— Бог мой! — Нэнси явно была потрясена. — Сколько же ему лет?

— Сорок восемь. Каждый вечер он проводит в казино, и так в течение многих лет… даже тогда, когда он еще работал. Он просто исключительно талантливый мошенник. Люди попадаются на его удочку, потому что Лео умеет хорошо себя подать. Не знаю, как у него обстоят дела сейчас — я с ним не разговаривал несколько месяцев, — но с тех пор, как было обнародовано завещание Алисы, они не могут обстоять хорошо. Он использовал вероятность большого наследства в качестве залога под многочисленные займы.

Это многое объясняет, подумала Нэнси.

— Неудивительно, что его родители решили изменить условия завещания, — произнесла она сухо. — Не надо быть большим пророком, чтобы понять — в случае если бы ему достался Шенстед, он бы продал его, а деньги спустил в рулетку.

— М-м-м…

— Какой придурок! — воскликнула она с глубочайшим презрением.

— Он мог бы вам понравиться при личной встрече, — предупредил ее Марк. — Он всем нравится.

— Со мной такое не проходит, — твердо ответила Нэнси. — Я когда-то знала одного подобного человека, и больше меня не проведешь. Он был сезонным рабочим на ферме, а мне было всего тринадцать. Всем — не исключая и меня — казалось, что из его задницы солнышко светит, до того момента, пока он как-то не швырнул меня в сарае на солому и не вытащил из штанов свой член. Правда, ему мало что удалось. Думаю, парень решил, что так как я намного его слабее, то не буду сопротивляться. Но в то мгновение, когда он немного расслабил хватку, я выскользнула из его объятий и схватила вилы. Мне бы, наверное, следовало убегать, но я думала только о том, какой он негодяй, обманщик и притворщик. С тех пор я возненавидела людей, похожих на него.

— И что с ним было потом?

— Получил четыре года за попытку изнасилования несовершеннолетней, — ответила Нэнси, отведя взгляд в сторону. — Он оказался по-настоящему мерзким подонком… Пытался представить дело так, будто бы я напала на него с вилами за то, что он мочился на стену сарая. Но я так сильно кричала, что прибежали два других работника и нашли его на полу со спущенными штанами. Если бы не это, думаю, ему удалось бы выкрутиться. Мама говорила, что как свидетель он производил впечатление очень правдивого человека. В конце концов присяжные все-таки пришли к выводу, что мужчине незачем обнажать ягодицы, если он хочет помочиться, да к тому же на расстоянии каких-нибудь двадцати метров оттуда находился уличный сортир.

— А вы присутствовали на суде?

— Нет. Судья сказал, что я слишком мала для перекрестного допроса. Моя версия происшедшего была представлена в письменном виде.

— И как он защищался?

Нэнси взглянула на Марка:

— Заявил, что я набросилась на него без всякой провокации с его стороны, а он не стал защищаться, боясь поранить меня. Его адвокат настаивал, что так как обвиняемому нанесены более серьезные раны, чем мне, и что тринадцатилетняя девочка смогла бы нанести подобные раны взрослому мужчине только в том случае, если бы он не оказывал ей серьезного сопротивления, значит, нападающей стороной был не он, а я. Я просто в ярость пришла, когда прочла отчет о суде. Он расписал меня как испорченную, наглую богатую девицу с дурным характером, которая, не задумываясь, способна поколотить несчастного батрака. Когда с вами происходит нечто подобное, в конце концов невольно возникает ощущение, что не он, а вы находитесь на скамье подсудимых.

— И сильно он от вас пострадал?

— Думаю, не настолько, насколько заслуживал. Десять швов на заднице и слегка затуманенное зрение из-за того, что вилами я задела ему глаз. Мне повезло… удар был удачный… из-за этого он не смог в нужной мере сфокусировать зрение. Если бы он нормально видел, он бы вырвал вилы у меня из рук, и не он, а я сама оказалась бы в больнице. — По ее лицу пробежала тень. — Или на кладбище, как Алиса.

Белла взобралась по ступенькам своего автофургона, сияла вязаную шапку и провела толстыми пальцами по жестким волосам в тех местах, где кожа начала чесаться. Армейские куртки, вязаные шапки и шарфы распределил между ними Лис за день до общей встречи, приказав всякий раз надевать их при выходе на улицу. В тот момент не имело смысла спорить с ним, все были благодарны Лису за подобное обмундирование хотя бы из-за сильного холода, но теперь Белле стало очень интересно, зачем понадобилась такая маскировка. Лису слишком хорошо известна эта местность, в конце концов заключила она.

Из-за занавески, где у Беллы размещался кухонный отсек, послышался звук, который тут же привлек ее внимание. Она подумала, что там сидит какая-то из ее дочерей, и протянула руку, чтобы отдернуть драпировку.

— Что случилось, милая? Я думала, ты играешь с ребятами Сейди… — Белла осеклась, увидев тощего мальчишку с длинными светлыми волосами до плеч — она сразу узнала в нем одного из «жалких щенков», которых видела в автобусе Лиса в Бартон-Эдже. — Что, черт подери, ты тут делаешь?

— Это не я, — пробормотал Вулфи, отскакивая в ожидании шлепка.

Мгновение Белла пристально смотрела на него, затем тяжело опустилась на банкетку рядом со столом и вытащила из кармана куртки консервную банку.

— Что не ты? — спросила она, открывая банку.

— Я ничего не брал.

Краем глаза она наблюдала, как мальчик сжимает в кулаке кусок хлеба, пытаясь спрятать его.

— Кто же взял, если не ты?

— Я не знаю, — ответил он, пытаясь подражать стильному произношению Лиса, — но не я.

Белла с любопытством разглядывала его, задаваясь вопросом, где сейчас его мать и почему он не с ней.

— И что ты здесь делаешь?

— Ничего.

— Есть хочешь, парень?

— Нет, не хочу.

— А мне сдается, хочешь. Разве твоя мамочка не кормит тебя?

Мальчишка промолчал.

— Хлеб бесплатный, — заметила она. — Можешь брать, сколько пожелаешь. Единственное, что от тебя требуется, — это сказать «пожалуйста». Хочешь обедать со мной и с моими девчонками? Хочешь, я попрошу Лиса, чтобы он разрешил тебе приходить к нам обедать?

* * *

Марк опустил голову на руки и потер усталые глаза. Последние две ночи он почти не спал, и его энергетические резервы приближались к нулю.

— Джеймс остается в этом деле подозреваемым, — сказал он Нэнси, — хотя, признаться, я не понимаю почему. Что касается полиции и расследований, проведенных коронером, к нему больше нет никаких вопросов. Тем не менее в поселке вокруг него создалась совершенно ненормальная ситуация. Я настаиваю на том, чтобы он начал активно противодействовать слухам, которые в последнее время крутятся вокруг его имени, а Джеймс отвечает, что не видит в подобном противодействии никакого смысла… По его мнению, они постепенно сами собой сойдут на нет.