В действительности НТС на территории Германии продолжал существовать, но перешел на нелегальное положение.

Возможно, солидаристы понимали под более благоприятными условиями «всего лишь» изменение официальной политики германского руководства по отношению к российской политической эмиграции. Но поскольку нацисты свою политику менять не собирались, то заявление НТС обретало совсем иной смысл. Организация была официально запрещена, некоторые ее руководители арестованы.

История взаимоотношений НТС с немцами является одной из наиболее сложных для исследования. Документы организаций, находившихся в системе УДРЭ разных стран, поступали в Русский заграничный исторический архив, находившийся в Праге. НТС, как нелегальная организация, архивов в ходе войны не создавал. Документы уничтожались, как только возникали. В отношении приема в союз новых членов сложилась традиция: принимаемый писал текст клятвы на листе бумаги, расписывался, после чего этот документ сразу сжигался на свече в присутствии тех, кто принимал в организацию нового соратника. Вся информация о деятельности НТС в Германии и на контролируемых ею территориях в период 1938–1945 годов может быть почерпнута практически только из мемуарно-публицистических произведений, написанных в послевоенные годы самими солидаристами.

По официальной версии НТС, исполнительному бюро совета союза удалось установить контакт с высокопоставленными чиновниками рейха, считавшими гитлеровскую концепцию ведения войны против СССР ошибочной[240].

Благодаря этим связям несколько членов НТС сумели занять должности в германских ведомствах, позволявшие, во-первых, переправлять эмиссаров союза на оккупированные территории для работы в качестве чиновников местной администрации и, во-вторых, работать с советскими военнопленными и «остарбайтерами», вывезенными на работы в Германию[241].

Эти возможности использовались главным для внедрения своей идеологии в сознание граждан СССР. Американский историк А. Даллин, автор монографии по истории германской оккупации западных областей СССР, пишет: «Значение НТС в контексте германской восточной политики в том, что… решительная и хорошо организованная группа сумела инфильтрировать почти все немецкие ведомства, занятые русским вопросом, и оказать на них давление»[242].

Проникновение эмигрантов на оккупированную территорию СССР было возможно либо по подложным документам, либо в качестве сотрудников различных немецких ведомств и фирм. В связи с этим члены НТС И.И. Виноградов и К.В. Болдырев создали строительную фирму Erbauer. Другие члены союза попадали в Россию в качестве сотрудников германской строительной организации Todt. Многие солидаристы имели техническое образование, что облегчало им возможность получения работы, а тем самым и пропусков на оккупированные земли.

Но подавляющее большинство шло в Россию, как и до войны, по «зеленой дорожке», то есть нелегально[243]. Общее руководство нелегальной переброской членов организации в СССР осуществлял А.Э. Вюрглер, возглавлявший до начала Второй мировой войны отдел НТС в Польше. С.Л. Войцеховский, председатель Русского комитета в Варшаве, переправлял людей под видом возвращения беженцев, спасавшихся в Варшаве от советской оккупации[244].

Первые подпольные группы были организованы осенью 1941 года в Минске и Витебске, затем в Смоленске, где под руководством Г.С. Околовича был создан координационный центр всей подпольной деятельности НТС на оккупированной немцами территории Центральной России. Деятельность подпольщиков распространилась на Псков, Гатчину, Вязьму, Брянск и Орел. Летом 1942 года были созданы группы в Киеве, Виннице, Днепропетровске, Одессе, Кировограде, Полтаве и Крыму. Руководство подпольем НТС на Юге России осуществлял Е.И. Мамуков. К 1943 году НТС создал до 120 подпольных групп в 54 городах и населенных пунктах. В состав каждой группы входило от 2 до 15 человек[245]. Организация пополнялась новыми людьми из числа граждан СССР, НТС переставал быть только эмигрантской организацией.

Пути к советским военнопленным и гражданскому населению, угнанному в Германию, так же как и пути в Россию, лежали через Берлин. В начале июля 1941 года для установления контактов с соотечественниками в германскую столицу начали съезжаться активисты НТС из Белграда, Праги, Парижа, Брюсселя. Сталинское правительство объявило военнослужащих Красной армии, попавших в плен, предателями. «Остарбайтеры» в случае возвращения на родину тоже не могли рассчитывать на хорошее отношение к себе со стороны НКВД. И те и другие понимали, что, попав к немцам, они автоматически оказывались в состоянии конфликта с советской властью. НТС рассматривал их как благоприятную аудиторию для пропаганды своих идей. «Нам, — пишет А.С. Казанцев, — оставалось только сформулировать эти мысли в отчетливые формы лозунгов и сделать их достоянием миллионов людей»[246].

Обстановка не всегда позволяла открывать факт существования союза. Были выработаны методы вовлечения людей в работу НТС, без открытия им до определенного времени наличия организации. Из вновь прибывших в ряды союза создавали небольшие группы — «звенья», быстрыми темпами проходили с ними курс политической подготовки. Эта работа была налажена руководителем союзных курсов в Берлине доктором Н. Сергеевым. Профессия врача давала ему возможность встречаться с большим числом соотечественников, не вызывая подозрений со стороны нацистских спецслужб. Позже Сергеев был разоблачен и в 1944 году погиб в концлагере Заксенхаузен.

После битвы на Курской дуге действия групп союза в России принимали все более открытый антифашистский характер. На стенах домов и на фабричных трубах писались лозунги: «За свободную Россию без немцев и большевиков», «Покончим с Гитлером, возьмемся за Сталина», «Завершим Отечественную войну свержением Сталина». Под Полоцком незадолго до немецкого отступления члены НТС П.Д. Пономарев и В.И. Алексеев провели несколько открытых митингов под русским трехцветным флагом.