– Давай. Только без выкрутасов, Олежа! Махом сварганю из твоей милой мордашки блин. – Оксана посторонилась, пропуская меня мимо. Симпатичная маечка с тонкими бретельками, слегка видная грудь, острые пуговки сосков под голубой тканью. Хотя, возможно, цвет в темноте комнаты мог оказаться и другим.

– Ну, да-а, из моей милой мордашки блин вкусный получится. Спасибо, моя хорошая! Я быстро и потом на чай заскочу, только мне без сахара и с разбавлялкой. Не люблю горячий.

– Ишь ты! – она открыто удивилась, усмехнулась и пошла следом за мной. – Чай можно пообещать, а что впущу обратно – не могу в этом заверить, Олежа.

– Дык… Я тогда снова в окошко влезу. Делов-то!

Снаружи здания вновь послышались выстрелы. Дизель уже явно оборонялся, а не нападал. И ему срочно нужна была помощь.

– Ксан, я ведь вернусь, рано или поздно. Ты милая. По чесноку.

– А вот всех гадов во дворе истребишь, конфет в ларьке возьмешь, тогда жду в гости. На чай без сахара!

– О как! Лады. Я ради этого весь город изведу от врага, не только твой двор, – воодушевился я, паря как на крыльях по коридору квартиры и подмигивая во тьме девушке.

– Иди-иди, Рембо!

Показалось, что сейчас на прощание чмокнемся в губки, но, видать, это почудилось только мне. Она же лукаво стрельнула красивыми глазами, кокетливо заправила локон за ухо и затворила за мной дверь. На все замки, а судя по долгому лязгу, на все сто двадцать замков.

– Хороша Ксюшка, съем я эту плюшку! – шепнул я и снова превратился в сгусток звериного и опасного.

Обстановка снаружи, по всей видимости, сложилась уже не в пользу Дизеля. Парень еле успевал перезаряжать две боевые единицы, «Иж» и автомат, с последней гранатой уже распрощался. И, похоже, материл пропавшего командира.

Я появился очень даже кстати, действительно зайдя с тыла противника. Выстрел, и один из врагов распластался ничком в подъезде, второй и третий залпом снесли стрелка на выходе, еще сноп картечи поверг того, что подбирался с моей стороны к Антохе. Два трупа, валявшихся в сломанных позах до моего прихода, наглядно говорили о заслугах друга.

Не успел он громко порадоваться успешному завершению боя над «чморями», как на лестничном марше мы услышали топот и бряцание оружия.

– Туда, живо!

Хитрым маневром мы с другом зажали последнего «чморя», подстрелив его на третьем этаже. Парень в черной маске еще корчился, зажимая фонтанчик крови в боку, как сверху показался еще один. Но я не смог выстрелить в него, потому что незнакомец пальнул в агонизирующего «чморя» со словами «Сдохни, тварь!», а при ближнем рассмотрении оказался очень даже знакомым.

– Ловелас?! Алик, ты, что ли?

– Купол? Вот встреча, блин! Не ожидал тебя увидеть здесь, – Ливадный стал перезаряжать ружье, бледность на его лице выдавала крайнюю степень волнения, – спасибо, что покрошил этих ублюдков. Закупорили меня здесь, не выйти, не соскочить с балкона. Думал, навечно останусь тут.

– А ты что здесь делаешь? Прикид нехилый у тебя, – поинтересовался я, краем глаза поглядывая через окно подъезда на двор.

Экипировка Ливадного реально вызывала завидки: чистая новенькая «горка», натовские скандинавские берцы, АК-103 за спиной, под завязку набитая БК разгрузка, «Сайга-20» в руках. Хорошо где-то отоварился. Дизель кивнул Ловеласу в знак приветствия и встал в охранение этажом ниже. Ему порядком чиркнуло на улице пулей плечо, и сейчас парень пытался оказать себе медицинскую помощь.

– Я как обычно… По бабам. Сам же знаешь, какая у меня страсть! – Глаза Алика бегали, хитрая физиономия сменила испуганный фейс.

– Ну, мы все любим девчонок, но не в это же время, когда город тонет в крови, задыхается от пришлых!

– Как пафосно, е-мое! Война войной, а обед и телки по расписанию, – Алик криво улыбнулся, но вид его говорил о том, что он спешит и переживает за что-то, – ну… ты это… бывай, дружбан. Почешу дальше, пока очередных фраеров не подвалило.

– Ты не слышал про «чморей», где они прячутся? Говорят, где-то в этом секторе, – спросил я, пропуская его мимо себя.

– Не-а. Мне по барабану, кто такие, где кантуются. Я сам по себе, вольный стрелок, мля!

Алик подмигнул и скрылся в сумерках подъезда. Снизу донеслось его прощальное «Покеда, партизаны!». У меня осталось чувство, что я натворил страшных дел или заколол бабушку своего друга, а теперь пытался скрыть следы. На душе стало тяжко, на языке горько, в висках застучало. Все бы ничего, но бабушка явилась вдруг в реальности. Сверху, тихо шоркая и громко причитая, показалась старушка из квартиры на пятом этаже. Из ее сумбурной словесной околесицы я с ужасом понял, что только что подъезд покинул один из бандитов, наводящих страх на местный район.

Ловелас!

От этой мысли у меня чуть мозг не взорвался. Я попытался успокоить старушку, выпытать у нее приметы бандита. И, судя по описанию, этот Алик только что «положил» всю семью этажом выше, изнасиловав с элементами изуверства дочь главы семьи. Я бросился наверх, в квартире с распахнутой дверью нашел лужи крови, обрызганные ею же стены, четыре трупа, включая ребенка и девушку лет восемнадцати. Когда-то очень симпатичную девчонку. Ее обнаженный вид и поза подсказали о насильственных действиях убийцы. На всех телах в основном виднелись резано-колотые раны, но обнаружились и пулевые, рваные. Рядом валялись гильзы от…

– Дизель! – крикнул я в лестничный пролет.

Друг быстро взлетел по ступенькам, скривился при виде ужасной картины и, не обращая внимания на увещевания бабушки, вопросительно посмотрел на меня.

– Ловелас.

– Уверен? Не может быть! – удивился Антон, сжимая кулаки.

– Все сводится к одному. Его почерк, его гильзы, да и присутствие его здесь не случайно. Быстро наружу. Может, недалеко ушел.

Мы помчались вниз, во дворе кроме трупов и разгорающегося домика на детской площадке не наблюдалось ни души. Ясно-понятно, что изувер ушел, буквально сбежал, унося ноги от вездесущего и проницательного командира самообороны Энска. Каковым я и считал себя.

– Знаешь что, вдвоем сейчас мы вряд ли найдем этого гандона, а вот на заметку взять стоит, – сказал я, осматривая местность в прицел, – это же надо так… Стоял рядом и целку строил из себя, типа свой в доску и по бабам ходит ночами. А он, оказывается, свое хобби с мирного времени перетащил в настоящее, стал маньяком и хладнокровным палачом. Сука!

– Купол, мне вообще кажется, что он их предводитель, – пробубнил Дизель.

– Чей?

– «Чморей» этих. Командир их.

– Почему ты так считаешь?

– Ну… среди трупов не увидел приверженца высшей иерархии, а Ловелас был экипирован лучше всех. Да и хитрее всех оказался. Своего завалил для проформы. Хитер, сволочь! Он мне и раньше не нравился, козел, а сейчас я понял, что все к одному. Что он способен на такие деяния, врал, волновался.