Поскольку игра у Александрова получилась невзрачной, больше его на игры чемпионата Тарасов не выпускал, «маринуя» на скамейке запасных и сдирая по десять шкур на тренировках. Совсем иная ситуация была в молодежной сборной, куда Бориса вызвали той же осенью ее тренеры Юрий Морозов и Евгений Майоров — там Александров выступал полноценно сначала в тройке с ленинградским армейцем Борисом Чучиным и Виктором Вахрушевым из «Крыльев Советов», а затем в одном звене со своими одноклубниками из ЦСКА Владимиром Гостюжевым и Виктором Жлуктовым. С ними он и отправился в Финляндию, где сборникам предстояло провести несколько товарищеских игр с молодежной сборной этой страны в городах Пори и Вааса. Это были матчи в преддверии молодежного чемпионата мира, который должен был состояться в январе 1974 года в Ленинграде. Все встречи в Финляндии закончились победой советских хоккеистов, причем Александров картины не испортил — забил несколько голов.

Но больше всего Бориса впечатлили не матчи (они дались советским хоккеистам легко и громили они хозяев со счетом 9:1 и 11:1), а сама атмосфера той поездки, во время которой он открыл для себя много нового. А началось все еще в аэропорту, когда в глаза Александрову (впрочем, как и его товарищам) бросилась следующая деталь. В то время как у хоккеистов были спортивные сумки, у администратора, врача и массажиста в руках были вместительные чемоданы, которые они несли так, будто они пустые. Заметив его удивленный взгляд, один из игроков — Виктор Хатулев из рижского «Динамо» — улыбнулся и сказал:

— Догадываешься, почему они у них пустые? Чтобы на обратном пути быть полными.

— А ты откуда знаешь? — поинтересовался Александров.

— У нас в «Динамо» такое тоже практикуется. Пару месяцев назад я точно такую же картину видел, когда мы ездили на игры в Швецию. Наши «старички» взяли с собой пустые чемоданы, а оттуда привезли доверху набитые бельем и сувенирами. Да еще и аппаратуру прихватили.

— Это на какие же шиши? — продолжал удивляться Александров.

— А ты думаешь что «старичкам» выдавали по 250 крон, как и нам, сопливым? У них помимо этих денег еще было припасено — тысяч по пять на рыло. Так что мотай на ус, Борька, пригодится в будущем.

В самолете, когда они летели в Финляндию, Александров и Хатулев сели рядом. И Борис сообщил своему собеседнику новость, которая его удивила:

— Я ведь должен был к вам в Ригу попасть — меня Тихонов еще в Усть-Каменогорске приметил. Но Фирсов перехватил.

— А ты, я вижу, жалеешь об этом?

— Да нет, в ЦСКА ведь все мечтают играть.

— А я вот не мечтаю. Как говорится, где родился, там и пригодился. А родился я в Риге.

— А с тренером у тебя какие отношения?

— Нормальные, — улыбнулся Хатулев. — Во всяком случае, пока. Знаешь, как о нем у нас говорят? «Тихонов захватил в Риге все, кроме телеграфа». Он любые двери ногой открывает. Постоянно возит команду за кордон по нескольку раз в год. Чтобы ребята не только там играли, но и шмотки привозили. У нас и так зарплата по 500 рублей на игрока, а вместе с такими поездками и вовсе по несколько тысяч получается. Чем не жизнь? К тому же Рига — это почти Европа. А ваша Москва — большая деревня. Никогда туда не хотел.

На вторые сутки пребывания в Финляндии всю команду собрали в одном из гостиничных номеров. Собрал Николай Иванович — сопровождающий из КГБ. Он был весьма краток:

— Сегодня вам выдадут причитающиеся за поездку деньги — 300 финских марок. Весьма приличная сумма, чтобы купить себе подарков. Но отоварить марки вы можете только в городских магазинах. В посольский лучше не заходить — себе дороже. Все понятно?

— Конечно, не первый год замужем, — сострил Хатулев.

Деньги выдавал администратор команды в своем номере, куда каждый из хоккеистов заходил по одному. Вручая причитающуюся сумму Александрову, администратор спросил:

— На что потратишь уже решил?

— Пока еще нет. Но думаю «вертушку» себе купить — диски слушать.

— А у тебя дома что — проигрывателя нет? — поинтересовался администратор.

— Есть, «Электроника-Б».

— Вот ее и слушай. А здесь у тебя денег не хватит на хорошую вертушку. А вот на куртку или джинсы — вполне. Но ты не горюй — это же первая твоя поездка. Потом, когда заматереешь, будут у тебя и проигрыватели и магнитофоны с транзисторами.

Когда чуть позже Александров рассказал об этом разговоре Хатулеву, тот заметил:

— Администратор дело говорит — на 300 марок особенно не разгуляешься. Сам-то он тысяч пять с собой привез и уже половину чемодана набил. Да еще магнитофон купил — «Панасоник». Я сам видел — тычет в магазине пальцем в аппарат: дескать, заверните. Значит, сегодня будем музыку слушать — аппаратуру ведь опробовать надо, вдруг бракованная.

Так и вышло — вечером сразу из нескольких номеров доносилась музыка: счастливые покупатели импортной аппаратуры проверяли ее на качество. Однако массажисту не повезло. Он нарушил приказ, данный контрразведчиком Николаем Ивановичем — ничего не покупать в посольском магазине. У массажиста остались деньги и он, когда команда приехала в Хельсинки, чтобы оттуда затем вылететь в Москву, «отоварился» в посольском магазине почти на тысячу финских марок. В итоге в Шереметьево его «повязали» — заставили писать объяснительную. А потом сделали невыездным — перестали выпускать за границу за то, что нарушил приказ, исходящий из уст сотрудника КГБ.

Из той поездки Александров привез себе модную финскую куртку на меху, джинсы, пару батников, а также диск новой шведской поп-группы, которую ему посоветовала купить продавщица в магазине грампластинок, расположенном рядом с портом в Пори. Название у группы было странное — оно состояло из четырех заглавных букв, две из которых повторялись — «АББА». Спустя полгода после поездки Александрова в Финляндию имя этого квартета услышал весь мир — они победили на конкурсе «Евровидения». И диск Александрова сразу взлетел в цене.

11 февраля 1977 года, пятница, возле киностудии «Мосфильм»

Вспоминая перипетии той поездки, Александров медленно прохаживался мимо «Мерседеса» и гадал, кто выйдет первым: его приятель Лешка Шлемов или хозяин этой крутой тачки. Судьбе было угодно, чтобы выпал второй вариант.

Спустя пять минут, когда хоккеист снова поравнялся с «Мерседесом», он заметил возле него мужчину в расстегнутой импортной дубленке и с гитарой, спрятанной в футляр. Бросив музыкальный инструмент на заднее сиденье автомобиля, мужчина достал из кармана пачку сигарет и закурил. В следующий миг он повернулся лицом к Александрову и тот узнал в нем самого… Владимира Высоцкого.

— Владимир Семенович! — вырвался из уст хоккеиста радостный возглас.

Высоцкий пристально взглянул на человека, который его окликнул и… его лицо расплылось в широкой улыбке:

— Борис, каким судьбами?

Дело в том, что год назад бард выступал с концертом перед игроками ЦСКА, начав свое выступление с песни «Профессионалы», посвятив ее победе армейцев в Суперсерии-75/76, где весь мир впервые широко узнал имя Бориса Александрова. Он тогда в дебютном матче серии против «Нью-Йорк Рейнджерс» забил первый гол армейцев, а всего на его счету в четырех встречах было три гола и одна голевая передача. Именно тогда он и познакомился с Высоцким.