— Но ведь Ниоба никогда бы не оказалась в такой ситуации, как мы с Джеммой. Верно?

Фредди ничего не смог на это возразить. Он промолчал, хотя ему очень хотелось что-то сделать, чтобы виконт наконец понял, какая ему досталась необыкновенная и замечательная жена и как ему повезло в жизни.

Джемма стремительно, как вихрь, пронеслась по коридору и буквально влетела в малую гостиную. Виконт стоял там у стола и, наклонив голову, смотрел на соверены, сложенные в несколько столбиков.

— Вот, смотри, здесь еще двадцать фунтов! — воскликнула она, размахивая кошельком. — Когда мы с Фредди уже собирались закрывать часовню, прибыл еще один полный экипаж желающих полечиться нашей водой!

Виконт посмотрел на нее долгим взглядом и сказал:

— Ты понимаешь, что это значит? Мы получили за один только сегодняшний день почти девяносто фунтов!

Издав внезапно ликующий возглас, он подхватил Джемму под мышки, словно малого ребенка, и закружил по комнате в стремительном вихре.

— Девяносто фунтов! — кричал он. — Джемма, ты умница, ты просто чудо!

Он остановился, по-прежнему не отпуская ее, и расцеловал в обе щеки. А потом прикоснулся губами к ее губам.

Это был всего лишь самый невинный поцелуй, но на Джемму он подействовал словно разряд молнии. Огненная искра пронзила все ее тело, и на нее нахлынула волна невыразимого блаженства, какого она не испытывала еще никогда в своей недолгой жизни.

После этого виконт отпустил ее, взял из ее рук кошелек с деньгами и высыпал монеты на стол.

— Девяносто восемь фунтов и пять шиллингов! — произнес он с удивлением. — Неужели такое возможно?

— Не забывай… ведь это… только первый день.

Джемма изо всех сил старалась говорить своим обычным голосом, однако он звучал странно даже для нее самой. Она сознавала, что причина тому — странное головокружение, и не столько из-за того, что виконт покружил ее по комнате, но в большей мере — от удивительного прикосновения его губ к ее губам. Она чувствовала, как странный огонь, согревший ей сердце, растекается по всему телу.

— Если они приехали один раз, то приедут и еще, — сказал он, не замечая ее странного волнения, — в особенности если вода и в самом деле помогает избавиться от недугов, как утверждает наша милая леди Хинлип.

— Мать Фредди необычайно помогла нам! — воскликнула Джемма. — Просто не знаю, как нам отблагодарить ее за столь неоценимую поддержку.

— Верно. Я бесконечно благодарен ей, — произнес виконт, словно завороженный глядя на лежащие перед ним монеты.

— Фредди утверждает, что она написала десятки писем своим знакомым в графстве. Да еще местные газеты сообщили о нас. Так что теперь мы можем ожидать все новых и» новых клиентов.

— Я до сих пор никак не могу в это поверить! — качая головой, произнес удивленно виконт.

А Джемма уже ничему не удивлялась.

Все время, пока они приводили в приличный вид старинную часовню, построенную монахами над святым источником много веков назад, она непрестанно задавала себе вопрос, окажется ли их затея и в самом деле настолько эффективной, как она надеялась.

Вчетвером, вместе с Хокинсом, они трудились от зари до зари, и виконт множество раз заявлял, причем не всегда шутливым тоном, что все лишения, перенесенные им во время боевых походов во Франции и Португалии, кажутся ему настоящим курортом по сравнению с тем ужасным рабством, в которое он попал теперь. И, конечно, винил во всем Джемму.

Первым делом девушка заставила мужчин вычистить всю растительность из источника. Так что вода теперь текла беспрепятственно, как и было, вероятно, в самом начале после сооружения колодца, и каменный круг быстро наполнился до предела. Однако излишек воды не перетекал через край, а куда-то просачивался.

Потом они поправили камни, окружавшие источник, и отчистили их как только могли. Потом Джемма обнаружила, что один из пенсионеров Приората неплохой стекольщик, и попросила его вставить стекла в окна.

Далее им пришлось заняться стенами часовни.

Оштукатурены они были очень грубо, и в некоторых местах штукатурка стала крошиться и выпадать, к тому же она была невероятно грязной.

— По-моему, будет намного лучше, — предложила Джемма, — если мы собьем всю штукатурку и оставим просто голые камни. Тогда часовня будет выглядеть точно так, как в древности, когда ее только что построили монахи. — С этими словами она оторвала большой кусок штукатурки и тут же издала удивленный возглас.

— В чем дело? — поинтересовался Фредди, поднимая голову от своей работы.

— Идите сюда! Скорей! Я нашла тут кое-что необычайно интересное!

Она и в самом деле обнаружила очень древние настенные фрески, написанные, вероятно, много столетий назад и закрытые штукатуркой скорее всего при пуританах.

После этого открытия они трудились несколько дней, снимая штукатурку с большой осторожностью, чтобы не повредить фрески. Работа оказалась еще более тяжелой и кропотливой, чем расчистка колодца.

Покончив с этим, они увидели перед собой три восхитительные примитивные росписи, где были изображены святые в окружении птиц и животных.

Краски на фресках слегка поблекли, и тем не менее мягкие, приглушенные тона прекрасно гармонировали со спокойной и мирной атмосферой, окружающей святой источник.

Виконт отыскал на чердаке несколько резных деревянных досок, ими они и обшили стену у основания фресок, а после этого продолжили поиски, пока не наткнулись в одной из заброшенных комнат дома на несколько старинных дубовых стульев, очень подходивших к убранству часовни.

Все это отняло у них немало времени и сил. Впрочем, они не думали об усталости. А когда получили письмо от леди Хинлип, и вовсе воспряли духом и с удвоенной энергией принялись за работу. В письме мать Фредди сообщала о целительном действии воды из их источника.

Она писала, что после того, как она неделю пила воду, которую привез ей Фредди, она стала чувствовать себя значительно лучше и теперь способна передвигаться почти без боли. Более того, воспаление в ступне лорда Хинлипа, причинявшее ему невероятные мучения, день ото дня становится меньше. Они очень рады и готовы подтвердить кому угодно, что вода оказывает самое благоприятное воздействие.

— Ну что, ты до сих пор считаешь эту легенду чистейшим бредом? — спросила Джемма у виконта.

— Беру свои слова назад, — ответил он, — и поскольку по твоей милости у меня заболела спина от всей этой тяжелой работы, я намерен сам пить воду, хотя все-таки шампанское мне больше по душе!

— Кстати, дружище, я привез тебе еще два ящика, — сообщил Фредди.

— Ты опять нас балуешь, — упрекнула его Джемма.

Но, увидев выражение его глаз, больше ничего не сказала. Она понимала, почему он не пожелал возвращаться в Лондон и настоял на том, чтобы остаться в Приорате, как бы тяжело и неудобно это для него ни было.