мне казалось, что ничего не изменилось с тех пор, как ПОСЛЕДНИЙ раз я провел вечеринку в комфортной компании Линн.

      

      Но время от времени, подобно комете, вращающейся вокруг Солнца, Бен возвращался после общения со всеми разными людьми на вечеринке и быстро целовал свою «не-девушку» или сжимал её задницу, напоминая мне, что некоторые вещи, конечно, изменились.

      

      Вернемся к соревнованию в гляделки. Я потерял счет тому, как долго мы с Линн смотрели друг другу в глаза (не совсем «в», поскольку мы так старались не моргать). Я скривилась, изо всех сил пытаясь удержать веки открытыми.

      

      А потом Линн пощекотала меня.

      

      Нет, серьезно, она протянула руку и пощекотала меня.

      

      Так что, конечно же, я закрыл глаза и оттолкнул ее руки, хихикая, как семилетняя школьница. Но как только я оправился от своего выхолащивающего приступа хихиканья, я в шоке уставился на Линн и завыл: «Ты сжульничала!»

      

      Она закатила глаза. «Пираты».

      

      Я фыркнул и процитировал: «На самом деле важно лишь одно: »

      

      «Что человек может и чего не может» закончила она за меня с ухмылкой.

      

      Я закатила глаза. «Ты либо безумец… Либо гений».

      

      «Это две крайности одной и той же сущности».

      

      Я изогнул брови и перестал цитировать. «Так ты гений или безумец?»

      «Немного того и другого? Глаза Линн блеснули». «Я же бесчестна, а от таких, кроме обмана, нечего и ждать. Серьезно. Ты даже не заметишь…»

      

      «когда они сделают какую-нибудь… глупость» закончил я цитату.

      

      А потом я наклонился и поцеловал ее.

      

      Линн ответила на поцелуй, по крайней мере сначала. Но потом она словно вспомнила, что она «невместе» с Беном, пискнула и отстранилась.

      

      Только тогда я понял, что делаю.

      

      А потом я сбежал.

      

      ***

      

      Я не ушел далеко.

      

      «Берт… Берт…» мягко позвала Линн позади меня.

      

      Я добрался до прачечной, и, хотя там не было двери, там было тихо и пусто.

      

      «Прости, прости» пробормотал я, оглядываясь в гостиную, прежде чем нырнуть в прачечную. Казалось, никто не заметил, что я только что поцеловал «не-девушку» Бена. По крайней мере, никто не пялился на нас или что-то в этом роде. Я покраснел и уставился в пол, бормоча: «Бен мой друг, и я ужасный друг из-за этого. Я не знаю, почему я это сделал. Для начала, я даже не должен был флиртовать с тобой».

      

      «Все нормально. Я не злюсь. На самом деле польщена».

      

      Подняв голову, я увидел, что Линн улыбается мне. «Польщена?»

      

      Она ухмыльнулась. «Ты заставил меня три года ждать этого поцелуя».

      

      Я моргнул. «Действительно?»

      

      «Ты не помнишь?»

      

      «О, я прекрасно помню ту ночь три года назад. Я просто…» я одарил ее извиняющимся взглядом. «Я не понимал, что ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал».

      

      Симпатичная девушка покраснела и вытянула обе руки вперед, скрестив запястья и переплетя пальцы. Она слегка повернулась взад-вперед, на мгновение глядя куда-то вдаль. «Я хотела…»

      

      Я вздрогнул. «Но я струсил».

      

      «Да…» Линн глубоко вздохнула, пожала плечами и снова посмотрела на меня, скрестив руки на груди. «Я знала, что ты немного застенчив и слишком нервничаешь, чтобы поцеловать меня. На самом деле я чуть не подошла к тебе той ночью, когда мы спали на диванах».

      

      «Почему ты этого не сделала?»

      

      «Ну… я тоже струсила». Линн покраснела. «Кроме того, звуки других людей, дико трахающихся на фоне, были не самой лучшей атмосферой для невинного первого поцелуя, который я хотела».

      

      Я усмехнулся. «Я помню».

      

      «Бьюсь об заклад». Ее румянец усилился. «Не могу поверить, что позволила тебе поймать меня с пальцами в банке с печеньем».

      

      Теперь была моя очередь краснеть.

      

      «Думаю, это было к лучшему» продолжила она. «Мы не знали друг друга и пытались наладить отношения по разные стороны залива… Мы оба были первокурсниками, которым нужно было начать все сначала в наших колледжах. Этого не должно было случиться».

      

      «Мне жаль».

      

      «Не надо».

      

      «А теперь ты с Беном.

      

      Линн вздрогнула. «Бен и я… Мы…»

      

      «Ты не можешь сказать мне, что вы «просто друзья».

      

      «Мы…» Линн поморщилась, когда ее голос оборвался. Она на мгновение закрыла глаза и вздохнула, прежде чем тихо процитировать: «Все будут любить меня и отчаются». [1]

      

      Я пожал плечами и процитировал в ответ: «Отчаяние существует для того, кто увидел несомненный крах своих устремлений».

      

      «Мы — нет» закончила за меня Линн и улыбнулась. На мгновение она задумалась и сказала: «Бен нуждается во мне прямо сейчас, но мы на самом деле не… Я не… Я не его вечная любовь. Вне всякого сомнения, он не мой конец».

      

      Я сузил глаза. «Почему бы нет?»

      

      «Мы не… Я имею в виду, не пойми меня неправильно: я люблю его до смерти. Но Бен… он Бен. А я всего лишь я».

      

      «Я думаю, ты невероятно ошеломительна».

      

      Она покраснела и отвела глаза. «Ему всегда нравились грудастые блондинки-бомбы».

      

      «Тогда он ёбанный идиот, прости за мой французский. Такие милые