рассказать, с кем ты переспала, и все пересуды разом стихнут!

– А потом об этом узнает Радим, и я сразу распрощаюсь со статусом его девушки! – разозлившись в ответ на его недогадливость, прошипела я.

Валентин, посмотрев почему-то куда-то в сторону, вернул уже полный недоумения взгляд на меня.

– Постой…, – произнес он медленно, – а кто, по-твоему…, – резко замолчав, он в каком-то странном озарении уставился на меня. Потом, коснувшись рукой лба, точно проверяя, нет ли у него жара, Лысенко тихо выругался:

– Охренеть! Вот что по-настоящему значит оказаться не в то время и не в том месте. Занесла же меня нелегкая в эту проклятую квартиру!

Достав из внутреннего кармана пиджака конверт, он протянул его мне со словами: – Открой и посмотри. Кто, по-твоему, с тобой на этой фотографии?

 Я вскрыла конверт.

Как и ожидалось, это был скриншот с камеры видеонаблюдения.

«Должно быть, это фото наихудшего качества, которое он специально выбрал для меня» – решила я потому, что лица насильника четко не разглядеть потому что девушка обнимает его за. Моё же безмятежное лицо, без малейших признаков отторжения происходящего, отлично было видно. И то, как мои голые ноги обнимают парня в том месте, где как раз у него спущены штаны.

Если бы на фото была не я, то, оценивая его непредвзято, признала бы, что пара на нём смотрится очень даже красиво. Как настоящие любовники в процессе акта их любви.

– Ты! – с ненавистью кратко ответила я, возвращая ему фотографию.

Валентин, раздражаясь, выхватил у меня её из рук. Сам довольно долго смотрел на скриншот и, наконец, болезненно скривившись, ещё раз тихо выругался:

– Твою ж мать! Реально на меня похож! Проклятые джинсы и белая рубашка!

Смяв фотографию, Валентин швырнул её в урну, а потом, согнувшись, поставил локти на колени и, обхватив голову руками, вперил перед собой невидящий взгляд.

– Хочешь сказать, что на этом фото не ты со мной?! – запаниковала я, чувствуя, как всё внутри сжимается от ужаса, и я бледнею в лице.

«Неужели, всё, что говорила мне Лариска, правда и Валентин вообще здесь не причём?!»

– Нет, это я, – шёпотом, не глядя на меня, ответил насильник. – Хотел скинуть свой поступок на другого человека, но совсем забыл, что я тогда переоделся в джинсы и рубашку. Ты меня по ним и узнала утром.

Валентин с силой зажмурился.

– Ненавидь и не прощай меня столько, сколько захочешь, мне всё равно. – И почти неслышно добавил: – От того, что это существо узнает об этом…хуже уже не будет. Валентин замолчал и спустя пару минут выпрямился и посмотрел на меня совершенно спокойным, ожидающим взглядом.

«От сердца отлегло!»

Теперь, когда он лично признался в своём преступлении, можно вершить месть с чистой совестью. Но для начала нужно договориться, как всю сложившуюся ситуацию преподнести Валевскому.

– Давай обсудим, что мы будем говорить Радиму о произошедшем, – выдвинула я ему предложение, – расскажи мне, что он знает от тебя.

– Нет, это ты мне первая расскажи, как ты сама видишь то, что случилось между нами, – потребовал Валентин, глядя на меня совершенно серьёзно. – А я уже сопоставлю всё, что говорил ему, с тем, что ты мне расскажешь.

 Я не стала возражать. Всё-таки он лучше меня знает, как подгонять разнящиеся показания под один общий знаменатель.

– После того как Радим уехал, Стас в сговоре с Новиковой дал мне наркотик, и меня отвели в спальню. Ты это и сам по видео с камер узнал.

Валентин, подтверждая, кивнул, а я продолжила говорить:

– Потом я помню, как ты переодевался в комнате и обещал через пару минут вернуться. Куда делся тот парень, который меня раздел, я не помню…

– Я его с тебя практически снял и выкинул за дверь, – перебил меня Валентин, восполняя пробелы моей памяти. – Точно не знаю почему, наверно, потому что пьяный был, но я в том момент, как увидел тебя с ним, впал в состояние аффекта от ревности, не соображал, что делаю.

– Не приписывай себе в оправдание того, чего быть не могло, – презрительно произнесла я. – Ты меня первый раз в жизни видел. Какая ревность, о чём ты?! Тебе стыдно признаться, что просто представил вместо меня свою…, – намеренно помявшись, задумалась, поиграв словами: – Или своего… нет, правильнее, всё-таки, назвать свою Сашу?

– Как тебе будет угодно, – устало вздохнул Валентин. – Объясняй это, как хочешь. Давай дальше рассказывай, что, по-твоему, произошло.

– Вместо нелепой ревности лучше бы оправдывался тем, что ты сначала не знал о подстроенной мне ловушке и думал, что я добровольно пошла на секс, – снисходительно посоветовала я ему.

– А разве это не очевидно? – горько усмехнулся Валентин. – Что я оказался в наихудшей ситуации, которую нарочно не придумаешь. Из-за подставы стал насильником невинной девушки, которую при других обстоятельствах даже пальцем не тронул бы.

Он устремил на меня долгий пронизывающий взгляд.

– Давай скроем всё от него, и вы оба будете счастливы.

– К этому я и подвожу, – согласно кивнула я, оглянувшись на второю курилку. Народу в той стороне не уменьшалось. А среди парней ещё и девушки появились.

Лариса вернулась со своего свидания и теперь тоже стояла и курила, беседуя о чём-то с Климовым и с интересом посматривая на меня.

Я повернулась к Лысенко и продолжила разговор.

– Когда я, по твоим словам, уехала от Сиротина домой? Утром или вечером? И главное, где ты был всё это время? Что Радим об этом знает?

– Ты уехала сегодня утром, – сухим тоном ответил мне Валентин.

– Слава богу! – облегченно выдохнула я. – Это совпадает с тем, что я всем рассказывала. По моей версии, после того как Радим уехал с Ольгой, он попросил тебя отправить меня домой на такси. Но ты был пьяным и проигнорировал его просьбу. А я, когда меня тот парень отвел в спальню, просто заснула и проспала до утра под твоим присмотром. Доказать Радиму, что у меня не было группового секса, я могу, только сославшись на тебя, как на свидетеля.

Валентин коротко улыбнулся.

– Выходит, я всю ночь, как верный слуга, охранял для своего господина его женщину?

– Очень смешно, – без тени улыбки отрезала я. – Ты в этом убедить его должен, а не смеяться надо мной.

– А я и не смеюсь, – ответил он. – Пару маленьких вопросиков можно задать?

Я согласно кивнула.

– Ты давно влюблена в него? – с искренним интересом спросил он.

– Да. Можно сказать, что давно. С начала учёбы, – честно призналась я. – Я очень сильно его люблю.

– Почему ты пошла к Сиротину?