых простых игровых законах. По крайней мере, она больше не пыталась назвать лут «луком», инстант килл – «Костей Килем», а на слове «пасхалка» перестала спрашивать, когда можно будет красить яйца луковой шелухой.

– Так что тут эта твоя священная реликвия делает? – переспросил привратник, разглядывая странный магазинчик.

На это эльфийка густо покраснела. Ей было мучительно стыдно вспоминать ту страшную ночь, когда она в порыве любви и нежности дала Темному Лорду доступ в свою сокровищницу. Потом-то, конечно, исправилась, но было поздно. Сберечь удалось очень немногое.

– Лежит тут она, не видишь что ли?! – прошипела эльфийка, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не разгромить маленький подозрительный магазинчик в порыве священной ярости. – Берем мою цацку и валим отсюда!

Лич изумленно щелкнул челюстью. Такие обороты речи Галаэнхриель были совсем несвойственны. Лич не знал, что эльфийке рвет крышу при любом воспоминании о Темном Лорде. Ох уж эта любовь… Сколько бед от нее, сколько проблем!

– Эй! Есть тут кто? – заорал привратник. Красть украшение ему не хотелось.

И очень зря. Потом что все вокруг нашей компании заискрилось высокоуровневыми чарами, погасли свечи и факелы, а по полу пробежал сквозняк, морозя ноги. Вместо окон и дверей вмиг закрасовалась сплошная каменная кладка, заколка с фиалками подернулась дымком и исчезла. Прилавок покрылся пылью и паутиной, а в витринах вместо всякого мусора оказались человечьи, орочьи и эльфячьи косточки и черепушки.