ту секунду, когда я принял решение похитить первого испытуемого, моя судьба предрешилась. Все, что последовало в ходе эксперимента — результат начинаний. Я принял решение, зная, что заканчиваю свою карьеру, свою жизнь.

— Все великие открытия требуют жертв, — бормочу я себе под нос.

Я ожидаю, что Блейкли начнет расспрашивать меня, попытается нащупать трещины и найти мою слабость. Она анализирует меня, ее внимательные глаза следят слишком пристально. Я дал ей достаточно кусочков головоломки, чтобы составить приблизительную картину — все, что ей нужно сделать, это соединить последний паззл.

Моя внутренняя защита усиливается, когда она приближается.

— Твоя сестра причиняла боль своим пациентам, — говорит она. — Я помню новости об этом серийном убийце, о том, как он выбирал своих жертв. Он разоблачил ее преступления, убил ее, и ты надеешься не только вылечить психопатов, ты хочешь восстановить ее репутацию.

Все мое тело напрягается.

— Психохирургия была специальностью моей сестры.

Блейкли качает головой, как будто пытаясь понять, затем ужасное осознание появляется на ее лице.

— Она делала лоботомию своим пациентам.

— Мэри была новатором, — говорю я, моя поза становится такой же оборонительной, как и мой тон. — Салливан обнародовал лишь сами процедуры, а не выводы, к которым она вследствие приходила. СМИ назвали ее извергом, и она потерпела крах. Но ее процедуры были… — я замолкаю, пытаясь найти правильный способ описать работу моей сестры. — Радикальны, да, но в то же время новаторскими. Ей просто нужно было больше времени…

— Чтобы мучить своих пациентов? Так же, как ты мучаешь своих жертв? Я не знаю, кем ты был раньше, но тебе далеко до величия. Ты бредишь, если веришь в обратное, Алекс.

— Ты, наверное, не сможешь понять, — я направляюсь к ней и на этот раз не позволяю ей остановить меня. Хватаю ее за руку и заставляю идти. — Ты понятия не имеешь, каково это — жить с такими мучительными эмоциями. Ты мертва внутри.

Блейкли молчит, пока мы идем по тропинке к хижине, отчего мои мысли звучат громче ее слов и суждений. Ночь вокруг пропитана ее ароматом. Я чувствую ее запах цветущего жасмина вперемешку со свежей речной водой. Образ ее глаз цвета морской волны, смотрящих сквозь меня, затуманивает рассуждения, и я бросаюсь вперед, как будто могу убежать от нее.

Наступает момент, когда приходит ясность, и я понимаю, что совершил ошибку, но мои рефлексы притуплены.

Блейкли вырывается из моей хватки. Тени леса скрывают ее из поля зрения, я поворачиваюсь, вижу камень в ее руке, когда она бросается ко мне. Она наносит мне удар сбоку по голове.

Все темнеет. Я раскачиваюсь и протягиваю руку в ее сторону.

— Хотела бы я чувствовать себя виноватой из-за этого, — говорит она, и я слышу, как хрустят ветки под ее ботинками, когда она приближается. — Но, как ты много раз отмечал, у меня нет такой способности.

Я вижу, как она поднимает камень, и мои инстинкты берут верх. Предплечьем блокирую атаку, и Блейкли мгновенно решает, что она не готова сражаться. Она бросает свое оружие и бежит.

— Черт, — я дотрагиваюсь до виска, на моих пальцах видны темные пятна крови.

Я не хочу с ней драться. Но лучше нам покончить с этим как можно раньше, пусть поймет, что выхода нет. Тогда мы оба сможем остановить этот волнующий танец.

Придя в себя, я начинаю двигаться в том направлении, куда она пошла. К реке. Она быстрая; я знал, что так и будет. Но на моей стороне преимущество. Я бродил по этой земле годами. Изучил каждую тропинку. Запомнил каждое дерево.

Сосны тянутся к полотну из звезд. Небо подсвечено сиянием луны, создавая покрывало света. Когда я добираюсь до устья реки, слышу шаги Блейкли по пляжу, хруст камней под ее ногами.

Я прерывисто вздыхаю, адреналин поднимается. Погоня уступает место чему-то дремлющему, чему-то первобытному внутри меня.

Несмотря на то, что она городская девушка, она хорошо справляется. Идти вдоль реки — самый разумный способ найти цивилизацию и не заблудиться. К сожалению, именно благодаря ее хитрому уму ее легче выследить.

Я быстро выхватываю шприц из ботинка и набираю скорость. Слышу, как она идет впереди, ругань отражается от каменных утесов, и я замечаю ее.

Она плюхается в реку, один раз оглянувшись оценить расстояние между нами.

— Мы прямо сейчас можем остановиться, — кричу я. — Это не должно зайти так далеко, Блейкли.

Она продолжает заходить в реку по колено. Ей нечего терять. Однако мне есть что терять, и страх, который я чувствую глубоко внутри, толкает меня вперед.

Ледяная вода омывает тело, когда я вхожу в реку. Поднимаю шприц, когда подхожу к ней, свободной рукой цепляясь за промокший подол ее футболки.

Блейкли стонет, ее голос срывается, воздух вокруг нас затуманивается от дыхания, когда она наносит удар мне в лицо. Ее ногти царапают мою щеку, и я быстро ухожу из зоны ее досягаемости, прежде чем обхватить ее рукой за талию.

Притягиваю ее обратно к своей груди и удерживаю ее руки, крепко сжимая шприц в кулаке, прижимая ее тело к своему. Холодная вода струится вокруг нас — и я должен дрожать так же, как Блейкли дрожит в моих объятиях, но я весь горю.

Ледяная вода колет мою кожу, словно миллион иголок, но вскоре обжигающий жар ее плоти касается моей. Признаюсь, меня приводит в трепет то, что она решила бороться — появился повод, наконец, обнять ее так, как я осмеливался лишь фантазировать.

Подавляя свои порывы, я тащу Блейкли к берегу реки. Она сильная, но побег ее ослабил. Я укладываю ее на ровную землю, чтобы отдышаться, и она приходит в себя со вторым дыханием, опять вырывается из моей хватки.

— Хватит, — говорю я, обхватывая ее запястья одной рукой и предплечьем прижимая ее руки к земле.

Ее глаза горят злобой. Она тяжело дышит, ее грудь поднимается с каждым напряженным вдохом.

Я предупреждающе подношу шприц к ее шее, кончик иглы прижимается к вене. Наши глаза не отрываются друг от друга, между нами висит угроза.

Она прерывисто вздыхает.

— Давай, — осмеливается она. — Ты же так меня хочешь…

Вызов в ее горящем взгляде воспламеняет мою душу — и это неправильно. Я знаю, что это неправильно. За этим горячим взглядом нет страсти, но она так идеально имитирует ее, проверяя мою решимость.

Это изъян в конструкции.

— Такому равнодушному существу нельзя имитировать чувства, — говорю я, легким шепотом касаясь ее губ. — Ты заместительница, представляющаяся королевой. Красива и опасна.

Ее руки расслабляются в моей хватке, пристальный взгляд изучающе скользит по