же похитителям от них с Кларой нужно? Но ни одного ответа не находил. А как только выбрался на площадку, ответ как-то сам пришел ему в голову. Ну, конечно! Как же он сразу не догадался! Бандиты выкрали их по заданию главного организатора похода, не Штольца, нет, Штольц – просто исполнитель, а именно главного, который все это и затеял.

Сложив дважды два, Гюнтер пришел к мнению, что таинственный «некто» нанял Штольца для разовой акции. Теперь понятно, почему в Кельне так смутил Гюнтера скромный вид офиса Штольца. И все эти коробки с надписями «1993. Камбоджа» и «1998. Мексика», которыми был заставлен его «кабинет», не более чем просто бутафория. Значит, скоро, совсем скоро таинственный «некто» должен объявиться.

Клара, также опасаясь из-за своего высокого роста вставать полностью, перемещалась по площадке, ползая на коленях. Заметив, что Гюнтер задумался, сидя в позе роденовского «Мыслителя», а Клара за много лет знакомства прекрасно знала, что в такие моменты о чем-то его расспрашивать бесполезно, подползла к нему и, прислонившись к его теплой спине, попыталась заснуть. Попытка оказалось успешной.

Гюнтер аккуратно, чтобы не разбудить, положил голову спящей Клары себе на колени, накрыл ее курткой и продолжил свои размышления.

Не случайно их с Кларой отправили отдельно от всей группы, чтобы удобнее было похитить. Так как Клара – ходячий справочник по китайской истории и археологии, она нужна в качестве консультанта, а Гюнтеру, скорее всего, отведена роль исполнителя. Вот только исполнителя чего? Возможно, да и скорее всего, таинственный организатор планирует произвести какие-то раскопки, естественно, никем не санкционированные и нигде не согласованные. Незаконные, одним словом. Для этого он и придумал такую многоходовую комбинацию, как организация научной экспедиции по следам «боевой славы» великих немецких археологов, чтобы усыпить бдительность китайских властей, следящими за своими памятниками старины. Любые раскопки здесь запрещены, тем более иностранным специалистам, которые в начале двадцатого века расхитили немало ценнейших раритетов. А в составе научной экспедиции провести раскопки гораздо проще. А что тут такого? Ездят ученые, любуются старинными фресками, посещают культурные памятники, пишут научные статьи. Да, живут в палатках, ну и что? Специально, чтобы больше было времени приобщиться к многовековой истории. Вот ведь как все четко рассчитано.

Еще студентом Гюнтеру случалось бывать в Китае. Вернулся в Германию, охваченный порывом написать об этом путешествии статью в университетский вестник. Написал и, как выяснилось, нашел свое истинное призвание – стать ученым-исследователем. После этой публикации он стал местной знаменитостью. На всех семинарах и конференциях имя Гюнтер Зоммер стояло в числе самых первых выступающих. Его захватила такая жизнь, захватила романтика профессии. Пожалуй, из всех выпускников только они с Кларой стали серьезными исследователями, учеными, остальных раскидало по жизни. Кто-то преподает в школе, кто-то ушел в бизнес или поступил на службу в муниципалитет. А «смешная парочка» – именно так называли их в университете – осталась верной профессии до конца.

До конца… Сколько осталось времени до этого самого конца. Умирать совсем не хочется. Но пессимистическое настроение никак не покидало Гюнтера. Предчувствие беды, казалось, витало в воздухе. В чистом, горном воздухе, где-то на краю земли и неба.

Глава третья

Чен вел машину, не останавливаясь, уже часов пять. Хельмут давно просил его где-нибудь припарковаться и перекусить, но Чен, казалось, не слышал его настойчивых просьб.

– У меня сейчас лопнет мочевой пузырь, глуши мотор, – Хельмут решил силой остановить Чена и попытался вырвать у него руль. Но тот лишь рассмеялся, оттеснив локтем Штольца.

– Потерпи минут десять, скоро мотель.

«Сумасшедший придурок, псих, – Штольц мысленно последними словами ругал Чена, – черт меня дернул связаться с ним. Теперь я полностью зависим от него, а ждать от этого психопата можно все что угодно. Совершенно непредсказуемый тип».

Вскоре, действительно, показался небольшой мотель, более похожий на казарму, чем на гостиницу. Здесь имелась автозаправка, небольшой магазинчик и, о счастье, туалет, в общем, настоящий оазис цивилизации в глухой китайской провинции.

Как только автомобиль остановился, Штольц бросился к одиноко стоящему туалету, на ходу расстёгивая ремень. Достав карту местности, Чен прикинул, что ехать им еще часа четыре, если не сбавлять темпа. Добраться нужно до темноты, иначе можно заблудиться. Оглядевшись, Чен заметил, что к зданию магазина примыкает небольшой крытый навес с тандыром, откуда доносились умопомрачительные запахи жареного мяса.

Чтобы не тратить время, Чен заказал себе и Штольцу баранину на лепешке, приправленную помидорами и специями, потом подумал и заказал еще десять порций для пленников и их похитителей и велел хозяину поторапливаться. Юркий йугур – представитель самой многочисленной народности Синьцзяна – от радости, что получил такой большой заказ, летал без остановки от разделочного стола к тандыру, не скупясь на специи для блюда и улыбки для посетителей.

Когда счастливый и умиротворенный Штольц вернулся из туалета, Чен уже сидел за легким столиком, а рядом суетился счастливый продавец, он же повар, он же официант. Чен спросил, как идет бизнес, много ли народу бывает на этой заправке? На что уйгур ответил, что людей здесь бывает мало. Спросил Чен и о том, не приезжал ли к ним на заправку недавно высокий плечистый мужчина европейской внешности, говорящий по-немецки?

– Нет, европейцев здесь давно не было. С месяц назад была группа археологов, но говорили они между собой на английском языке, немецкой речи я здесь давно не слышал.

– А ты что, языки знаешь? – удивился Чен.

– Конечно, я же где работаю? – возмутился уйгур. – В самом просвещенном месте Синьцзяна! Где же повсюду не простые туристы, а ученые. Здесь