- У тебя неверное представление насчет нашего шефа, и о Демократической Республике Вьетнам. На дворе двадцать первый век. О какой работорговле ты говоришь?

Моя шутка была воспринята не верно. Я не стала входить с ней в дискуссию, а молча направилась в свой кабинет.

За разговором с Василисой я на миг забыла, что через считанные минуты я направляюсь в путешествие в другую страну. Мое сердце вновь забилось сильнее.

Когда я вышла из здания, шеф уже поджидал меня на парковке. Обойдя вокруг машину, Литвин открыл передо мною пассажирскую дверь, а после сел сам на место водителя.

- Больше с нами никто не поедет? – я вдруг почувствовала легкое головокружение. Заиграли нервы.

- Ты боишься остаться со мной наедине? – улыбнулся мужчина.

Я промолчала, крепко ухватившись за ручку сумки. Литвин повернул ключ зажигания, мотор тотчас взревел.

- Пристегнись. – Литвин вывел машину с парковки и медленно двинулся к шоссе.

Я чувствовала, что шеф совершенно спокоен, что совсем не скажешь обо мне. Краем глаза я сидела и наблюдала за тем, как он уверенно ведет машину. Несмотря на пустую дорогу, Литвин  не прибавлял скорости.

Неожиданно он повернулся ко мне, и я поняла, что он хочет начать разговор.

- Зачем ты сегодня сделала это? – спросил он.

- Что? – я затаила дыхание.

- Ты хотела помочь мне?  - периодически Литвин переводил взгляд с дороги на меня, и, конечно же, не мог не заметить моего смущения.

- Я просто хотела предостеречь вас от мошенников. – Произнесла я, отвернувшись к окну.

- С чего бы? – усмехнулся он.

- Не принимайте все на свой счет. Так я поступила бы с каждым.

Следующую минуту мы ехали молча. Как вновь он заговорил:

- Я бы поблагодарил тебя, но не стану. Своим вмешательством ты чуть все не испортила.

Я чуть не задохнулась от возмущения.

- Я не знала, что вам уже известно о планах мошенников!

Я ждала от шефа ответной реплики. Но он молчал. Я продолжила:

- В таком случае, если однажды с вами случится что-то подобное, я предпочту молчать.

- Я буду рад, если ты предпочтешь замолчать в данный момент. – Усмехнулся Литвин, чем еще больше возмутил меня.

Самодовольный, гнусный, невыносимый грубиян, - подумала я, отворачиваясь от мужчины к окну. – Отныне я не произнесу ни слова.

Позже я поняла, что ему это только и нужно было. Литвин и не пытался начать со мною разговор, а всецело погрузился в свои мысли.

Знать бы, о чем он думает.

В этот момент я впервые пожалела, что не обладаю экстрасенсорными способностями читать чужие мысли.

Так, в глубоком молчании мы доехали до аэропорта, где нас уже поджидал небольшой самолет.

Поднявшись на борт самолета, я узнала, что шеф его арендовал на три дня, и что полетим на нем только мы вдвоем, и никаких пассажиров более (соответственно, пилоты и стюардесса вместе с нами).

- Добрый день! – поприветствовала молоденькая стюардесса, мило улыбаясь шефу.

Я отвернула голову в сторону, делая вид, что любуюсь дизайном внутренней отделки самолета. Не хотела бы, чтобы шеф заметил ревность на моем лице.

Почему я должна  ревновать его? – мысленно принялась упрекать себя за слабость к этому мужчине, после чего демонстративно повернулась обратно к мило разговаривающим друг с другом  шефу и стюардессе. – Пусть лучше Кристина беспокоится о супружеской верности своего муженька.

- Прошу за мной. – Обратилась ко мне девушка, жестом  указывая вперед.

Литвин тем временем направился в кабинку к пилотам.

- Не знаете ли вы, сколько по времени нам лететь? – спросила я стюардессу, когда та посадила меня на место у окна.

- Примерно девять часов. - Любезно ответила она.

- Сколько?! – мои глаза округлились от удивления.

Она улыбнулась мне так же мило, как улыбалась шефу минуту назад.

Это всего лишь любезность с ее стороны, - подумала я, улыбнувшись ей в ответ. -  Никакого флирта с шефом.

Через десять минут, я почувствовала, как самолет плавно начал набирать скорость.

Боже, дай мне терпения и выдержки, - взмолилась я и перекрестилась незаметно от взгляда стюардессы.

Где в этот момент находился шеф – мне было неизвестно. С того момента, как мы поднялись на борт самолета, в салон он еще не возвращался.

Надеюсь, Литвин сейчас не за штурвалом, - подумала я, и улыбнулась своей же нелепой мысли.

Во время всего полета я трижды засыпала и просыпалась в холодном поту от ложного ощущения падающего самолета. Потом долго не могла сомкнуть глаза от двойственных ощущений, охвативших меня вовремя полета - страха и удовольствия, полученного от вида из окна.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не передать словами те чувства, что я испытала, любуясь  живописным видом из окна. Никогда прежде мне не приходилось летать. Никогда прежде я не была так близко к облакам. Это совершенная красота. Комбинации форм, положений, цвета, переходов света и тени облаков радуют глаза и невольно заставляют думать: "Здесь проработал Великий мастер! А когда мы летели во время заката солнца, мне безумно захотелось взять в руки кисть и запечатлеть это волшебное зрелище на холсте. Правда, из меня художник никакой. Но яркий вид из окна заметно вдохновил меня на творчество.

- Не желаете ли что-нибудь? – ко мне подошла стюардесса, когда вокруг все стемнело. Наступила ночь.

- Нет, спасибо. – Поблагодарила девушку за ее любезность и лениво потянулась. – Когда мы приземлимся?

Я заерзала на стуле. Кажется, моя попа сделалась квадратной и онемела от долгого положения сидя.

- Очень скоро. Осталось лететь не больше получаса. Капитан сообщит, когда  будем снижаться. 

- Ну, наконец-то. – Облегченно вздохнула я. – А где сейчас Александр Сергеевич?

Девушка широко улыбнулась.

- Александр Сергеевич сейчас за штурвалом.