Он чувствовал, как колотится его сердце: его тело инстинктивно готовилось к экстренной ситуации, словно бы понимая – остаток жизни мог измеряться уже минутами или даже секундами. Пытаясь выровнять самолет, он поймал себя на ощущении, что действует отстраненно, будто это он не он, а кто-то другой.

И услышал свой голос:

– Ну что ж, Джанет, вот и все. Начинаю снижаться.

05.25–05.35

Опустив бинокль, Харри Бердик протянул его старшему диспетчеру.

Со смотрового балкона, опоясывающего диспетчерский пункт, двое мужчин еще раз взглянули на летное поле – топливозаправщики были убраны подальше, на посадочных площадках, ясно различимые в полутьме, стояли группы людей. Ровное урчание грузовиков с дальнего края аэродрома усиливало гнетущее напряжение, которым была пронизана атмосфера ожидания.

Бердик вновь прокручивал в голове план Триливена в поисках возможных оплошностей. Воздушное судно появится где-то в двух тысячах футов над ними и, постепенно снижаясь в длинном развороте над проливом Джорджия, пойдет на долгий заход на посадку, предоставляя пилоту максимум времени для расчета высоты и тщательной подготовки к приземлению.

Это казалось хорошим планом – с учетом небыстро наступающего рассвета. Бердик вдруг задумался о пассажирах. Им-то сейчас каково? Они увидят проплывающий внизу Си-Айленд и аэропорт, затем – широкую гладь залива и вновь приближающуюся землю, в то время как их «чрезвычайный» пилот будет делать последние приготовления. Он вдруг ощутил себя вместе с ними – в приближении смерти. Его – в насквозь промокшей от пота рубашке – пронизал утренний холод и охватила дрожь.

Время будто остановилось, мир затаил дыхание.

– Курс 253, – отчетливо донесся из динамиков голос Джанет. – Мы быстро теряем высоту.

Полным тревоги взглядом Бердик взглянул на стоявшего возле него Триливена. Не проронив ни слова, они вернулись в стеклянную колбу диспетчерской. Триливен и Гримсел встали у настольного микрофона; на лица их падал зеленый свет монитора радара.

– Как ветер? – спросил капитан.

– Несильный боковой по отношению к полосе ноль восемь, но для нас это все равно лучший вариант: она самая длинная.

– Радарная, – вызвал Триливен, – непрерывно информируйте меня вне зависимости от того, слышите вы меня или нет. Без регламента. Если у 714-го возникнут проблемы – кричите!

Бердик похлопал его по плечу.

– Капитан, – вкрадчиво произнес он, – может, все-таки еще раз попробовать попридержать его? По крайней мере до того, как станет светлее и ему…

– Решение принято, – сухо отрезал Триливен. – Парень и так на нервах. Начнем с ним спорить – конец. – Пожав плечами, Бердик отвернулся. Триливен несколько смягчил тон: – Я понимаю, что вы чувствуете, Харри. Но я понимаю, каково и ему! Он же идет по лезвию бритвы!

– Если у него не будет получаться, – спросил Гримсел, – что планируете?

– Скорее всего, у него и не будет получаться, – мрачно отозвался Триливен. – Если все безнадежно, пошлем на повторный заход. Никаких пререканий в эфире, пока не увидим, что у него действительно нет шансов. Тогда я попробую настоять, чтобы сел в океан. – Пару мгновений он выслушивал через наушники показания радара, затем нажал кнопку на микрофоне: – Джордж, держите скорость 160 узлов.

В оживших динамиках послышалось, как 714-й вышел в ответ на связь. После некоторой показавшейся всем мучительной паузы раздался голос Джанет:

– Мы продолжаем терять высоту. Прием.

Подобно громадной тяжеловесной птице, «эмпресс» проплыл в воздухе над западной окраиной гоночной трассы Лэнздаун, окутанной утренним туманом, над рукавом Фрейзер-Ривер. Справа угадывался в сумерках мост на Си-Айленд.

– Хорошо, – ответил Триливен. – Установите регулятор качества смеси в верхнее положение. – Он посмотрел на часы, прикидывая время по минутной стрелке. – Не спешите, Джордж. Когда будете готовы, поверните ручки обогрева карбюратора в «холодное» положение. Они перед дроссельным управлением.

– А что с топливными баками? – хрипло спросил Бердик, насторожившись.

– Мы уже выяснили, – ответил Гримсел. – У него сейчас задействованы крыльевые топливные баки.

Слушая Триливена, Спенсер напряженно переводил взгляд с одного индикатора на другой. Лицо его застыло в неподвижной маске.

– Далее, Джордж. Регулятор воздушного фильтра установите в верхнее положение, нагнетатели – в нижнее. Не торопитесь. – Спенсер нервно поискал глазами. – Рычажок воздушного фильтра – он один – под регулировкой качества смеси.

– Вы видите его, Джанет? – быстро спросил Спенсер.

– Да. Да, вот он! – поспешно отозвалась та. – Смотрите – аэропорт прямо под нами! Видно длинную взлетно-посадочную полосу.

– Достаточно длинную, я надеюсь… – сквозь зубы процедил Спенсер, не поднимая головы.

– Управление нагнетателями, – продолжал Триливен, – четыре рычажка справа от регулировки смеси. Их тоже – в верхнее положение.

– Нашли? – спросил Спенсер.

– Да.

– Умница. – Он чувствовал, как линия горизонта впереди то уходит вниз, то поднимается, но не смел оторвать глаз от приборной панели. Гул двигателей стал неустойчивым.

– Теперь давайте закрылки на 15 градусов, – продолжал указания Триливен. – 15 градусов – это второе деление. Циферблат индикатора в центре панели. Поставите на 15 градусов, медленно снижайте скорость до 140 узлов и держитесь горизонтально. Дальше включайте гидроусилитель насоса – крайний слева, возле гироскопа.

В наушниках Триливена раздался голос оператора радиолокационной установки:

– Пусть поворачивают на 225. Показатели высоты у меня есть, капитан.

– Меняйте курс на 225, – сказал Триливен. – И следите за высотой – она нестабильна. Старайтесь держаться на тысяче футов.

– Он быстро теряет высоту, – сообщил оператор. – 1100… 1000… 900… 800… 700…

– Следите за высотой! – тревожно воскликнул Триливен. – Прибавьте газу! Поднимите носовую часть! 650… 600… 550…

– Вернитесь на прежнюю высоту! – рявкнул Триливен. – Вернитесь на тысячу футов!

– 550… 450… – продолжал отсчитывать оператор; голос его звучал все так же невозмутимо, но сам он повлажнел от пота. – Плохо дело, капитан. 400… 400… 450… Он пошел вверх – 500…

На какой-то момент Триливен потерял самообладание. Сорвав с себя наушники, он швырнул их Бердику.

– Не сможет! – заорал он. – Конечно, не сможет!

– Продолжайте с ним говорить, – выдохнул Бердик, подавшись вперед. – Ради всего святого! Скажите ему, что делать!

Триливен схватил микрофон.

– Спенсер! – решительно сказал он. – Вам нельзя сразу идти на посадку. Послушайте меня. Необходимо сделать несколько тренировочных заходов. Топлива хватит часа на два. Слышите?