— Кармины не подчинялись обычным человеческим законам, — сказал настоятель, бросая взгляд то на одного, то на другого монаха. — Они не были подвластны суду тех стран, на территории которых действовали, ибо законы издавались королями и императорами, а кармины держали ответ только перед Богом. Я позвал вас сюда, чтобы возобновить эту освященную тысячелетиями практику. Сегодня мы не подвергаемся осаде вражеских армий, но это не значит, что Цитадели не нужны солдаты.

Аббат пододвинул к Корнелиусу запечатанный конверт.

— Здесь вы найдете инструкции, как покинуть пределы Цитадели и что делать после. Я выбрал вас потому, что каждый из присутствующих здесь обладает жизненным опытом и характером, которые помогут выполнить возложенную на вас важную миссию. Следуйте законам Божьим, а не земным. Как ваши предшественники, вы должны быть непоколебимыми и целеустремленными в исполнении своего долга. Угроза вполне реальна. Ваш долг устранить ее.

Затем аббат указал на три одинаковые спортивные сумки, стоящие у стены.

— Внутри вы найдете деньги, документы и мирскую одежду. В два часа после полуночи вы встретите за стенами старого города двух мужчин, которые предоставят в ваше распоряжение транспорт, оружие и все необходимое. Как ваши предшественники пользовались помощью наемников, так и вы можете использовать этих людей, но помните: если вашими поступками движет любовь к Господу, то эти люди помогают нам из-за любви к деньгам. Используйте их, но не доверяйте.

Он помолчал.

— Это решение далось мне нелегко. Если кто-либо из вас погибнет, исполняя свой долг (а это не исключено), то помните: вы — воины Господни, а значит, вас ждет вечное блаженство, как и тех, кто пал в бою до вас. Тех же, кто вернется, встретят не как карминов, а как святых. В этом вы можете быть уверены. У нас, как вы, возможно, знаете, уже появилось два свободных места. В случае если вы все трое докажете свою преданность делу, я увеличу число святых. Поднявшись на высшую ступеньку в иерархии нашего братства, вы сможете узнать, что же мы все храним и защищаем.

Аббат встал со своего места и вытащил из-за пояса крест.

— У вас есть время переодеться и приготовиться к возвращению в мир. Я благословляю вас по традиции ордена, которую мы сегодня возродили.

Подняв над головой знак Тау, он начал произносить молитву, благословляющую войну, на языке столь же древнем, как и гора, в которой они сейчас находились. Пламя трещало и шипело в кухонной плите, отбрасывая на потолок пещеры гигантскую тень.

На город опустилась ночь. Едва уловимый толчок потряс землю у крепостной стены старого города. Ему вторило далекое эхо грозы, разразившейся над вершинами гор к северу от Руна. В конце узенькой улочки, разделенной многоярусными гаражами, поднялись тяжелые стальные ворота, и из кромешной тьмы вынырнули три тени. Три человека подошли к стоящему неподалеку автофургону, задние дверцы которого были открыты.

Первые тяжелые капли дождя забарабанили по тонкому стальному листу крыши и начали падать на плиты из слюдяного песчаника, которыми была устлана дорога. Люди забрались в автофургон. Двери с лязгом захлопнулись. Затем завелся двигатель и вспыхнули фары. Автофургон, набирая скорость, поехал по пыльной дороге. Лил дождь.

Их путь пролегал по внутренней кольцевой дороге, а затем — через Восточный бульвар к шоссе, ведущему в аэропорт. Когда фургон отъехал от старого города, дождь превратился в ливень. Черные слезы потекли по склонам Цитадели, оплакивая то, что случилось, и то, что могло бы случиться. Грязная вода текла по известковой почве высушенного рва на месте, где когда-то юноша спасался вплавь от своих преследователей. Дождевые потоки неслись по мощеным булыжником улочкам, по которым некогда скакали красные рыцари. Вода смыла цветы и открытки, оставленные людьми на месте падения монаха.

45

Дрожащий всем корпусом «Локхид трайстар» прорывался сквозь облака, сгустившиеся над аэропортом Газиантепа. Самолет пошел на посадку. Вспышки молний освещали затемненный интерьер салона. Двигатели ревели, засасывая ускользающий от них воздух. Лив вцепилась в путеводитель, словно это была Библия, и оглянулась вокруг: никто из сорока с лишним пассажиров не спал. Некоторые молились.

«Черт тебя побери, Сэм, — пронеслось в голове Лив, когда самолет снова качнуло в сторону. — Восемь лет ни одной весточки, а теперь я трясусь в этой жестянке».

Девушка выглянула из покрытого дождевыми каплями иллюминатора. Молния ударила в крыло. Двигатели натужно взревели. Лив взмолилась, чтобы они не отказали. Она перевела взгляд на встроенную в подлокотник кресла алюминиевую пепельницу. Интересно, какой штраф за курение на коммерческом рейсе? Она серьезно задумалась над тем, стоит ли нарушить запрет.

Лив еще раз глянула в иллюминатор, надеясь на временную передышку. Словно услышав ее молитвы, облака рассеялись, а внизу возник темный гористый пейзаж, то и дело освещаемый вспышками молний. Вдалеке горела золотом электрического света округлая чаша города, примостившегося в долине между двумя грядами гор. Катящиеся по иллюминатору капли создавали иллюзию дрожания. В центре света была чернота. От этого пятна тьмы отходили под прямым углом четыре светлые полосы. Город назывался Рун, а темное пятно в его центре было Цитаделью. С высоты видение казалось черным драгоценным камнем, вставленным в центр золотого креста. Лив не сводила взгляда с Цитадели, вспоминал все, что она прочитала о реках крови, пролитых ради того, чтобы сохранить Таинство в неприкосновенности.

Снижающийся над Газиантепским аэропортом «Локхид» еще раз качнуло в сторону, и Цитадель исчезла во тьме ночи.

* * *

Катрина Манн стояла, наблюдая за потоком людей, устремившихся через зал к выходу. Исходя из информации, прочитанной в похищенном полицейском файле, она сделала предположение, что девушка прилетит в Рун за телом брата, как только сможет. Катрина поступила так же двадцать лет назад, когда узнала о смерти мужа. Даже сейчас она чувствовала сильное желание быть с ним, несмотря на то что знала: он давно в могиле.

Если сопоставить время телефонной записи разговора между американкой и полицейским, то это будет первый рейс, на который, согласно данным туристического бюро, девушка могла успеть.

Пройдя таможню, пассажиры спешили к такси или к поджидающим их родственникам. Два самолета прилетели почти одновременно, и сутолока стояла просто неимоверная. Тщательно разглядеть лица прибывших было невозможно. К счастью, Катрина запомнила, как выглядит девушка. К тому же к груди женщина прижимала картонку с написанным на ней именем. Катрина уже хотела поднять ее, когда увидела неподалеку мужчину, держащего табличку, на которой печатными буквами было выведено: «ЛИВ АДАМСЕН».

Катрина почувствовала нервное покалывание в области затылка.

Ее рука потянулась к карману плаща и нащупала рукоятку пистолета. Краешком глаза женщина следила за незнакомцем. Он мог быть полицейским. Возможно, она просто не знает, что Лив встречают.