Я делаю глубокий, прерывистый вдох, заставляя себя выдержать его взгляд, хотя то, что я вижу там… глубину боли, от которой, боюсь, я не смогу нас спасти, разрывает меня на части.

— Прости, — шепчу я. — Я знаю, что была плохой девочкой. Я знаю, что причинила тебе боль, даже если пыталась этого не делать. Пожалуйста, Лиам, не переставай любить меня. Ты можешь наказать меня, если хочешь. Ты можешь делать со мной все, что захочешь, я это заслужил. Только не говори мне, что все кончено, не тогда, когда я, наконец, чувствую такую уверенность, что это ты, что это всегда должен был быть ты…

Руки Лиама сжимаются на моих бедрах, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Ты хочешь, чтобы я наказал тебя? — Мрачно спрашивает он.

— Да, пожалуйста, — шепчу я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, хотя в глубине души я одновременно напугана и так возбуждена, что едва могу это вынести. То, что Лиам сделал со мной на днях в наказание, было мучительным удовольствием, превосходящим все, что я когда-либо представляла, но прямо сейчас я знаю, что он имел в виду не это. Прямо сейчас ему больно, и я вижу, как в нем сгущается тьма, какая-то его сторона, которую он никогда раньше мне не показывал. Я не причиню тебе вреда, он обещал мне раньше, но теперь я думаю, что ему, возможно, придется сделать это, пусть и немного, ради нас обоих.

— Ты можешь сделать мне больно, если тебе нужно, — шепчу я, и глаза Лиама расширяются. — Ты можешь отшлепать меня, ты можешь трахнуть меня в горло, ты можешь делать все, что захочешь. Все, что ты считаешь лучшим для меня, и для тебя. Что бы ни заставило тебя поверить, что я твоя, Лиам, чего бы, по твоему мнению, я ни заслуживала за то, что позволила ему забрать меня сегодня вечером, за то, что позволила ему прикасаться ко мне, целовать меня…

— Ана, я… — В его голосе слышен слабый протест, но по тому, как его твердый член пульсирует у моего бедра, я могу сказать, что эта идея заводит его, возможно, он знает, что бы сделал, даже сейчас. Что, возможно, он…

— Ты думал об этом? — Мягко спрашиваю я, протягивая руку, чтобы убрать прядь каштановых волос с его глаз. Мое сердце бешено колотится в груди, адреналин пульсирует в венах. — Как бы ты меня наказал, если бы я когда-нибудь была такой непослушной?

Лиам тяжело сглатывает, и я чувствую, как под моей ладонью тоже колотится его сердце.

— Я…

— Все в порядке, — тихо бормочу я. — Я хотела, чтобы ты вознаградил меня, когда я была хорошей девочкой для тебя. Поэтому ты должен наказать меня сейчас, когда я была плохой. Пожалуйста, Лиам. Я думаю, тебе это нужно, чтобы справиться с этим, и, если честно… — Я делаю глубокий вдох, чувствуя, как дрожь желания пробегает по мне. — Мне это тоже нужно. Пожалуйста.

Я чувствую дрожь, которая проходит по нему, чувствую, как его член набухает у моего бедра, как все его тело напрягается от желания. Его руки скользят с моих бедер на талию, и я вижу в его взгляде что-то темное и повелительное, от чего у меня подкашиваются колени.

— Тогда иди в мою комнату, Ана, — хрипло говорит он. — И жди меня там, у кровати.

Я киваю, отворачиваясь от него с колотящимся сердцем. Я хочу этого, хочу его, и в каком-то смысле я почти чувствую, что это может стать для нас новым началом. Я ушла от Александра, вернулась к Лиаму. Я должна верить, что Лиам уйдет от Сирши и останется со мной. И сегодня вечером Лиам может показать мне, что он может сделать меня своей, что он может удовлетворить ту темную сторону меня, которую, похоже, вызвала моя травма, ту часть, которую подпитал Александр.

Медленно я захожу в его спальню, слишком отчетливо вспоминая, чем мы занимались, когда я была здесь в последний раз, удовольствие, которое Лиам выжимал из моего тела снова и снова, пока я не заплакала от абсолютного изнеможения. Я знаю, что сегодняшний вечер не будет таким же, но я знаю, что будет удовольствие. Лиам не может прикоснуться ко мне, не доставив мне удовольствия, даже если это причиняет боль. Я чувствую, что дрожу от предвкушения, гадая, что он будет делать и каково это будет для Лиама, когда он полностью овладеет моим телом.

Я жду его рядом с кроватью, как он и попросил…нет, приказал, босиком, с мягким ковром между пальцами ног, мягким на покрытых шрамами ступнях, со сцепленными перед собой руками и склоненной головой. Я чувствую, как кровь бежит по моим венам, как второе сердцебиение. Я хочу его так сильно, что это почти причиняет боль, у меня перехватывает дыхание, когда я слышу, как со скрипом открывается дверь спальни, и вижу его черные итальянские кожаные туфли, направляющиеся ко мне по тускло поблескивающему деревянному полу.

Лиам останавливается передо мной, и я чувствую, как его пальцы скользят по моему подбородку, приподнимая мое лицо так, чтобы я смотрела на него. Он поворачивается и включает лампу у кровати, так что теплый свет льется из нее, мягко освещая комнату. Я вижу на его лице выражение, которого никогда раньше не видела.

— Скажи мне еще раз, что ты хочешь этого, малышка, — мягко говорит он. — Что ты хочешь любого наказания, которое я решу тебе назначить.

Я киваю, во рту у меня так пересохло, что я едва могу говорить, слова застревают у меня в горле.

— Я хочу этого, Лиам. Мне нужно, чтобы ты наказал меня, чтобы завтра мы могли проснуться и попытаться начать все сначала. Чтобы не было затяжных обид. Ты накажешь меня за то, что я была плохой девочкой, за то, что позволила Александру прикоснуться ко мне, за то, что хотела его. Ты заберешь у него мое тело, и тогда будем только мы. Я хочу этого, Лиам. И ты, я думаю, тоже.

— О, девочка, ты понятия не имеешь. — Голос Лиама хриплый от желания. — Я раньше не делал ничего подобного, но я думал об этом. Я думал о том, чтобы сделать это для тебя. — Его пальцы поглаживают мою щеку. — Но сегодня я не буду трахать твою сладкую киску, девочка, если ты на это надеешься.

Мои глаза расширяются, и я знаю, что он видит в них разочарование.

— Лиам…

— Шшш. — Он прижимает палец к моим губам. — Когда мы сделаем это в первый раз, Ана, это не будет наказанием. Это, конечно, произойдет не в ту же ночь, когда я чуть не потерял тебя из-за другого мужчины, даже если это для