— Это поле боя. Вы будете сражаться, пока у одного из вас не пойдет кровь или один из вас не переступит край поля боя. Тот, кто хотя бы одной ногой переступит край, считается сбежавшим с поля боя и все права на победу переходят к другому.

Потом он повернулся ко мне.

— Если ты потеряешь своего бойца, ты будешь принадлежать нам, и мы сделаем с тобой все, что захотим.

Я знала, что он имеет в виду: они отдадут остатки моих жизненных сил своей фальшивой Джиллан. И это наполнило меня еще большим страхом. Но я надеялась, что он не сможет прочитать по моему лицу, каких усилий мне стоило отвечать ему холодным тоном.

— Если ваш боец будет побит, мой лорд, вы добровольно отдадите мне то, что вы похитили у меня. Это наш договор.

И хотя я не задала ему больше ни одного вопроса, он сказал:

— Это наш договор, — потом взмахнул платком в воздухе и крикнул: — Давай! — и спрыгнул с накидки.

Я не боец, который понимает толк во владении мечом, и я думала, что всадники, которые ходят в битву в обличье животных, вряд ли хорошо владеют оружием. Но, оказывается, они умели сражаться не только зубами и когтями, но и мечами.

Они кружили друг возле друга и не спускали друг с друга глаз. Лишь изредка атаковали, чтобы проверить силу и ловкость противника. Медленное начало внезапно перешло в дикий танец и быструю смену ударов и контрударов звенящими мечами. Вел ли себя при этом Херрел правильно, я не знала. Но крови не было, и хотя однажды Херрел на полступни сошел с накидки, он снова быстро вернулся на свое место.

Какое-то время я была так захвачена этой смертоносной игрой, что кроме этого не замечала ничего, что происходило вокруг меня. Может, это была сила моли, которая обострила мой разум, но я внезапно осознала, что вокруг поля боя сконцентрировалась объединенная воля всех остальных. Может быть, эта злая воля и не могла физически ослабить Херрела, но она, как облако, нависла над ним и желала его поражения. Я сама очень хорошо ощущала желание этих людей, а Херрел давно уже не ставил свою жизнь ни во что. Его гнев и необходимость заставляли его забыть обо всем и обо всех, но он все же оставался достаточно чувствительным, и в нем стали прорастать семена сомнения.

Я снова попыталась использовать свою волю в качестве оружия, на этот раз для того, чтобы применить ее как щит против злой воли отряда. И тут я сама испугалась, тут было нечто, что почти превосходило мои силы.

Мое двойное зрение отказало. Я больше не видела двух мужчин, сражавшихся на мечах, а только медведя, стоявшего на задних лапах и огромными передними лапами пытающегося схватить кошку и раздавить ее, но та с шипением и фырканьем увертывалась от него.

— Ты…

Это требование так резко привлекло мое внимание, что взгляд мой оторвался от борьбы и я посмотрела на того, кто окликнул меня. Жеребец, мужчина, чудовище.

— Хирон, — назвала я его имя и он стал человеком.

— Ты ошиблась, колдунья, когда выбрала себе половину… Капитан всадников, он хотел отвлечь меня, чтобы ускорить поражение Херрела?

— Я должна была выбрать лучшего среди вас?

— Ты дура! Взгляни на свои руки! Ты сама уничтожаешь себя! Каждый раз, когда ты теперь пользуешься своей магией, колдунья, ты сама уничтожаешь себя, а та, другая Джиллан от этого становится все сильнее! Скоро ты станешь просто тенью, а она получит всю твою плоть. И зачем тогда тебе нужна будет эта победа?

Пока он говорил, я почувствовала слабость. Моя рука в лунном свете была бледна и странно прозрачна. Рука тени…

Нет! Они только хотели отвлечь меня от сражающихся! Херрел отступал и опасно приблизился к границе из скатанных накидок. Если Хальзе не сможет его ранить, он будет стараться опозорить своего противника, вытеснив его за пределы четырехугольника.

Нет! Я попыталась достигнуть Херрела, укрепить его силы и уверенность. Херрел. Ты можешь… ты можешь победить медведя! Херрел…

— Дура… ты сама уничтожаешь себя…

И я почувствовала, что Хирон сказал правду, что мои старания поддержать Херрела означали мою гибель. Но я должна была удержать туман поражения, который отряд насылал на Херрела. Я должна была сломать их объединенную волю, а это стоило мне так бесконечно много.

Я услышала крик, призыв, или это был крик птицы, голос зверя, ржание жеребца? Я протерла глаза, чтобы лучше видеть. Кошка присела перед медведем, стегая себя хвостом и обнажив клыки, но одна задняя лапа медведя находилась за пределами ограждения. Хальзе должен был считаться сбежавшим с поля боя!

Они снова стали людьми, все они, и они все еще были против Херрела, но исходивший от них туман поражения исчез, словно развеянный порывом ветра. Херрел поднял меч и острием его указал на Хальзе.

— Он сбежал! — громко и требовательно произнес он.

— Он сбежал, — сухо подтвердил Хирон.

— Сделка есть сделка. Мы требуем все. — Когда Хирон не ответил, Херрел подошел к нему. Мы требуем все, — повторил он. — Или закона отряда больше не существует? Я ведь могу подумать, что ты хочешь запретить нам воспользоваться нашим правом.

— Я не могу вам этого дать.

Херрел уставился на него и в его глазах запылал зеленый огонь, но он все же продолжал оставаться человеком, а не кошкой.

— Ты сам объяснишь, почему ты потерял свою честь, предводитель всадников?

— Яне могу дать вам то, чего у меня нет.

— Чего у тебя нет? Что же тогда стало с другой Джиллан, которую вы сами сделали?

— Посмотри, — Херрел указал на меня, — связь разорвана, то, что мы сделали, исчезло.

Связь разорвана… Я покачнулась. Где же теперь было, то притяжение, которое вело меня по этой дикой стране? Я больше не чувствовала этой связи. Я услышала злорадный смешок.

— Она сама сделала это, — сказал Хальзе. — Она воспользовалась своей силой, и это уничтожило ее. Ухаживай за своей невестой, пока еще можешь, Херрел. Скоро она совсем превратится в тень!

— Что ты с ней сделал? — Херрел промчался мимо Хирона и схватил Хальзе. Его руки сомкнулись на горле противника и они оба повалились на землю.

Остальные наконец оторвали Херрела от врага и крепко держали, несмотря на все его старания освободиться и снова наброситься на Хальзе, который, тяжело дыша, лежал на земле.

Потом Хирон сказал:

— Мы поступили так честно, как только могли, но связь разорвана и другая Джиллан исчезла…

— Куда?

— Она там, куда мы не можем последовать за ней. Она отправилась в другой мир и когда связь оборвалась, она вернулась обратно в свой родной мир.

— Вы создали ее. На вас и лежит обязанность вернуть ее обратно — или вы совсем потеряли всякое понятие о чести! — Херрел освободился. — Я требую все, Джиллан требует все, и ты присягнул нам в этом, — сказал он Хирону. — Теперь выполняй свои обязательства!