Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неяркий свет очага осветил зал и вырывал из тьмы еще четыре силуэта. Толстяка Бора с фингалом под глазом. Двух его дружков Клода и Плута на чьих лицах застыло глумливое выражение. А за ними чуть поодаль неловко стоял Малыш Джон, чьи руки нервно теребили пуговицы на рубашке.
Звон бокала, от которого терпко пахло крепким алкоголем.
Роах сделал короткий глоток, закашлялся и стукнул стаканом о каминную полку, заставив молодых людей дружно вздрогнуть. Однако мужчина, не обращая на них никакого внимания, в молчании взял кочергу и начал шевелить ей горящие угли в камине.
— Па, мы … — Попытался прервать гнетущую тишину толстяк Бор.
— Да, вы! — Хозяин грохнул кочергой, и угли взметнулись в воздух яркими искрами. — Это ваша вина, идиоты! Я оставил вам постоялый двор всего на одну ночь. На одну ночь! И чем это в итоге обернулось?
Бор, закатил глаза. Опять старая песня.
— Па, хватит бузить! Каждый раз одно и то же. Сколько раз я должен тебе объяснять, что тот тип сам напросился! Он не представился еще и вел себя как напыщенный петух, да и плащ этот дорожный и …
— У него был толстый кошель, чей вид отбил вам последние мозги! Прошло столько времени, а я до сих пор разгребаю последствия той ночи!
Повисло напряженное молчание.
— До, этого же все шло хорошо.
— Хорошо? Хорошо?! — Мужчина, так сильно хлопнул стаканом по полке. Что деревянная рамка, за которой лесовичок прятался, упала и разбилась. — Не стоило ввязываться в это с самого начала!
Взгляд мужчины упал на полку и наткнулся на испуганное существо.
— Лесовик?
— Что-о? Где?!
— Эй, это же тот самый!
Незваный гость спрыгнул с каминной полки и попытался, затеряется среди мебели, но молодые люди были настроены весьма решительно.
— Лови!
— В этот раз не уйдешь!
Лесовичок дал деру.
В полумраке было сложно уследить за происходящим, а он и не пытался. Ведь главное было— бежать, бежать, бежать!
Что-то острое просвистело совсем рядом. Вот ему чудом удалось избежать чьей-то ноги. Еще что-то тяжелое пролетело мимо него. Вот он опять перепрыгивает чью-то ногу.
Бочка обрушилась, сверху грозя оборвать его жизнь, но в последний миг ему все-таки удалось найти щель между старых досок и нырнуть в нее.
Оказавшись в мрачном погребе без намека на освещение.
Снова полет и болезненное столкновение с… Из тьмы возникла рука и молниеносно схватила его в цепкие, как птичьи когти, пальцы.
Синие глаза и знакомое фальшивое лицо.
Лесовичок испуганно пискнул. На глазах бусинках навернулись слезы.
«Та, что притворяется двуногим! Из огня, да в полымя! Ему всего сто семьдесят танцев лун*. Он не был готов распрощаться с жизнью!»
(*14 лет. Лесовик — ровесник Эвана. В Реале две луны. Их движение называют танцем. Один лунный танец (цикл) равен одному месяцу.)
В следующий миг ему отвесили щелбан и, приложив указательный палец к губам, шепнули.
«— Тише.»
Лесовичок послушно замер в когтистой хватке, в глазах бусинках блестели слезы, а крошечное сердце билось как у испуганного мышонка
Девон одобрительно ухнула.
«— Какое же любопытное создание так похоже на маленькую живую шишку. Мне всегда, казалось, что вы что-то вроде мелких вредителей. Грызунов. Приятно заблуждаться на этот счет. Ты очень даже разумен не так ли?»
Существо задрожало всем телом, но кивнуло ей.
— Ох, не бойся, я не ем пищу в физической оболочке. Особенно ту, с которой можно приятно поболтать… — Девон задумалась, а затем добавила. — В основном. Но буду честной, тебя малыш мне даже для перекуса будет маловато.
Вопросительный свист.
— Тшш. Слушай.
Синие глаза медленно указывали наверх, а затем погасли.
Лесовик, поняв намек и чуть успокоившись, послушно прислушался вместе с ней.
Сверху звучали скрип мебели, глухие шаги и эхо голосов.
— Оставь его.
— Но отец, это же тот самый!
— Оставь его! У нас есть дела поважнее, чем гоняться по всему дому за безмозглым грызуном.
От возмущения лесовичок затрещал всеми своими чешуйками. За это ему отвесили еще один щелбан. Он обиженно засопел и потирая ушибленное место вновь прислушался к происходящему наверху.
Скрипнули стулья. Участники беседы вернулись, на свои прежние места.
— …
— Ты же его слышал. Отец, мальчишка еще не о чем не знает! Это наш шанс! Мы будем купаться в деньгах, когда …
— Заткнись, — Мужчина откашлялся и еще раз громко глотнул из бокала, — Я думаю.
Хозяин трактира, дрожащими руками, раскурил очередную трубку. Его взор упал на каминную полку. Туда, где стояли старые рамки, книги, трофеи и сувениры из далеких земель, над всем этим почетное место занимал гербовый щит правителя этих земель. Пламя выцепило его из темноты.
Грифон.
Опустившийся стакан, задел осколки стекла. Глаза Роаха удивленно опустились на упавшую деревянную рамку. Гелиография. Он поднял ее, взял в руки и посмотрел так, словно впервые видел.
Глубокий вдох.
Его взгляд вернулся к гербу. Кольцо дыма сорвалось с губ мужчины и заключило грифона в кольцо, а затем рассыпалось, скрывая его в едком дыму.
— Я принял решение.
Мужчина отложил трубку.
— Через день-два сюда прибудет свита юного лорда. Времени мало. Талл отправился в поместье. Его Светлость будет поставлен в известность к утру. А если он застанет по пути патруль… Вздох. То и наш хороший знакомый тоже. Вы знаете, что нужно делать. На все про все у вас всего одна ночь. И в этот раз чтоб без осечек! Я понятно вам говорю?
Ответом ему было согласное мычание.
Лишь малыш Джон виновато промолчал, отведя глаза.
Окна задрожали в ставнях. Над головой раздался раскатистый гром.
— И еще раз напомню: мальчишку ни в коем случае нельзя убивать.
— Па?
— Мне повторить для особо одарённых?
— Нет, все сделаем.
— Убедитесь, что никто ничего не увидит и не услышит. В такую погоду, — грохот грома, — даже у вас идиотов все должно получиться.
— Другие постояльцы? — Забеспокоился Джон.
— На третьем этаже никого, — Хмыкнул Бор, — что до жильцов со второго, то они отправились в город поразвлечься. Мальчишка и его училка наши единственные гости в эту ненастную ночь.
— Заранее все продумали? — Фыркнул хозяин. — В кой-то веки…
— А, что насчет той пожилой леди? Она, ведь тут ни при чем, — озабоченно спросил малыш Джон. — Может…
— Больно добрый, а?
— Свидетеля нам хочешь оставить?
— Эта старая карга. — Бор почти сплюнул, но вовремя передумал. — Из-за нее твоя мамаша* подбила мне глаз! Ну уж нет, легко она не отделается.
(*Кухарка Дея.)
Малыш Джон умолк и снова отвел взгляд.
Хозяин взял с каминной полки стакан и
