«Халид поморщился. Ее намеки на жестокость турецких законов были ему неприятны. Он начал свой рассказ:

– Мой отец, ныне покойный Рустем-паша, был главным визирем моего деда, султана Сулеймана. Михрима, моя мать, любимая дочь этого величайшего из оттоманских султанов была рождена ему самой возлюбленной из его жен – Хуремой. У меня был брат Карим, но он погиб. И еще есть младшая сестра Тинна. Нынешний султан Селим – брат моей матери, а мой кузен Мурад – его наследник. …Султан Селим привержен к вину, хотя Коран и воспрещает правоверным употреблять этот напиток. Мурада интересуют лишь женщины и приумножение своих сокровищ. Сестрица моя, сладчайшая из всех услад, постоянно ссорится с моей мамашей. Михрима же, родившая меня, истинная ведьма, и, будь она мужчиной, стала бы великим султаном».

Мечеть Рустем-паша

В течение всей своей жизни Михримах Султан принимала активное участие в государственных делах. Упоминается даже о том, что, настаивая на походе отца против Мальты, Михмимах на свои личные сбережения была готова соорудить 400 военных кораблей. Как и ее мать, Михримах вела переписку с польским королем Зигмундом II. Она владела огромным состоянием, и, естественно, хотела увековечить свое имя, прежде всего в архитектуре. Между 1540 и 1548 годами Михримах заказывает самому блистательному зодчему Великолепной Порты, Синану построить на другой, азиаткой стороне Босфора, в пристамбульской деревушке Ускюдар большой благотворительный комплекс, включающий прибрежную мечеть Ускюдар, мусульманское учебное заведение – медресе, начальную школу и больницу. Но этого принцессе оказалось мало и уже в 1562 году тот же Синан на самом высоком холма Константинополя, в районе старых крепостных ворот Эдирнекапы, начинает стоить еще один комплекс, включающий мечеть Михримах, фонтан, бани и медресе. Так развенчивается легенда о том, что прекрасную мечеть или даже мечети влюбленный архитектор Синан построил как «отступной» заказ за несостоявшийся брак с Михримах. Как бы ни было на самом деле, мы понимаем: солнце и луна не могли встретиться тогда, не смогут встретится теперь… Если великий Синан и любил принцессу, то его любовь носила имя: Никогда…

Вот как трогательно написано у Ксении Демирджи:

«Выберите день 21 марта, тогда когда день практически равен ночи.

Найдите место, откуда будет видно и европейскую сторону Стамбула, и азиатскую одновременно. Разглядите минарет мечети Михримах в Европе и найдите мечеть Ускюдар в Азии.

А теперь смотрите внимательно. Когда за единственным тоненьким, как талия юной 17-летней девушки, идущей под венец с другим, садится усталое, словно умудренный жизнью и невзгодами старый зодчий, красное солнце, на другой, за минаретами мечети Ускюдар, рождается бледный остроконечный совсем османский полумесяц. Михрю Мах. Месяц и Луна.

Пелин Карахан в роли повзрослевшей Михримах

Говорят, что родилась принцесса именно в этот странный день 21 марта. Златовласая принцесса.

Дочь властителя мира и его горячо любимой рабыни, сумевшей переломить линии судьбы.

Та, в чьем сердце до конца жили и горячее, властолюбивое, блистательное солнце и бледная, добродетельная, таинственная луна».

Михримах Султан, дочь Хюррем Султан и Сулеймана Кануни прожила долгую по тем временам жизнь – она умерла в возрасте 56 лет.

Мимар Синан пережил свою любовь на целых 10 лет – он умер в 1588-м, на 101-м году жизни.

Фаворитка. Художник Адольф Сил

Златокудрая Роксолана скончалась 15 марта 1558 год и была похоронена в мавзолее, который заранее был построен для нее за мечетью Сулеймание. О том, как отреагировал Сулейман на потерю возлюбленной супруги, свидетельствует его последующая жизнь. А еще – стихи, которые он по-прежнему посвящал своей вечно любимой женщине. Вот так начинается одно из них, написанное после смерти Хюррем.

Я изнываю от тоски на вершине печали,

Где день и ночь я плачу и вздыхаю.

О горе мне теперь, когда возлюбленной моей не стало…

Почти с первых дней они писали друг другу нежные послания. Султан посвящал Роксолане любовные стихи на персидском и арабском языках. Некоторые из них сохранились. Утверждают, что Хюррем уже через два месяца жизни в гареме овладела арабским! И многие ее строчки просто сжигали султану сердце…

Султан души моей, свет мой, мой султан…

Не проходит и ночи, чтобы мир не пылал в огне моих страданий,

Не проходит и дня, чтобы не разверзлись небеса от крика моего,

От великого желания увидеть Ваш лучезарный лик.

Душа моя, свет мой, моя надежда в целой вселенной,

Клянусь, что единственное желание в целом мире – Вы.

Мои чувства не передать словами и не написать пером.

Если бы море было бы чернилами, а дерево было бы пером, о моей боли от разлуки

Было бы написано в молитвах к Аллаху: «Соедини эту рабыню с ее повелителем!»

Ах султан мой, я вверяю Вас рукам Всевышнего.

Гробница Роксоланы в мечети Сулеймание

Или вот еще стихи Хюррем, посвященные единственному во всем мире любимому мужчине – султану Сулейману:

…О враг любимый! Не могу я без тебя!

Глухими будут ночи без вздоха твоего,

Немыми и поседевшими дороги – без твоих шагов.

Небеса и воды будут темными без твоих глаз.

Сулейман прожил 71 год, из них 46 лет он правил Османской империей. Его жизнь была полна триумфов и омрачена страшными трагедиями. Его жизнь утратила краски с исчезновением из нее верной Хюррем. За теми годами старения наблюдали многие, но немногие оставили нам свои заметки. К примеру, посол Австрии в Османской империи в XVI веке Огьер Гиселин де Бусбек писал, что с возрастом Сулейман становится все более набожным и суеверным, очевидно, страшась судьбы, которая ждала его после смерти: «День ото дня султан становится все более скрупулезным в соблюдении им религиозных установлений и обычаев, одним словом – более суеверным. Он обычно наслаждался тем, что слушал хор мальчиков, которые ему пели и играли; однако после вмешательства какой-то гадалки, которая объявила, что в будущей жизни его ожидают страшные наказания, если он не откажется от этого развлечения, этому был положен конец. Он был настолько запуган, что приказал сломать и предать огню все музыкальные инструменты, даже несмотря на то, что они разрисованы тонкой золотой вязью и усеяны драгоценными камнями. Обычно ему подавали яства в посуде из серебра, однако кто-то обнаружил в этом грех, и теперь он ест из глиняной посуды».