мне впервые доверили настоящую работу, когда мои умения оценили, я думала, что он изменит свое мнение. – Мы ведь живем не в средневековье, что с того, что я женщина, папа? Почему ты так против? Я ведь не прошу сразу дать мне руководящую должность! Я готова работать наравне со всеми, сама взбираться наверх по карьерной лестнице!

– Прекрати истерику, Ваня! – с раздражением рявкает он. – У тебя есть все, что ты только можешь захотеть. Разве тебе отказывали когда-нибудь хоть в одной вещи? Почему ты так уперлась с этой карьерой? Я ведь есть! Я зарабатываю тебе и твоей матери на жизнь, почему ты хочешь взять на себя мужскую работу? У тебя нет других хобби? Так найди их. Перестань вести себя, как маргинал!

– Что? – не верю в то, что слышу. – Маргинал?! Я не принцесса, чтобы всю жизнь сидеть на троне и ничего не делать, а лишь наслаждаться заработанными отцом и мужем деньгами! В желании построить карьеру нет ничего странного, даже для дочери миллиардера, папа! Почему ты такой узколобый? Да даже жена твоего лучшего друга работает, как и дочь! Чем мы лучше них?

– Тогда работай! – выходит он из себя. – Скатертью дорога! Но в моей компании ноги твоей не будет, поняла, упрямая девчонка?! Она меня учить вздумала! А ну пошла вон отсюда! И больше в моем офисе не появляйся!

Я выбегаю под его крики, уже не в силах сдерживать эмоции, и забегаю в ближайший туалет, запираясь в нем и рыдая навзрыд, чего не позволяла себе очень давно. Ненавижу его! Ну просто ненавижу!

* * *

Есть один плюс в ссоре с отцом – из-за этого я напрочь забываю о Феде и его странном поведении. Мама уже позвонила и отругала меня за то, что я посмела «расстраивать» папу – нашего неутомимого трудягу и кормильца, который всю жизнь положил на благо семьи. Естественно, после этого выговора мне еще хуже, потому что с мамой я тоже не могу сдержаться и высказываю все свои обиды, на что та бросает трубку, посоветовав позвонить, когда приду в себя и буду готова извиниться.

Проплакав полночи, на следующее утро я решаю навестить свою сестру Варю. Она-то давно выбралась из-под гнета наших родителей и вполне счастливо живет за свой собственный счет.

– Что случилось, ты вся опухшая! – пугается сестра, когда я заявляюсь к ней на порог в семь утра.

Все равно не спала ночью, да и знаю, что ей на работу к десяти, так что приехала пораньше, чтобы застать ее дома.

– Ничего, просто поругалась с родителями, – вздыхаю я, проходя в ее квартиру, которая меньше моей в два раза, но опять-таки, она теперь представитель среднего класса и они с мужем зарабатывают не так много, чтобы позволить себе что-то получше.

– Ваня? – появляется в коридоре мой удивленный зять, уже одетый для поездки в офис в строгий костюм. – Привет! Все нормально?

– Привет, – вяло машу ему рукой. – Все в порядке, я просто хотела застать Варю до работы, поэтому пришла так рано. Есть разговор.

– Ладно, тогда оставлю вас одних, девочки, – тактично говорит он. – Варюш, я попью кофе и побегу, не надо готовить завтрак. Все равно не успею.

– Хорошо, удачи милый! – целует она его в губы, а потом протягивает мне руку и как маленькую ведет в гостиную, где усаживает на диван. – Расскажи мне все, Вань. Что они снова натворили? Неужели нашли тебе нового жениха?

– Нет, – передергивает меня. – А что, ты готовишь своему мужу завтраки?

– Ага, а он готовит ужины, потому что у нас разный график работы. Люди приспосабливаются, когда у них нет прислуги и лишних денег на ресторанную еду, сестренка. И знаешь, мы все равно хорошо живем. Даже на отпуск пару раз в год хватает.

– Зачем ты говоришь мне это? – хмурюсь я, потому что в ее словах есть подтекст.

– Потому что я уже который год жду, когда твое терпение лопнет и ты уйдешь от наших тиранов-шовинистов в свободный и яркий мир, Вань, – улыбается она. – Ты и так долго продержалась, учитывая, что теперь все их силы направлены на одну тебя. Сначала помолвка с Федором Дубовым, хотя даже я знаю, что вы друг друга терпеть не можете, потом сводничество с любым свободным мужчиной из папиного списка достойных. Неужели ты действительно согласна жить в таком браке и стать подобием нашей мамы?

– Мне не столько важен брак, сколько то, что меня не допускают до работы в компании! – выпаливаю я. – И я не стану нашей мамой. Никогда! У меня есть собственное мнение и я не вижу смысла его скрывать.

Варя издает злой смешок и качает головой, глядя на меня с тем выражением превосходства, которое я терпеть не могу. Словно я, как и родители, какая-то ограниченная упрямица, а она вся такая независимая и правильная, знающая, как на самом деле надо жить. Для нее богатство – это порок. Яд, разъедающий личность. Мне этого никогда не понять.

– Значит, ты пришла просто поплакаться? – спрашивает она. – Ладно, я слушаю. Что на этот раз?

Мне уже не хочется ничего ей говорить. Зря только пришла!

– Знаешь, если бы ты не смотрела на меня каждый раз с таким презрением, тебе не пришлось бы задаваться вопросом, почему мы так редко общаемся! – обиженно говорю я. – Я не похожа на тебя, мне нравится жить на деньги папы, но это не значит, что со мной что-то не так, Варя! Я – не ты, но я и не наши родители. Когда ты это поймешь? Тебе кажется, что родители – злодеи, склоняющие меня к тому, чего я не хочу, но ты на самом деле такая же! Ты тоже пытаешься заставить меня жить твоей жизнью! Уговариваешь уйти, начать зарабатывать самой и жить, как и большинство населения кругом. Когда я этого явно не хочу. По-твоему, это не давление?

Она выглядит удивленной, потому что я знаю, что сама Варя о таком сравнении не задумывалась. И к моему удивлению, вместо ответной агрессии, сестра выглядит виноватой, а она ведь редко признает свою неправоту.

– В каком-то смысле, ты, может, и права, прости, – вздыхает она. – У тебя своя голова на плечах, малышка.

Малышка. Вася постоянно меня так называла, но Варя перестала, как только мне исполнилось десять. Приятно слышать это сейчас.

– Я пришла не ссориться, – говорю с сожалением. – Папа не хочет брать меня на работу. Я возразила ему, попробовала уговорить, но он ни в какую и мы поссорились. Я не знаю, что