Не хотелось знать, что творится за пределами квартиры…

Долгов покатал между пальцами опаленные волосы на челке и покосился на часы. Десять утра. Через два часа Зевс должен объявить виды спорта, в которых людям придется отстаивать свое право на огонь.

Придется. Никуда не денемся – нам прошлой ночью ясно дали понять, что может сделать десяток богов с мегаполисом.

Не хотелось вспоминать, как он добирался до дома, проталкиваясь сквозь толпы обезумевших людей, высыпавших на разрушенные улицы, сквозь искореженные машины, раздавленные рекой, вдруг вышедшей из бетонных берегов, сквозь милицейские и военные заслоны. Не хотелось вспоминать хруста разбитого стекла под ногами, вой сирен, запах крови, вид растерзанных собаками трупов людей. Не хотелось вспоминать силуэты мертвых птиц, оперенными кляксами застывших в витринах.

Но мы – рабы информации. Мы насажены на ее многожалый багор.

Максим взял пульт, взвесил его на ладони, размышляя, сломать пластиковую коробочку с электронной начинкой пополам или нажать на зеленую кнопку в левом верхнем углу.

Через полминуты он нажал на кнопку.

На небольшой плазменной панели возникло холеное лицо диктора, читавшего новости из студии.

«…беспрецедентные акты нападения на гражданское население Москвы…»

Максим переключил канал.

То же самое.

Следующий…

Везде – одно и то же.

«…сейчас вы увидите уникальные кадры, из которых становится ясно, что намерения у так называемых богов самые серьезные».

На экране возникло лицо Зевса крупным планом. «Вы хотели гнева богов? – произнес он. – Вы обретете его». После этого камера пошатнулась, фокус слегка сбился, и бесформенная огненная масса надвинулась на зрителя. Изображение пропало.

Через секунду показали план, снятый с другого ракурса – с Манежки. Съемка была явно любительская, потому что изображение прыгало, и зум гулял туда-сюда… Возле раскуроченных дверей «Националя» суетились военные и федералы, в разбитых окнах ресторана на втором этаже виднелись мелькающие силуэты бойцов спецназа. В свете фонарей было видно, как со стороны Тверской подъезжали микроавтобусы «скорой» и пожарные расчеты. Движение по Охотному ряду и Моховой перекрыли, милиционеры и ОМОН разгоняли толпу зевак. Гремя сиреной, из-за угла вывернула бронемашина ФСБ, а за ней прогромыхал БТР. Из-за спины снимающего слышался клекот вертолетов – видимо, они кружили над Красной площадью. Неожиданно экран на миг осветился белым, слепящая вспышка не позволила любительской камере сразу вернуть баланс на прежний уровень. Раздались крики, и постепенно стало видно, как из «Националя» хлещет струя плазмы, сметающая все, на своем пути. Мгновенно воспламенились и люди, и машины, и ограждения, выставленные военными, и даже подъехавший БТР, казалось, раскалился. Взорвался автобус СОБРа, врассыпную бросились зеваки, увидев летящие на них обломки, градом из железа и стекла осыпало все вокруг. В это время кто-то толкнул снимающего, и камера вывалилась из его рук. Еще некоторое время она показывала, как в панике разбегаются люди, как стая птиц падает сверху на толпу, выклевывая глаза, как милиционеры под мороком Ареса расстреливают гражданских из автоматов… Затем чья-то нога ударила по объективу, и запись оборвалась.

На экране вновь возник диктор, старательно изображая выражение ужаса на лице.

– Сколько ж тебе платят, купленная сука? – прошептал Максим, яростно сжимая кулаки.

– Вы только что стали свидетелями того, что вчера ночью произошло возле отеля «Националь». Это действительно жутко, – принялся вещать диктор. – Но на этом, как вы уже знаете, бесчинства на улицах столицы не прекратились. Санкционированный накануне федеральными органами власти и Министерством обороны штурм спровоцировал ответную реакцию богов, которая привела в трепет даже самых закоренелых скептиков и материалистов. За прошедшую ночь в Москве зафиксировано около 60 источников аномалий и критический всплеск несчастных случаев, связанных со стихийными бедствиями и странным поведением животных. Десятки тысяч людей погибли, сотни тысяч так или иначе пострадали. Это уже второй случай демонстрации богами своих возможностей, первый, как вы помните, произошел несколько дней назад, когда Гефест забрал огонь. На этот раз угроза нависла не над всем миром, а только над столицей России. Но Москве, уважаемые зрители, досталось по полной программе.

– Язык бы тебе вырвать, – прокомментировал Долгов.

Диктор поглядел на бумажки, разложенные перед ним, прочистил горло и продолжил:

– Согласно данным МЧС в двенадцати районах было зафиксировано невиданное явление – Москва-река вышла из берегов. Да так, словно кто-то взорвал заряды огромной мощности на дне. Потоки воды, хлынувшие на улицы, причинили серьезные разрушения. По сообщению центра скорой помощи имени Склифосовского, вчерашней ночью практически одновременно поступило около двухсот пятидесяти беременных женщин с различными травмами. Все они, к сожалению, потеряли плод. Также все вы, думаю, видели кадры, на которых запечатлено неадекватное поведение животных и птиц – домашние питомцы, бродячие собаки и кошки, все пернатые буквально взбесились! Они принялись бросаться на людей, причиняя увечья. – Диктор снова прочистил горло. – По данным МВД России прошедшей ночью было зафиксировано более ста случаев нападения сотрудников милиции на мирных граждан. Без видимой причины они открывали огонь из табельного оружия по скоплениям людей. Погибло около трехсот человек, более двухсот ранены. На последующих допросах сотрудники не могли внятно объяснить, что руководило их действиями. В пресс-службе МВД разводят руками.

На экране возникли люди в форме, которые закрывали ладонями объектив и отворачивались.

– Но самое загадочное во всем кошмаре другое, – состроив важную мину, сказал диктор. – Если верить заявлениям некоторых граждан, то прошлой ночью в двери их квартир стучались… Я даже не знаю, как бы покорректней выразиться… Стучались… мертвецы. – Максим вздрогнул. – Со слов очевидцев, к ним якобы приходили давно умершие родственники и друзья. Врачи заявляют, что у людей, которые обратились с этой проблемой в медицинские учреждения, наблюдаются психические расстройства различной степени тяжести.

Диктор отвлекся, слушая кого-то, не видимого в кадре, затем с энтузиазмом проговорил:

– Наш корреспондент находится в Кремле, где президент собирается сделать официальное заявление.

На экране появился президент России. Собранный, сосредоточенный, с тщательно скрываемыми эмоциями на лице.

– Уважаемые россияне! Москвичи! В эту ночь к нам пришла общая беда. Погибли соотечественники, наши родственники, друзья. Причины трагедии, произошедшей в Москве, выясняются, и, поверьте, виновные понесут заслуженное наказание. Будь они уязвимы или нет, но никто не имеет права беспрепятственно творить подобный произвол. В ближайшие часы постарайтесь не покидать своих домов и мест работы – федеральные органы власти и правительство Москвы будут информировать вас о ходе расследования.