— Кирилл! — возглас Хельги ворвался в мои уши, заставив вздрогнуть. Я взглянул на замершую в испуге сестрицу, и тряхнул головой.

— Извини, что?

— Твои руки… — тихо проговорила Хельга. Я перевёл взгляд на ладони и тихо выматерился, заметив скользящие по ним мелкие молнии электроразрядов. Усилием воли задавив гнев, я "погасил" рунные цепи и, лишь убедившись, что всё под контролем, расслаблено выдохнул.

— Что это было, Кирилл? — спросила Хельга.

— Родителей вспомнил, — коротко ответил я, переводя дух. — Извини, что напугал.

— Ничего, братишка, — девушка потрепала меня по волосам. — Я всё понимаю…

Может и так, но мне от этого не легче. Или?

— М-м… Хельга, думаю, тебе следует прикупить электрошокер, — проговорил я, неуклюже меняя тему, говорить о происшедшем мне не хотелось. Сестрица недоумённо моргнула.

— Прости? — уточнила она.

— Ну, на всякий случай. Чтобы у полиции не было вопросов, если ты поджаришь гипотетических бандитов. Согласись, что нам не нужны лишние вопросы о татуировках? — объяснил я.

— Пф. Тогда зачем они сами нужны, если их можно заменить обычным электрошокером, братец? — с нотками ехидства в голосе, произнесла Хельга.

— Шокер, как и пистолеты, могут отобрать. А рунные цепи всегда при тебе, — пожав плечами, ответил я. — Это оружие последнего шанса, так сказать. И кстати о пистолетах… По-моему, кому-то пора вернуться к тренировкам, а?

— Зануда, — деланно обиженно проговорила Хельга и, ткнув меня кулаком в бок, потянулась за наручем, снятым ею на время возни с татуировкой.

Может быть и так, зато мне спокойнее, когда я знаю, что сестрица занята делом, которое поможет ей стать сильнее и уберечься от возможных проблем. Да, вряд ли умение быстро стрелять и шарашить молниями спасёт её от снаряда выпущенного с пиратской "акулы", но уж от каких-нибудь идиотов с большой дороги, точно избавит. А учитывая, что в Новгороде вероятность встречи с пиратами стремится к нулю, а выход "Феникса" в рейс из-за недавней поломки задерживается на неопределённый срок… в общем, думаю, моя помощь в тренировках сестрицы, как минимум, небесполезна.

Очередное наше занятие с Хельгой было прервано появлением на пороге тётушки Елены, раньше всячески избегавшей моего подвала. Как она сама говорила, ей хватает и продуктового хранилища, а мне кажется, у пассии дядьки Мирона просто лёгкая форма клаустрофобии. Впрочем, это её дело…

— Тётушка Елена? — я вопросительно приподнял бровь и наша экономка, решительно кивнув, шагнула через порог.

— Это доставил посыльный четверть часа назад, — проговорила она, протягивая мне небольшой конверт.

— Благодарю, — кивнул я, и экономка исчезла из подвала так быстро, как только могла.

— О! И кто же это пишет моему маленькому братцу? — промурлыкала Хельга, отвлёкшись от упражнения с "Бебе". Красное пятнышко целеуказателя, помещённого мною в ствол пистолета, скользнуло по мишени и исчезло, как только Хельга убрала оружие в наруч.

Отложенный мною на край рабочего стола, конверт моментально оказался в руках сестрицы, но она тут же вынуждена была выпустить письмо из рук, одновременно подпрыгнув от лёгкого электроразряда угодившего ей пониже спины.

— Кирилл! — возмущению Хельги не было предела.

— Мне интересно, а как бы ты отреагировала, если бы я перехватил и попытался прочесть адресованное тебе письмо от нашего уважаемого капитана? — заметил я, предусмотрительно сместившись так, чтобы между нами оказался рабочий стол. Невелика преграда, конечно, но уж какая есть.

Впрочем, кажется, сейчас, несмотря на вопль, Хельга не намерена устраивать очередной раунд гонок по подвалу, которые уже стали нашей небольшой традицией. А что? И отдых и разрядка… точнее, электроразрядка, поскольку во время этих "салочек", мы от всей души стараемся поразить друг друга молниями. Хорошая тренировка контроля, между прочим. М-да…

— Извини, Кирилл, — повинилась она, но тут же изобразила невинную улыбочку. — Но ты ведь расскажешь любимой сестре, что в этом конверте?

— Если это не будет чем-то личным, — вздохнув, кивнул я. Всё равно ведь не отвяжется. Настырная.

— Тогда, чего стоишь? Читай уже! — нетерпеливо воскликнула она, толкнув лежащее на столе письмо в мою сторону. Покачав головой, я усмехнулся и, разорвав конверт, вытащил из него листок дорогой бумаги. Дочь Завидича потянула носом воздух и ехидно заулыбалась. Ну да, бумага оказалась не только дорогой, но и надушенной.

— У братика появилась воздыхательница? — не сдержалась Хельга, но я её проигнорировал, сделав вид, что полностью погружён в чтение. Если дать сестрице хоть малейший повод, она меня просто достанет. Проверено.

Как и ожидалось, в послании действительно не было ничего, что я мог бы назвать "личным". Просто родственницы Михаила решили напомнить о себе и попенять мне на долгое отсутствие. Очаровательно. Давайте плюнем на подставу на балу и продолжим общение как ни в чём ни бывало… Змеиный сад! Ненавижу такие вещи, они мне обрыдли ещё в той жизни, а участники всех этих "великосветских" интриг, мнящие себя хитрейшими и умнейшими в гадючнике под названием "свет", не вызывают ничего кроме омерзения. И это несмотря на тот факт, что сам я, ввиду малого возраста, почти не попадал в сферу их внимания.

— О… как интересно! — не удержавшаяся и таки заглянувшая мне через плечо, проговорила Хельга, дочитав письмо. Нет, будь у меня такое желание, и чёрта с два бы она смогла бы до него добраться, но… я действительно не считал это послание чем-то важным, так что пусть его.

— Разве? — равнодушно спросил я. — По-моему, тут нет ничего такого. Обычное приглашение в гости… которого я не приму.

— "Обычное", вот как? Значит, эти девочки действительно в чём-то сильно провинились перед тобой, а? — улыбнулась сестрица. Я резко обернулся.

— С чего ты это взяла?

— Ой, не держи меня за идиотку, братец! — фыркнула Хельга. — Иначе, с чего бы этим девицам присылать тебе письмо с предложением примирения и дружбы? Да и сам ты уж больно нервно реагируешь. Так что, расскажешь, что за чёрная кошка между вами пробежала?

— Примирение, дружба? — удивился я, разворачивая листок послания и, пробежав по нему взглядом, пожал плечами. — Ты что-то путаешь.

— Ну, братец… — опечаленно покачала головой Хельга. — Ты меня разочаровываешь. Впрочем, все вы мужчины такие.

— Какие? — я с подозрением уставился на дочь Завидича.

— Толстокожие и непонятливые, — припечатала в ответ сестрица и ткнула пальцем в одну из строчек письма. — Вот, горе ты моё, читай внимательно, от сих до сих.

Я прочёл. Посмотрел на Хельгу. Снова прочёл… Не понимаю.

— Ну и?

— Пф, — сестрица закатила глаза. — Слова "объясниться" и "недоразумение" тебе ни о чём не говорят? Учитывая, что один раз, как здесь написано, они уже извинились. Кстати, за что?