оставшиеся два положенных шага сделала в направлении 10-й пехотной дивизии 2-го Корпуса. По непонятной причине 5-я дивизия 1-й Армии передвинулась только на одну клетку на восток, а их 3-я пехотная отмахала в нашу сторону аж на три клетки. Можно предположить, что вялый бросок вперед, говорил о решении оставить 5-ю в качестве оперативного резерва. Разумно.

На их правом фланге 2-я пехотная дивизия сделала лишь два шага на юг-юго-восток. Таким маневром «прозрачные» заперли возможное место нашего прорыва возле пограничного выступа на локации Б-5. Там находился самый южный крупный населенный пункт Десятой страны, город Фимск.

Умно. Если честно, была у нас с полковником Зоводным одна задумка. Он, кстати, ее и предложил. Расчет был на то, что 2-я дивизия ринется следом за 6-й пехотной, оставаясь, таким образом, в резерве. При благоприятных обстоятельствах для нас её можно будет спокойно обойти с тыла моей 1-й механизированной дивизией из сил корпусной ударной группы генерала Фирсова. Увы, не срослось, кажется.

6-я пехотная дивизия «прозрачных», ожидаемо потеряла шаг скорости после захода на клетку с редколесьем и завершила передвижение двумя клетками восточнее исходного положения.

Передвижение войск Десятой нейтральной страны завершено.

Противник переходит ко второму этапу текущего хода. Сражение…

Единственный контакт после первого хода нейтралов был у их 11-й пехотной дивизией 2-го Корпуса с моей 50-й пехотной дивизией 14-й Армии. На процент потерь во время сражения я повлиять никак не мог. Всё происходило вроде как автоматически и меня знакомили только с результатами боестолкновения. Если что-то я и хотел бы изменить, ничего сделать на данном этапе было нельзя. Как говориться, поздно пить минералку, когда почки отваливаются.

Правильная оценка ситуации, скрупулезное планирование до начала хода, и знание правил — вот главный залог малых потерь в собственных войсках при огромном уроне, нанесенном противнику.

К своему стыду сам я мало чего напридумывал. Главную скрипку играли полковник Зоводный и, как ни странно, — мой родной коммодуль. Я лишь кивал головой в знак согласия в случае с начальником штаба фронта, или ставил галочку для подтверждения команды напротив оптимального решения, которое предлагал встроенный девайс.

Сейчас оставалось только наблюдать за тем, насколько верными были их расчёты и выводы. Или ошибочными.

Результат сражения:

Потери противника:

11-я пехотная дивизия 2-го Корпуса (атака): 20%. Понижение уровня морального духа на 2 ступени. Текущие параметры: 80% «низкое».

Потери Западного фронта:

50-я пехотная дивизия 14-й Армии (активная оборона): 5%. Текущие параметры: 95% «отличное».

Этап «сражение» у противника завершён.

Потери войск Десятой нейтральной страны: 2000 единиц. Итоговые потери вражеских вооруженных сил: 2000 единиц.

Десятая нейтральная страна переходит к третьему этапу текущего хода. Снабжение…

В 11-ю пехотную дивизию 2-го Корпуса передали маршевое пополнение. Текущие параметры: 100% «низкое».

Снабжение войск Десятой нейтральной страны завершено.

Первый ход закончен.

Желаете перейти ко второму ходу? (Да/Нет).

«Нет».

Сначала посмотрим залитые в голову базы данных и перешерстим пятый пункт меню КУФа, тот который «база знаний».

Мне хотелось понять причину феноменальных потерь у 11-й вражеской дивизии. Насколько я помню, в правилах, в той таблице, где указано изменение морального духа в зависимости от полученного урона, сказано, что если оборону держит часть с «отличным» боевым духом, а её атакует часть с моральным состоянием «хорошее», то потери атакующей стороны составляют 15%. Но сейчас-то 11-я дивизия «прозрачных» получила 20% урона! Почему, интересно?

Нет, то, что враг потерял больше солдат — это для меня хорошая новость. Тем более, учитывая дополнительное понижение уровня морального состояния на одну ступеньку. По логике, при таком раскладе, потеряв 15% живой силы, у неприятеля этот уровень упал бы до «нервного». А так, дополнительные 5% потерь вылились у тех падением этого уровня до «низкого». Вот поэтому мне и важно было понять причину произошедшего. Война только началась, и это недопонимание может рано или поздно выйти мне боком!

Для начала я ненадолго прикрыл глаза и стал мысленно разбираться с базами данных, которые имел коммодуль по «игре». Найдя ту самую таблицу по изменению уровней морального состояния, вслух только хмыкнул. Память-то меня не подвела! 11-я дивизия должна была получить 15% убыли в живой силе…

Неужто прилетел подарок от экзаменатора для курсанта Александрова⁈ Усмешка сошла с лица, когда я прочитал сноску к таблице, где говорилось про зависимость процента потерь от местонахождения части и влияние факта нахождения её в обороне.

— Ясно.

«Шеф, мы вроде в бункере под землей находимся, — подал голос Рыжик. — Тут всегда искусственное освещение вообще-то».

— Да я не о том, дружище, — мне пришлось открыть глаза и перевести взгляд на питомца. — Сейчас разбирался с правилами проведения военных действий. Понимаешь, какая штука: я сначала подумал, что нам бонусом пять процентов потерь у противника приписали, а на деле — они их заслуженно понесли.

«Не, я бы на вашем месте правила выучил от корки до корки, тащ генерал. Там всё чётко и однозначно, — блеснул логичностью ума хвостатый адъютант. — Если уж сняли у них двадцать процентов, то значит так и должно быть».

— Верно, я ответ этой странности нашёл, — мысленно сделал себе зарубку как можно быстрее наизусть выучить правила, чтобы в глазах подчиненных не выглядеть неучем и посредственностью. — Пятидесятая пехотная дивизия подполковника Девятова Четвёртого в активной обороне стояла. Отсюда и дополнительные зуботычины у «прозрачных».

Оказывается, если персонально в конце этапа «передвижение» дать персональную команду дивизиям «окопаться», и эта команда будет совпадать с приказом по всей армии «перейти к защите», то в случае, когда враг станет атаковать мои части, изначальный приказ дивизии трансформируется в руководство к ведению активной обороны. Наши войска 14-й Армии помимо того, что траншеи, окопы и блиндажи по всей линии фронта нарыли, минные поля понаставили, так ещё умудрились подготовить ловушки, засады и смогли умело контратаковать на локальных участках фронта. М-да, пока энтузиазм и знания подчиненных идут мне во благо, а собственная беспечная безграмотность не приводит к катастрофе.

— Рыжик, ты перекуси пока. Мне тут разобраться с разведданными нужно, да обмозговать кое-что.

«Я не голоден, хозяин. Кстати, у меня большой опыт в шпионских делах. Прошлый мой человек был кадровым военным из ведомства внешней разведки. Могу помочь, если что. И свои наблюдения могу высказать».

Предложение питомца было неожиданным, но своевременным. Покидать «Сферу-2» пока я не вышел из режима «руководства Западным фронтом», мне было запрещено, а воспользоваться «базой знаний» позарез надо. Проблема заключалась в том, что вопрос разведке фронта можно задать только один раз за