ОГПУ также обращало внимание на деятельность Украинского политического национального объединения (УПНО)[265], действовавшего в среде украинских эмигрантов в Чехословакии, где в составе УПНО объединились народные демократы, члены Лиги украинских националистов и Союза украинского студенчества.

Значительное место в документах ИНФО ОГПУ отведено фиксированию настроений рабочих, крестьян, интеллигенции. В отношении рабочих ОГПУ сообщало, что они остро реагируют на ущемление прав и ухудшение материального положения; на предприятиях «экономические требования, перерастали в политические настроения в отношении советской власти»: имели место «резкие выкрики по адресу советской власти»; «антисоветские и демагогические выступления на предприятиях»; 1925 год — настроение остается напряженным на Краматорском металлическом заводе, в Донбассе идет брожение рабочих»; 1926 год — «у отдельных рабочих (завод им. Петровского) создается неверие в перспективы нашего промышленного развития».

В отношении настроений крестьянства ОГПУ фиксировало антагонизм к городу, требования создания крестьянских союзов. В Могилевском округе в с. Калитинке крестьяне заявляли: «Вместо помещиков явились красные дворяне-рабочие и заводская администрация, которые живут не хуже помещиков, а крестьяне как пропадали раньше, так и продолжают мучиться»[266]. О настроениях интеллигенции, профессуры и студенчества вузов ОГПУ сообщало: «1925 год, настроение студентов вузов РСФСР в общем лучше украинских и белорусских»; «в Киевском политехническом институте развивается национальный антагонизм между частью украинского и еврейского студенчества»; «1925 год: под влиянием бывших укапистов молодежь настроена петлюровски»; «шовинистически настроенная часть профессуры Киевского сельхозинститута, возглавляющаяся ярым националистом Веселовским, расколола профессуры на два лагеря — украинцев и русских. В Киевском мединституте, ввиду засилья украинских профессоров, русские профессора вынуждены бежать в другие города; украинская группа всячески бойкотирует стоящих на советской платформе профессоров»[267].

В историографии Украины важное место отводится рассмотрению сложных проблем «украинизации» и «коренизации кадров». Известно, что после XII съезда РКП (б) коренизация стала официальным курсом партии в национальном вопросе. Эта проблема чрезвычайно сложная и напрямую выходящая на современные межнациональные отношения на Украине. Вместе с тем, анализ рассмотренных в статье документов ОГПУ с 1922 по 1927 гг. в формате указанного конкретного перечня обзоров и госполитсводок, практически не содержит терминологии: «украинизация» и «коренизация» в отношении Украины. Есть лишь небольшие фрагменты с упоминанием этих терминов. Так, в обзоре ОГПУ за 1925 г. сообщается: «Стремление к автокефалии налицо в Украине. Основным мотивом выставляется необходимость идти в ногу с жизнью: «Всюду идет украинизация, значит, не должна отставать и церковь». Движение здесь принимает шовинистический оттенок и направлено против Москвы, хозяйничающей на Украине»[268]. И следующее: «На Кубани казачья группировка, руководимая приехавшими из Харькова на каникулы учащимися, ставит целью украинизировать Кубань, присоединить ее к Украине, чтобы затем отделиться от СССР».

В 1925 г. в украинизированных дивизиях Украинского военного округа 40,9 % командиров и 37,1 % политработников не владели украинским языком, а прошедшая в 1929 г. проверка показала, что командный состав с трудом изъясняется на украинском, в результате вспыхивали конфликты между русскими и украинцами на национальной почве. Русские красноармейцы не хотели говорить на «мове». Однако в целом, по оценке ОГПУ, положение и настроения в Красной армии были в целом удовлетворительными, и армия оставалась лояльной к власти.

Документы, созданные в 1920‑е гг. усилиями сотрудников органов ОГПУ, свидетельствуют о трудно складывавшихся взаимоотношениях власти и общества, в данном случае на примере Украины. Этот процесс влиял на сознание, настроения, поведение различных групп населения и города, и деревни, на межэтнические отношения, что выражалось в противоречиях между ожиданиями уставшего народа, но продолжавшего сохранять веру и надежду на вновь возникшее новое пролетарское союзное государство, в его способность решить сложные социальные проблемы, избавить от нищеты, создать человеческие условия жизни. Последующие годы приведут к сворачиванию НЭП, к голоду, но одновременно развернется широкомасштабная индустриализация, построят Днепрогэс, а И.В. Сталин провозгласит курс на конкуренцию («догнать и перегнать») с другими мировыми цивилизациями.

Советская политическая система до сих пор остается наиболее сложной когда-либо созданной структурой, однако до сих пор в полном объеме недостаточно исследованной и осмысленной. Поистине, верно суждение: «У каждого народа — своя история».

Организационное строительство советских органов государственной безопасности в Крыму в 1921–1934 гг

С. А. Терехов

г. Москва

После окончания Гражданской войны остро встал вопрос отмены «чрезвычайщины» в деятельности органов госбезопасности молодой советской республики.

18 апреля 1921 г. на основании приказа Крымского революционного комитета № 332 и предписания члена Коллегии Всеукраинской чрезвычайной комиссии (ВУЧК) Е.Г. Евдокимова Симферопольская городская ЧК была реорганизована в Крымскую областную Чрезвычайную комиссию (КОЧК) с непосредственным подчинением ее ВЧК. При ней был организован особый отдел, а существовавшие ранее особые отделы 4‑й армии, Черного и Азовского морей ликвидированы[269].

Структурно Крымская областная чрезвычайная комиссия состояла из секретно-оперативного, особого, экономического, информационного, административного и общего отделов.

На местах с той же структурой, но с уменьшенными штатами, были организованы Евпаторийская, Джанкойская, Керченская, Севастопольская, Феодосийская и Ялтинская уездные чрезвычайные комиссии (УЧК). В Бахчисарае, Белогорске и Балаклаве функционировали политические бюро (политбюро) ЧК[270].

18 октября 1921 г. была образована Крымская Автономная Советская Социалистическая Республика (АССР). Вслед за этим Крымская областная ЧК была переименована в Крымскую чрезвычайную комиссию (КрЧК), которая просуществовала без существенных структурных изменений до марта 1922 г. Единственным изменением в данный период стала частичная реорганизация ее местных подразделений. Так, в начале 1922 г. Джанкойская уездная комиссия была реорганизована в политбюро, а Балаклавское политбюро ликвидировано.

В партийно-государственной сферах неоднократно дискутировался вопрос об упразднении ВЧК как временного, чрезвычайного аппарата революции. После окончания войны этот вопрос вновь был поднят и требовал окончательного решения.

28 декабря 1921 г. на IX Всероссийской съезде Советов было принято постановление о реорганизации Всероссийской чрезвычайной комиссии в Государственное политическое управление ГПУ при НКВД РСФСР.

На сессии Крымского Центрального исполнительного комитета (КрымЦИК) рабочих, крестьянских, красноармейских и военно-морских депутатов, состоявшейся 2–4 марта 1922 г., была выбрана административная комиссия, которой поручалось рассмотреть проект Положения о Крымском управлении и представить его на утверждение депутатов.

Итогом работы комиссии стало упразднение КрЧК и её местных органов. Было решено, что для подавления открытых контрреволюционных выступлений, в т. ч. и бандитизма, принятия мер охраны и борьбы со шпионажем, охраны железнодорожных и водных путей сообщения, политической охраны границ Крымской АССР, борьбы с контрабандой и переходом границ республики без соответствующих разрешений, а также выполнения специальных поручений Президиума КрымЦИК и СНК Крымской АССР организовать при КрымЦИК Крымское политическое управление (КрымПУ).

По замыслу членов комиссии председатель КрымПУ назначался ГПУ РСФСР и утверждался КрымЦИК. Руководитель политуправления Крыма по соглашению с ГПУ РСФСР являлся полномочным представителем последнего по Крыму. Ему подчинялись