Ещё четверо выскочили со спины. Я среагировал мгновенно, открыл лимб и оттуда выскочила орава скелетов. Пусть почти все они были уничтожены, зато все эти выстрелы не достались мне, испытывать крепость своей брони я не собирался. Враги были жестоко растерзаны.

Я заполонил коридор нежитью и велел ей идти впереди меня. Они набрасывались на всех, кого встречали. А встречали они в основном врагов.

Пусть их потери были велики, зато я не напрягался. Шёл себе спокойно дальше, наслаждаясь прогулкой.

В большом коридоре я вызвал Малыша и сел внутрь него. Нечего мне ходить пешком тут.

Как раз в этот момент в зал забежали враги. Не ожидали они такого сопротивления. Малыш навёл на них автопушку и сделал «бум-бум». Через десять секунд от врагов остался только фарш, размазанный по полу.

Чуть позже мне пришлось спешиться, Малыш помещался далеко не везде. Я снова топал один.

Врагов было в избытке, за следующий час я убил десятки. Пришлось даже вспомнить про огнемёт.

Хорошо я подпалил им хвосты, и не только. Никакая броня не защитила от таких температур. Мгновение и ты уже живой факел, ещё несколько мгновений и ты мешок с обугленными костями, расплавленным железом и пеплом.

Сам того не заметив я заплутал. Корабль этот не маленький, попробуй разберись на какой лифт садиться.

Поблуждав по всему корпусу и убив сотни врагов я вдруг оказался почти там, где и начал. Вот облом! Зато куча служек бросилась мне в ноги благодарить за защиту. Кажется, битва закончилась в нашу пользу.

Однако открытым оставался вопрос почему их не защищали свои? Разве здесь нет армии? Почему я почти никого не видел? С этими вопросами я пошёл прямо к Солнышку.

Она была занята, раскуривала кальян в окружении своих лысых телохранителей. На вопрос «почему вы не защищали своих?» отмахнулась. Мол, ерунда это всё, кораблю ничего не угрожало, а смертные должны защищать себя сами.

Она и пальцем не собиралась шевелить, когда её последователей убивали. Да и лысое войско тоже. Стояли истуканами и смотрели перед собой в пустоту.

Я пошёл обратно в свою комнату. Первое, что бросилось там в глаза это идеальная чистота повсюду. Все последствия боя уже прибрали, оперативно здесь работают рабы.

В моей комнате теперь стоял телохранитель. Ещё один лысый сверхвояка.

«Вестник нового порядка. Уровень 99999???».

Он больше напоминал статую чем живого человека. Стоял неподвижно и смотрел в одну точку. Даже не дышал. Я помахал рукой у него перед глазами и пощёлкал пальцами. Никакой реакции.

Через некоторое время мне стало скучно, и я решил заговорить с ним.

— Слушай лысый, а как ты добился своей силы?

К моему удивлению он ответил.

— Всё просто смертный, каждое утро 1000 отжиманий, 10000 приседаний, бег 100 километров.

Не знаю, насмехался он надо мной или был серьёзен. Я решил пока оставить его в покое. Прикончил запас угощений и продолжил своё безделье.

Бездельничать надоело, и я призвал несколько отрядов скелетов. Начался стандартный и неприятный им ритуал проверки боеготовности.

«Почему калаш ржавый? Почему ствол не чищен? Почему броню не починил? Где половину костей растерял?». Допрос продолжался долго, пострадавшие вняли и занялись собой и экипировкой.

Таким образом за пару дней я проинспектировал большую часть армии. Нагоняев было выдано сколько хочешь, в который раз меня за спиной называли тираном.

После инспекции и проверки моих войск я три дня я бездельничал и наслаждался отдыхом. Точнее пытался, потому что нервы мои здесь были не спокойны.

Спустя трое суток мой неожиданный отпуск был прерван вмешательством самой Солнцеликой. Она попросила о помощи в «сущей ерунде». Всего-то было нужно поставить очередной мирок на колени.

«Мол возглавь десант с орбиты, повоюй немного, покажись всем, враги испугаются и сдадутся, плёвое дело. Ты ведь очень сильный и знаменитый. А я пока полежу тут у себя, покурю кальян, расслаблюсь, кубиками пресса у лысых полюбуюсь. Дерзай мой чемпион».

Я бы и хотел сказать ей всё что про неё теперь думаю, да не рискнул. Придётся всё же сделать как она просит.

* * *

Планета пылала, сотни тысяч были убиты, многие города разрушены. Миллионы стали бездомными. В общем Солнышко принесла местным жителям счастье и свободу от системы.

А чтобы счастье и свободы были закреплены окончательно, на поверхность высаживалось всё больше и больше войск. И я вместе с ними.

Верхом на драконе я пролетел над многотысячными полками, выходящими из десантных транспортов, чем вызвал бурное их одобрение.

Это были простые солдаты с таким же простым оружием, весьма базовой защитой и низким средним уровнем. Пешки войны, что несли на своих плечах основную её тяжесть и, следовательно, самые большие потери.

Всего в нескольких километрах от места высадки кипели ожесточённые бои. Мегаполисы превратились в руины, руины чуть позже в наспех созданные крепости. Местные жители засели там и отстреливались из всего что имели. Это было похоже на Сталинград, только в 10 раз хуже.

Появление громадной твари в воздухе заставило многих местных разбежаться в ужасе. Организованное сопротивление прекратилось, чему наши солдаты были очень рады. Вот только я понимал, что это всего лишь начало.

Пусть мои полёты на драконе и демонстративное уничтожение пары сложенных из мусора и битого кирпича бункеров напугало противника, но о сдаче хотя бы этого города речи не шло.

Желания вредить местным не было вообще, поэтому мы скорее запугивали и вынуждали местных сдаваться, чем разрушали и убивали.

Местные точно не были сильны, ничего страшнее автомата в руках я у них не видел. На второй день боёв пошли массовые сдачи в плен. Весть о том, что «Максим Великий» здесь надломила их мораль.

С тех, кто называл меня великим мне хотелось смеяться, но громкое имя работало. Если бы не оно — сидеть нам здесь пару месяцев как минимум.

Дело было сделано, я вернулся на корабль.

* * *

С того момента подобное повторялось регулярно. Мы подлетали к очередной неверной планете, бомбардировали её, высаживали десант, затем я запугивал местных верхом на громадном драконе. Они в ужасе бежали сдаваться. Всё повторялось по новой.

Не многие желали перейти на нашу сторону добровольно, упорствующих было в пять раз больше. Насилия была просто масса, разрушений множество, убитых сотни тысяч. Если назвать произошедшее с моим миром трагедией, то здесь каждый второй случай был просто ультратрагедией.

Солнцемордая была абсолютно флегматична, казалось, никакое насилие не способно её удивить вообще. В произошедшее она вмешивалась