– Подавись!!! – крикнула я ему в ответ. – И не ищи меня!!!

– Демьян со мной останется!

Слёзы в три ручья полились по щекам. А что если это правда? Что если Дёмка примет сторону отца? Он же мог меня обмануть, сказав, что будет бороться за нас.

Вот он не отвечает на звонки.

С ним женщина, способная соблазнить и дать молодому мужчине то, о чём он только может мечтать. У них там секс в душе, а я одна стараюсь выжить.

Мне жалко, что с Демьяном так получилось. Но я всегда буду его любить.

Уеду к чёртовой матери из этого города, подальше от этой семьи. Проживу как-нибудь. Страдать буду, но они не узнают этого. Помнить буду, но не позвоню им.

И никогда! Никогда не подпущу к себе другого мужчину.

Влетела на переднее сидение пассажира такси и велела быстро ехать в город.

Я так рыдала, что жалостливый водитель такси с большим сочувствием поинтересовался, что произошло.

– Из дома ушла, – шмыгнула я носом. – Я не хотела их семью разрушать.

Телефон звонил. Как же мне хотелось, чтобы позвонил Дёма и оправдался, сказал бы, что он не такой, как Паша К и его силиконом не возьмёшь. Но звонила мама, а с ней разговаривать не хотелось совсем. Но она настойчиво ждала, когда я отвечу.

И я ответила на звонок родной женщины.

– Немедленно вернись домой! – кричала мама в трубку.

– Я совершеннолетняя, – зло с содроганиями и заиканиями отвечала я. – Уезжаю от вас!

– Правильно! Разрушила семью и в кусты, – ругалась мама. – Человеку, который тебя кормил и поил, подкинула проблем. Сына отобрала. Наследника, можно сказать.

– Ничего, родишь! – дерзко ответила я, поправляя подол жуткого бархатного платья.

Она ничего не говорила, но и трубку не бросала.

– Мам, ты что беременна? – резко успокоилась я.

Дима всё думает, что она силиконовую грудь будет делать, а она ему дитё рожать надумала. Как же надо любимую женщину напугать, чтобы она боялась в беременности признаться.

– И куда ты собралась? – быстро сбила тему мама.

– В Москву! Работать и работать! У меня как раз там подруга из эскорта устроилась.

Я отключила телефон. Надо было помягче, раз она ребёнка носит.

Фух! Не верится. Хоть одна хорошая новость. А я думаю, что у неё крыша едет, а она моего братика или сестрёнку носит. И она в корсеты не затягивается в последнее время.

А телефон бренчал не переставая. Я, пожалуй, его не оставлю себе. Потому что очень дорогой. Пусть подарят Лине.

Шлюха! Подлая крыса!

Куплю пистолет и застрелю к чёртовой матери разлучницу!

Я нервно открыла окно в такси и выкинула трубку на улицу. Хорошая техника. Ударилась, об асфальт упала, но не разбилась.

Печально смотрела на голубой светящийся экран в темноте, от которого мы удалялись, покидая это место и приближаясь к городу.

Уже не рыдая, я заплатила таксисту и попросила меня подождать десять минут.

В своей квартире  вытащила рюкзак и маленький чемодан на колёсиках. Содрала с себя платье, надела джинсы и свитер. Наспех натянула кроссовки. Мне было так больно, что руки дрожали, когда я быстро скидывала свою одежду в чемодан.

Грудь разрывали гадкие всхлипы, я захлёбывалась и не могла дышать. Но слёз больше не было.

Закинув рюкзак на плечо, я взяла чемодан на колёсах и пошла из Димкиной квартиры. Ключи им оставила и дверь захлопнула.

Таксист помог мне погрузить вещи в багажник. Повёз меня в новую жизнь.

_______

*Текст песни «Кукла» группа «Ногу свело»

Если у мира есть попка, то это рыбацкий посёлок «Рыбкино»  на берегу лесной реки.

Как город Припять наводит страх опустошения и гибели.

И вроде красота природы должна вдохновлять и радовать глаз городского жителя. Но опять же, людской заброшенный быт всё портит.

Жёлтые и оранжевые деревья прятались между тёмно-зелёных елей. Под хмурым небом краски леса казались насыщенными. Тайга обступила серую реку, берег которой был усыпан старинными, почерневшими пристанями и гниющими сооружениями. Покосившиеся сараи и лодочные гаражи. От дождей и влаги наполнились ужасающими цветами и, в сочетании с пожухлой травой на земле, походили на декорации к фильму ужасов.

За всю дорогу от остановки до центра посёлка, встретились мне только полтора землекопа и грузовик старых времён, о которых рассказывают в музеях.

Кладбище в этом посёлке, как достопримечательность, располагалось в центре у административного здания. Оно заросло высокими кустами акации, над которыми торчали вверх тополя с золотой листвой.

Дороги были старыми, асфальт провалившийся.

Администрация закрыта.

Здание из белого кирпича, с решётками на окнах нагоняло на меня ещё большую тоску, чем сараи на берегу реки.

Мне, итак, было плохо, стало хуже. И я грешным делом, подумала, что нужно бежать в Москву. Не к Муле, конечно. Так, самостоятельно прокладывать себе путь.

На сердце скребли кошки. Одиночество и боль были невыносимыми. Жалела я о Демьяне. Так сильно, что ослабла совсем.

Передумала от него уезжать. Нужно было дождаться, когда гад ползучий вернётся со своей любовницей. В глаза его подлые посмотреть, на довольную рожу его Лины. Просто увидеть и вычеркнуть навсегда из своей жизни.

А так, осталась недосказанность, гадость какая-то на душе.

– А тебе кого? – спросили у меня.

Я обернулась. Женщина с большой метлой внимательно меня рассматривала. На ней было старое коричневое пальто, резиновые сапоги, на голове платок. Чёрный платок с алыми розами напомнал мне о Петре Олеговиче. И я, встрепенувшись, вспомнила, что поступаю правильно.

– Здравствуйте, – поздоровалась я. – Я в администрацию.

– Надя кур пошла, кормить, скоро вернётся. А ты чья такая?

– Веры Коклюшкиной племянница.

– А я думаю, где тебя видела!!! – неожиданно обрадовалась женщина и, подбежав ко мне, обняла.

Это было неожиданно. Живя в городе, забываешь, что бывают открытые люди.

Незнакомка всю меня ощупала и пригладила мои волосы.

– А я тётя Люда, твоя соседка. Ключи есть от квартиры? – с материнской заботой поинтересовалась женщина.

– Да, – кивнула я.

– А от Нади чего хотела? – нахмурилась тётя Люда, вроде готовая помочь.

– Я бухгалтер. Может… работа есть? – печально посмотрела тёте в глаза.

– У Нади спрошу, а ты беги. Артёму скажи, пусть воды натаскает. – Она с метлой пошла в сторону. – Беги быстрее, замёрзла вся.