могла подумать, что стала для него особенной? Если уж он смог остыть к такой красавице, как леди Маргарет, то на что надеяться ей, ведьме с сомнительным прошлым и совершенно непонятным будущим? О, Богиня, у него ведь есть невеста! А у нее? Бурлящий, выходящий из-под контроля поток, психованная ломаная швабра и мать, бросившая ее в Башне…

«Все эти годы она пыталась вызволить тебя из Башни», — сказал один из пленников. Элис плеснула в лицо водой, отгоняя робкую надежду. Чего не скажешь, сидя в холодном, сыром подземелье? Разве могла она им верить? Особенно тому наглому, бесстыжему типу со сломанным носом? Если их слова о передаче магических сил — правда, то выходило, что у него есть возлюбленная ведьма, разделившая с ним магию…

Однако как она ни пыталась отогнать от себя мысли о матери, образ рыжеволосой ведьмы, как две капли воды похожей на нее, упрямо возвращался в голову. Неужели она и вправду существует? Мама, человек, который все это время волновался за нее, искал и может даже любил?

«Ведьма», — тут же поправила себя Элис. — «Ведьма, которая, возможно, любила меня и пыталась найти».

Ведь тот факт, что она вдруг оказалась живой, не менял сути вещей — она не человек. И даже Лион считал, что эту пропасть не преодолеть.

В приоткрытую дверь ванной робко постучались, а следом в щели показались поникшие черные щетинки.

— Заходи, Изольда, — разрешила Элис, поднимаясь на ноги и выжимая волосы. — Я уже закончила.

Швабра осторожно подлетела к широкой лохани, наполненной душистой водой и, отделив тонкую прядь ворсинок, погрузила ее в ванну. Элис, перешагнув через бортик, накинула пушистый белый халат и закутала волосы в высокий тюрбан, а затем повернулась к швабре, замершей у воды.

— Тебе тоже сегодня досталось, — вздохнула ведьма, присаживаясь рядом с Изольдой.

Та лениво подергала погруженной в воду прядью, вызывая волны. Элис протянула руку и вытащила из густого ворса ошметок паутины. Изольда выглядела обессиленной и грязной.

— Хочешь, я и тебе наберу ванну? — предложила Элис.

Заметно оживившись, Изольда тряхнула щетинками, едва не забрызгав хозяйку, но Элис только улыбнулась. Швабра заслужила минутку безмятежности.

Когда новая порция душистой воды заполнила глубокую лохань, и Изольда с блаженным видом в нее погрузилась, Элис, прикрыв дверь в ванную комнату, наконец позволила себе сбросить халат и, накинув легкую ночную сорочку, забраться в постель. Мокрые после купания волосы приятно освежали пылающие щеки, а пушистое одеяло, казалось, защищало от всех на свете опасностей мира.

Однако стоило ей прикрыть глаза, пообещав себе напоследок, что новый день обязательно станет лучше предыдущего, в дверь тихо постучали. Сердце Элис подпрыгнуло и застучало быстро-быстро. Кто это может быть? В такое-то время?

— Элис, ты спишь? — голова пошла кругом — голос принадлежал Лиону!

Зачем он здесь? Неужели пришел, чтобы заполучить ее силу? Вот так сразу…

— Элис! — снова позвал он, и ведьма едва не прокляла сама себя — она забыла запереть дверь!

Хотя, если так подумать, вряд ли запертая дверь остановила бы Лиона, если уж он решил что-то заполучить. Разве человека, победившего монстра Ущелья на королевской Охоте, испугает такое препятствие?

И все-таки Элис усердно молчала, изо всех сил надеясь, что, не услышав ответа, Лион просто уйдет, не заставит ее прогонять его из своей спальни. А ведь несколько часов назад она всерьез рассуждала, не пригласить ли его сюда по доброй воле. Теперь казалось, что карнавал случился когда-то в прошлой жизни. В той, где Элис была достаточно наивной, чтобы поверить в искренность поцелуев таинственного незнакомца…

Ручка слабо скрипнула, и ведьма, не сводившая взгляда со злосчастной двери, замерла, наблюдая из-под опущенных ресниц за высокой тенью, скользнувшей внутрь, так и не получив разрешения.

Она боялась дышать, захлебнувшись противоречивыми чувствами. Казалось, это ведь ее Лион — такой желанный, добрый, надежный, чего ей бояться? Но стоило вспомнить подслушанный в подземелье разговор, и к горлу подкатил ком. Ей вовсе не хотелось, чтобы ее использовали, как источник силы, способный подпитать того, кто этого пожелает. В конце концов, она здесь — по контракту. И условия аренды не предусматривают подобных «подпиток».

«Прости, Лион, но сегодня ты не получишь то, за чем пришел», — подумала Элис и, незаметно пошевелив под одеялом пальцами, призвала капельку магии. Она не так беззащитна, как он думал! Вот сейчас как вдарит по нему заклинанием — мало не покажется! Будет знать, как к ведьмам в спальню по ночам лазить.

Тень Лиона тем временем приблизилась к ее постели, приобретая вполне различимые очертания. Элис смогла разглядеть привычную офицерскую одежду, прикрытую темным походным плащом и падающие на лицо пряди волос. Ей хотелось повернуться, чтобы хорошенько рассмотреть его напоследок, запомнить и впитать в память каждую черточку, ведь после того, что она собралась сделать, он вряд ли еще когда-нибудь посмотрит в ее сторону…

— Ты и вправду спишь, — голос звучал мягко и нежно, как будто, говоря это, Лион улыбался.

Элис решила еще немного попритворяться — интересно же, как он станет ее будить, чтобы стребовать силу. И еще потому, что от такого его тона внутри растекалась сладкая, горячая волна предвкушения.

Лион подошел вплотную, и теперь Элис из своего положения видела лишь часть его мундира да брюки. Кровать, слабо скрипнув, прогнулась, когда Лион присел на край. Элис хотелось распахнуть глаза, чтобы посмотреть, что сейчас выражает его лицо, но она продолжала притворяться. Нельзя себя выдать.

Мысли кружили в голове с неимоверной скоростью. Что он будет делать? Поцелует? Откинет одеяло и заключит в объятия? Обнимет и поцелует, не позволив отстраниться?

— Я должен уехать, — прошептал он, и, к собственному ужасу, Элис поняла, что испытывает не облегчение, а разочарование. Уехать? Куда? Почему? А как же магическая сила?

— Но я скоро вернусь, — продолжил Лион и осторожно, почти неощутимо провел пальцами по ее щеке, и она, не сдержавшись, резко втянула носом воздух.

Лион тут же замер, словно бы… не хотел ее разбудить! Как же так? Неужели она ошиблась и его помыслы не так коварны, как она надумала? Элис тут же взяла себя в руки, и старательно засопела, изображая глубокий сон.

— Спи, моя смелая девочка, — Элис ощутила движение Лиона, а затем его мягкие, теплые губы легко и невесомо коснулись ее губ.

Ей стоило огромных усилий, чтобы не податься навстречу его целомудренному поцелую, раскрыв себя. Так хотелось зарыться пальцами в его мягкие волосы, поцеловать в ответ, обнять и не отпускать, пока сон не завладеет ими обоими.

«А может, в этом и состоит его коварный план?»