Тем не менее даже адъютант не без труда вел их сквозь водоворот прессы, посыльных и прочих разноцветных мундиров. В дальнем углу зала Деральце увидел возвышение, к которому они и приближались. Оборотившись лицом к большому экрану, облокотившись на ажурный парапет, на нем стоял Архон, за которым виднелась женщина – точеные черты лица, завязанные в тугой пучок волосы. Время от времени Танри поворачивал голову, чтобы переговорить с ней.

Пробившись ближе к помосту, Деральце разглядел её пульт – большой, гораздо больше, чем у оперативников внизу. Пальцы её порхали над ним с поразительной быстротой. С этого ракурса был виден уже и основой экран – похоже, на него выводилась окнами вся поступающая информация.

Адъютант оставил их, не доходя нескольких шагов до Архона, подошел к нему и сказал что-то вполголоса. Танри повернулся и с усталой улыбкой подошел поздороваться с ними.

– Себастьян, друг мой, – произнес он, крепко стискивая руку Омилова. – И Осри... я не видел вас со времени вашего поступления в Академию. – Он повернулся к Брендону и склонился в безукоризненно точном – ни на градус больше, чем нужно – поклоне. – Ваше Высочество...

Брендон наклонил голову, но Архон уже отвернулся. Деральце не заметил на лице Брендона ни следа раздражения; впрочем, такой встречи стоило ожидать. В любом случае Крисарх не мог не понимать, что визит на планету члена королевской семьи без предупреждения правящего Архона является чудовищным нарушением этикета, не говоря уже о том, что это нарушало Пакт Анархии. И Деральце не сомневался в том, что Архон высчитал время, необходимое для перелета с Артелиона на Шарванн не хуже, чем это сделал Осри, а это придавало не согласованному предварительно визиту криминальный оттенок.

Небрежно сцепив руки за спиной, Брендон подошел к парапету глянуть на то, что творилось внизу. Деральце заметил, что это не укрылось от внимания Архона. Темные глаза Фазо на мгновение задержались на его лице, прежде чем вернуться к Омилову.

– Спасибо за то, что вы примчались так быстро, Себастьян, несмотря на мою невежливость по голокому.

– Все в порядке, Ваша Светлость, хотя признаюсь, я до сих пор не совсем понимаю, почему в такое время из всех людей вы хотите видеть именно меня.

Архон невесело усмехнулся:

– Если честно, причина этого удивляет меня не меньше, чем вас. Посмотрите-ка сюда. – Он жестом пригласил Омилова к экрану, улыбаясь шире обычного, и дал знак женщине за пультом. – Бикара, будь добра, покажи Себастьяну нашего гостя.

Деральце переместился в место, откуда мог наблюдать за экраном и – ненавязчиво – за всеми остальными. Главный экран мигнул, и на нем появилось смуглое лицо в обрамлении копны темных волос, массивное и жесткое, с недоброй улыбкой на губах и ледяным взглядом. Деральце обратил внимание на кривые зубы – деталь, непривычная в обществе, где услуги стоматолога доступны практически каждому. На мужчине был грязный – судя по всему, некогда белый – мундир с богато расшитым золотом воротником.

Осри глядел на изображение с мрачным неодобрением; Брендона же, казалось, более интересовала реакция людей в зале – многие бросили свои дела и повернулись к экрану. Большинство из задранных к нему лиц были угрюмы, но на некоторых виднелась откровенная неприязнь и даже ненависть.

Голос Архона приобрел зловеще-театральный оттенок.

– Итак, Себастьян, знаете ли вы этого человека?

Деральце припомнилась ходившая за Танри слава своеобразного шутника, чувство юмора которого проявлялось в самые неожиданные моменты. Он заметил, что Омилова это слегка застало врасплох – он повернулся к Архону с улыбкой, которая сделалась натянутой, когда он понял, что тот по меньшей мере наполовину говорит серьезно.

– Нет, – ответил он. – И не помню, чтобы встречал когда-либо. А что?

Танри махнул рукой.

– Довольно, Бикара. – Экран очистился и снова разбился на множество кадров, вернувшись в обычный рабочий режим. – Надеюсь, друг мой, вы простите мою любовь к театральным эффектам – в детстве я всегда любил драму: внезапные, застигающие врасплох вопросы, выявление сокровенных тайн... – Он приложил одну руку к груди, а другую с наигранно свирепым видом устремил в грудь Омилову. – И где же вы были в ночь на шестнадцатое Джаспара... – Он широко улыбнулся.

– Пять минут, Ваша Светлость, – произнесла Бикара тоном, не допускающим ослушания.

– Нет, друг мой, никто не обвиняет вас в знакомстве с Хримом Беспощадным – так зовут этого типа, – продолжал Архон, теперь уже серьезно. – Хотя это имя известно каждому капитану, мечтающему получить за его голову неплохую награду. Этот Хрим – рифтер, один из худших, промышляющих работорговлей, воровством и всем прочим, что приносит деньги без особого риска. – Он покосился на экран.

«Рифтеры? Нападающие на одну из центральных систем?»

Деральце начал понимать, что стоит на пороге чего-то куда большего, чем ему казалось до сих пор.

Он посмотрел на Брендона, равнодушно встретившего его взгляд. Весь его юмор разом делся куда-то. В глазах его Деральце читал тот же вопрос: «Какую роль играет во всем этом Маркхем?»

– Но чего ему нужно?

– Вас, Себастьян, – тихо ответил Архон. Омилов пораженно уставился в его лицо.

– Примерно два часа назад одиночный корабль проник внутрь резонансного поля и без предупреждения уничтожил генератор. Спустя несколько минут за ним последовало несколько других судов. – Губы его недовольно сжались. – Мы здесь довольно слабо вооружены: много веков этого и не требовалось. За несколько минут до вашего прихода был уничтожен последний наш корабль – из четырех, которыми мы здесь располагали. – Танри бросил на экран яростный взгляд, потом повернулся к Бикаре.

– Бикара?

– До выхода волнового фронта на полную мощность еще пятнадцать минут, но вероятность того, что сигнал о нападении достиг уже «Кориона», составляет девяносто шесть процентов.

Архон повернулся к Омилову, упреждая его недоуменный взгляд.

– В нашей системе находится на маневрах крейсер «Корион» – в качестве напоминания нашим местным рифтерам, чтобы те не забывали хороших манер... – Он замолчал, заметив явное недоверие на лице Осри. – Жизнь не так благополучна, как на многосерийных чипах. – Он усмехнулся. – Лишь малая часть рифтеров занимается разбоем и грабежами, да и из этих большинство – подобно нашим, местным – предпочитают охотиться на других рифтеров. До тех пор, пока это не выходит за пределы их внутренних разборок, мы не вмешиваемся в их дела.

– Но теперь? – не выдержал Омилов.

– Не знаем, – пожал плечами Танри. – Впрочем, это не важно. «Кориону» полагалось находиться в районе средних планет, не далее, чем в двух световых часах отсюда. Теперь они почти наверняка засекли гравитационный всплеск в момент исчезновения резонансного поля, не говоря уже о выходных импульсах рифтерских судов. – Он хмуро улыбнулся. – И когда он подойдет сюда, уверяю вас, все изменится. Одним словом, после того как подошли остальные его корабли, этот тип Хрим в возмутительном тоне потребовал нашей сдачи... и выдачи ему на руки Себастьяна Омилова со всем его имуществом.