Самина кивнула.

— Так какой же твой ответ?

— Ответ… — Самина задумалась. — Мой ответ: зря ты убила Арвин.

И Самина зачерпнула столько энергии Иного, сколько могла.

Тристи смотрела, как очередная фурия извивается на коленях мужчины, восседающего на Троне Костей, и не испытывала ничего кроме омерзения и злости. Ещё три фурии ожидали своей очереди, но они так перевозбудились что начали раньше времени. Прямо сейчас эта троица проводила что-то вроде робкой разрядки, подготавливая себя к предстоящему.

Наконец семя наполнило лоно девушки, и та обмякла, прижимаясь к груди мужчины. Она потянулась, чтобы поцеловать его, но Пирсон, так звали мужчину, уже обыденно отвернулся, не позволяя незнакомке коснуться его губ. Эта девица оказалась из настойчивых и все-таки силой поцеловала его. Тот не ответил. Губы мужчины были плотно сжаты. Кажется, у фурии это вызвало легкую досаду, но она подавила эту эмоцию и, следуя инструкции Галатеи, подготовила «священный орган» для следующей.

Когда другая фурия заняла свое место, Галатея подошла сзади к Тристи и обняла свою дочь.

— В чем дело, милая? Ты только смотришь… Неужели совсем не хочется присоединиться? Ты уже давно миновала тот возраст, когда тело готово к зачатию.

Тристи плотно сжала губы, чувствуя лишь усилившееся раздражение.

— Мне отвратителен сам факт того, что в меня войдет мужчина.

— Ох… ты все никак не отделаешься от этих глупых принципов Истинного Пути. Я же учила вас, что это всего лишь инструмент контроля, не более того. Наши тела созданы для того, чтобы принимать в себе мужчин, и поверь мне, Тристи, когда ты проведешь ночь с Ткачом-мужчиной, ты поймешь, насколько глупыми были твои убеждения. После этого разрядки фурий покажутся тебе блеклым подобием.

Глупыми? Да как она смеет?!

Но в слух это произнести не отважилась.

Одновременно с этим женщина ощутила, как от прикосновений к матери к животу там разгорается пламя. Жар возбуждения, распространяющийся по телу. Галатея использовала свои странные силы на дочери, и это привело последнюю в бешенство.

Она вырвалась из объятий Галатеи, бросив на неё сердитый взгляд, но та в ответ лишь улыбнулась краешками губ.

— Я ухожу, — сказала она ей и, развернувшись на каблуках, пошла прямиком к Шион. Фурия была тут как раз для того, чтобы приводить и уводить новеньких. — Забери меня отсюда.

Несмотря на прямой приказ, та в первую очередь обратила внимание на Галатею и дождалась именно её разрешающего кивка. Это разозлило Тристи ещё сильнее, но она не стала демонстрировать свой гнев сейчас.

Несколько секунд спустя Шион доставила Тристи прямо в кабинет, после чего поклонилась и исчезла с едва слышным хлопком воздуха. Лишь теперь женщина позволила себе выплеснуть накопившуюся ярость. Она схватила вазу, стоявшую на столе, и швырнула её в стену, затем расшвыряла бумаги, и лишь после этого почувствовала себя чуть лучше.

Она ненавидела мать.

Другие дочери жаждали её внимания, пытались доказать, что достойны его, но Тристи была другой. Она никогда не желала сближаться с этой женщиной, стараясь всего добиваться сама, но Галатея считала иначе. Она видела в дочери потенциал, поэтому держала её на коротком поводке. В какой-то момент Тристи это даже начало устраивать. В конце концов, она получила доступ к Трону Костей, древней и могущественной силе, но теперь это было в прошлом. Трон, который она по праву считала своим, теперь достался какому-то мужчине. Мать просто отняла у неё «игрушку» и отдала другому, не спрашивая разрешения.

Тристи прошла к бару, плеснула себе крепкой выпивки и влила её в себя одним глотком. Затем добавила. Легкое жжение в пищеводе и тепло расходящееся по желудку немного успокоили её.

— Ну и что ты будешь делать дальше, Тристи? — спросила она саму себя. — Стерпишь? Проглотишь оскорбления и будешь дальше ей подчиняться?

Самым неприятным в этом было осознавать, что пока ты находишься в фаворите у матери, пока она считает тебя полезной, у тебя все хорошо, но стоит стать бесполезной, как она вышвырнет тебя словно мусор.

— Как скоро я стану бесполезным мусором? — хмыкнула Тристи, но затем выкинула эти мысли из головы. Она все ещё оставалась одной из самых могущественных женщин Риндерона. И она все ещё могла это использовать.

В голове тут же всплыл недавний разговор с матерью сразу после того, как Альдрим обрушил пирамиду Арбитража с небес. Галатея говорила, что Тристи стоило сразу пойти к нему, стать его доверенной советницей и любовницей. Занять место, что раньше принадлежало Королеве Шипов, и которое теперь занимает Самина Лэмфорд. В тот момент сама эта мысль казалась абсурдной, даже не учитывая личное отношение Тристи к мужчинам.

Но, как ни странно, Галатея была права. Они недооценили его тогда, недооценивают его и сейчас. Все, что они против него выставляли, в итоге оказывалось использовано против них.

Мы изначально действовали неправильно.

— А что, если ещё не поздно? — спросила она сама себя.

Войти в доверие к Владетелю будет сложно, и скорее всего с его стороны это будет жалким зрелищем. Старший Архонт, который фактически ассоциируется у него со всем Арбитражем, приходит с поклоном. Да и остальные из совета её не поймут. Эти дуры реально считают себя властью и не станут её ни с кем делить. Тристи же понимала, что никогда ею не обладала на самом деле. Если мать захочет, она лишится поста в Арбитраже по щелчку пальцев.

И именно это злило Тристи больше всего. Она поймала себя на мысли, что несмотря на все омерзение ради того, чтобы избавиться от поводка матери, она ни думая ни мгновения раздвинет ноги перед этим мужчиной. Перетерпит. Она может стерпеть многое, и даже это, лишь бы добиться желаемого.

Но в то же время это значило принимать чью-то сторону. Раньше фурия наивно верила, что будет на своей стороне, стороне Арбитража, но теперь понимала, что все это в прошлом. Арбитража как единой силы больше нет. Кем-то, как и Тристи, управляет Галатея. кем-то — Старые Боги. Лейва, Сиобан.

А был ли Арбитраж когда-нибудь единым?

Абсурдная мысль, но она казалась такой верной. Может именно Владетель стал катализатором раскола, внутри который рос уже давным-давно? Домен Правосудия и Домен Силы теперь открыто враждуют. Домен Разума пока держит нейтралитет, но рано или поздно и их втянут.

Пора выбирать сторону, Тристи.

Она плеснула себе ещё выпивки, чувствуя, как накатывает легкость.

Альдрим сеет хаос одним своим существованием. ведь ещё несколько месяцев назад мысль о том, чтобы предать Галатею, казалась абсурдной, но теперь Тристи находила её соблазнительно верной.

— Даже если мне не видать настоящей свободы, то я хотя бы спляшу на твоих костях, мама! — рассмеялась она, ощущая, что выпивка ударила в голову сильнее, чем фурия рассчитывала.