Гест молча подошёл к нему и достав свой меч, одним быстрым движением перерезал горло животному, прекращая мученья. Поражённая увиденным, больше не смогла сдерживать слёзы. Горькие, горячие, крупные, они текли по щекам, оставляя влажные дорожки сожаления и боли от всего произошедшего сегодня.

– Думаю дорога свободна, нужно проверить лагерь, – сказал Гест, глянув на меня строго, и дал знак остальным двигаться вперёд. Вытерла слёзы, зло растирая их по щекам, не время рыдать, нужно собраться. Плелась позади мужчин, пытаясь успокоить истерику, бушующую внутри меня. На сердце было тяжело, огромный груз совершенного давил на него, мешая двигаться. Погруженная в свои мысли шла, опустив голову и не сразу заметила, как кончилась дорога, открывая взору лагерь. Остановилась возле мужчин скорей по инерции, чем обдуманно и впервые подняла взгляд.

Лагерь?! Нет, это была деревня. С добротными деревянными домами, улицами, сходящимися в центре площади словно лучи. Только эта деревня выглядела заброшенной. Ни одного жителя не появилось на улице, только беспризорные куры кудахтая ходили и собирали камушки, да одомашненные кабаны валялись в тени домов. Везде была разброшена домашняя утварь, словно люди специально выбрасывали всё на улицы. Корзины, тазы, миски и кружки, платья и бельё, сброшенное с верёвок.

– А где все? – вырвался у меня удивлённый вопрос, и я посмотрела на мужчин. Их и так суровые лица, сейчас приобрели сероватый оттенок. Поняла, что случилось ужасное.

– Надо проверить дома, – глухим голосом проговорил Гест, словно ему мешало что-то в горле.

Берсерки тут же направились к домам, двое пошли влево, а мы направо. Войдя в дом, увидели такой же беспорядок кругом. Мебель перевёрнута, посуда сброшена, сундуки все открыты и выпотрошены. Мужчины переглянулись и молча вышли на улицу, направляясь к следующему дому. Я тоже собралась выйти, но решила на всякий случай подать голос.

– Эй, есть кто живой? – спросила громко и прислушалась.

Тишина…

Кивнув своим грустным мыслям, вышла из дома и поплелась следом за берсерками. Они, как одержимые забегали в избу осматривали и бежали к следующей, а я просто наблюдала, не зная, чем тут можно помочь. Куда делись жители? Неужели их всех убили, но где тела? Или их забрали в плен, но кто? Множество вопросов кружилось в голове, а ответов пока не находилось.

– Сюда! – вдруг крикнул один из воинов с противоположной стороны улицы.

Мужчины тут же рванули к тому дому, и я тоже, желая знать,  что обнаружил воин в доме.

Забежав последней, остановилась в замешательстве. На столе, который мужчина вернул на место сидел мальчонка лет шести. Весь чумазый, в рваной рубахе и стёртыми в кровь пальцами на руках. Он не плакал, а просто смотрел на берсерков с восхищением и грустью. Шмыгнув носом обиженно, отвёл глаза и проговорил:

– Я хотел всех спасти, но мама закрыла меня в погребе.

Гест похлопал его по плечу ободряюще.

– Ты молодец, храбрый воин, – сказал он мальчику, – отец будет гордиться тобой.

У ребёнка сразу загорелись глаза благодарностью, видно, это для него была высшая похвала.

– А где мама? – встрепенувшись спросил он, оглядываясь по сторонам.

– Мы не знаем, – покачав головой, ответил берсерк, – кто напал на лагерь, знаешь?

Мальчонка замотал активно головой.

– Нет, не знаю, они пришли неожиданно из леса, все в зелёном, – пробормотал он. – Стали заходить в дома и всё переворачивать, а потом вытаскивать всех на улицу. Мама увидела в окно и засунула меня в погреб, запретив выходить, пока папа не вернётся. Только вы не папа, но ведь тоже свои, да? Я же не нарушил запрет мамы?

– Ты всё сделал правильно Хагни, – вновь похвалил парнишку Гест. – Тея промой и забинтуй ему руки, мы пока проверим остальные дома.

Согласно кивнула и подошла к мальчику поближе.

– Покажешь ручки? – спросила его улыбаясь, но Хагни не оценил мой ласковый тон и насупившись спрятал руки за спину.

– Я тебе не маленький, – гордо проговорил он, – сам справлюсь.

Спрыгнув со стола, он направился в дальний угол комнаты, где на лавке стояли вёдра. Открыв деревянную крышку ведра, сунул туда руки и стал бултыхать ими, смывая кровь, при этом шипя и всхлипывая.

«Надо же, тут даже дети рождаются уже мужчинами», – подивилась я такой выдержке.

Обмотать руки Хагни всё же позволил мне, потому как это была женская обязанность, как он выразился сам.

– Долго ты просидел в погребе? – спросила его, когда мы, выйдя из дома сели на лавочку.

– Не знаю, мне показалось долго, потом я заснул, а проснувшись услышал топот по полу ну и начал скрестись, чтобы выпустили, – ответил мальчик, пожимая плечами.

– И не испугался, что это могут быть враги? – поинтересовалась я.

– Не-а, я же чувствую, что свои пришли, – довольно заявил он и улыбнулся, демонстрируя беззубый рот.

– Ну ты крутыш, – ухмыльнулась я иронично.

– Кто? – удивлённо переспросил мальчишка.

– Крутыш, ну, значит крутой, очень смелый, – пояснила ему.

– Откуда ты? – вдруг спросил он, – Я слышал такое слово от бабушки, а она не местная.

Сказать, что я пребывала в шоке это не сказать ничего. Сглотнув, посмотрела внимательно на мальчонку, начиная улавливать схожие черты.

– Ты сын Хакана? – спросила дрогнувшим голосом.

– Угу, а бабушку зовут Мара, – довольно сообщил он, – она у меня умная и храбрая.

 И как же я сразу не сообразила, всех мужчин в семье зовут похоже: Хорд, Хакан, Хагни...

– Да ты прав, бабушка у тебя замечательная, – согласилась улыбнувшись, – а я просто с другого мира.

– Ух ты! Ба рассказывала мне про драконов, вот бы посмотреть хоть одним глазком на них, – мечтательно произнёс Хагни. – А у тебя в мире есть драконы?

– Нет, – рассмеялась, потрепав мальчишку по голове, – в моём мире животные совсем другие.

– А какие? – не унимался он с любопытством глядя на меня. – Ну, расскажи!

– Ну, вот, например, – начала я, хитро улыбаясь, – у вас есть хруты, а у нас их зовут носорогами, потому что на носу у них вырастает огромный рог или два.

– А у наших нет, – заметил он задумчиво.

– У нас есть слоны, огромные с большими ушами и длинным хоботом-носом, а у вас? – решила передать права на рассказ Хагни.

Мальчик изумлённо посмотрел на меня, подумал, а потом выдал.

– Да, у нас есть Карги, они здоровые и лохматые. Уши у них обычные, а вот морда вытянутая и ещё язык, раздвоенный всё время вырывается из пасти, – проговорил Хагни с энтузиазмом.

Наш разговор прервал Гест, войдя в дом.

– Больше в деревни никого живого, – проговорил он, уставши и озабочено. – За лагерем есть ров, там мы нашли трупы мужчин, женщин и детей нет, значит забрали.