— Не люблю откладывать на завтра то, что могу сделать сегодня, — ответила Вероника, отведя взгляд.

— Теперь я поняла почему ты тянешь! — весело протянула женщина, усмехнувшись. — Тебе что-то от меня нужно. О боги, неужели я дожила до этого дня!

— Ха-ха-ха, — недовольно закатила глаза Вероника, вздохнув. — Но ты права.

— И какая же услуга тебе нужна? Говори, я жду с нетерпением, — хитро прищурилась Алла Викторовна, показательно потирая ручки.

— Я прошу тебя взяться за ведение беременности одной девушки, — сказала Вероника, смотря в зеленые глаза Русановой. Женщина, услышав подобное, тут же изменилась в лице, недовольно поджав губы. — Пожалуйста…, мама…

Алла Викторовна, вздохнув, устала облокотилась на мягкую спинку кресла. Только в присутствии двоих своих самых близких людей она могла показать, насколько устала, насколько тяжело ей дается каждодневная работа, которая занимает практически все свободное время. Женщина никогда бы не отказала дочери в её просьбах, но она, к сожалению, была всегда самостоятельной и не нуждалась в помощи. Русанову, это не обижало, она гордилась, что маленькая девочка с зелеными глазами и карамельными волосами, которые она давно уже не заплетала в косы, превратилась в прекрасную женщину.

— Это не то, о чем можно так просто попросить, — покачала головой женщина, крутя на безымянном пальце правой руки единственное украшение — простое кольцо из желтого золота.

— Не думала, что ты так просто мне откажешь, — пожала плечами Вероника, скопировав манеру и интонацию Русановой.

— Не нужно тренировать на мне психологические приемы, я твоя мама, а не преступник, — произнесла Алла Викторовна, потянувшись за ежедневником.

— Ты уже знаешь, — хмыкнула себе под нос девушка, она не ожидала, что мама так скоро узнает о ее новой работе. Нет, Вероника не собиралась скрывать, что теперь работает в полиции психологом-консультантом, она хотела оттянуть тот момент, когда мама узнает о том, с кем она работает.

— Спасибо твоему отцу, — недовольно проговорила женщина, заставив Веронику удивленно округлить глаза. В отличии от девушки, Русанова никогда не отрицала тот факт, что отцом ее дочери является именно полковник Радов, который на момент их знакомства был всего лишь в звании капитан. Алла уже давно не держала никаких обид, ненависть прошла так же скора, как и придуманная когда-то любовь. Когда становишься старше понимаешь, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на ненависть или любовь к кому-то, кому это попросту не нужно.

— Как мило с его стороны, — закатила глаза Вероника, мысленно отправляя проклятия в адрес биологического отца.

— Ника! — воскликнула Алла Викторовна, поднимая глаза от ежедневника. Ее время было расписано по минутам.

— Серьезно, мама? — иронично приподняла бровь девушка, смотря на Русанову с непониманием. — После всего, что он сделал, ты еще его защищаешь?

— Он ничего не сделал, — покачала головой Алла, смотря в зеленые глаза дочери. — И даже, если Саша не был хорошим и правильным отцом, о котором ты мечтала, это не делает его плохим человеком. Это не значит, что он тебя не любит.

Русанова понимала боль и отчаяние, которое испытала маленькая девочка, ждущая отца, который так и не приходил. Разве могла она судить Веронику, когда сама плакала по ночам в надежде, что завтрашним утром он постучится в дверь и останется с ними навсегда. Люди разочаровывают, со временем осознаешь и привыкаешь к данному факту, но лишь со временим. Время, как не странно, все-таки лечит.

— У меня есть папа, — выдавила Вероника, хмурясь. — И я больше не желаю продолжать этот разговор!

— Как хочешь, — пожала плечами Алла Викторовна, старательно пряча улыбку. Да, у Вероники и вправду был папа, который любил её всем сердцем, хоть она и не была его биологической дочерью. Коля. Русанова никогда бы не подумала, что мужчина из пресловутых женских романов, мелодрам и детских сказок все-таки существует. Возможно, в этой жизни она сделала не один хороший поступок, раз встретила его.

— Что начет моей просьбы? — спросила девушка минуту спустя, тишина действовала ей на нервы, с мамой она ссорится не хотела.

— У меня есть свободное окно в пятницу в пять вечера, — ответила Алла Викторовна. — Но это будет стоить в полтора раза дороже, у твоей клиентки есть такие деньги? — уточнила Русанова.

— Есть, — кивнула Вероника, хоть и не была до конца в этом уверена.

— Прекрасно, я сообщу Кате, что должна позвонить девушка по поводу приема в пятницу, — улыбнулась женщина, ставя пометку у себя в ежедневнике.

— Спасибо, — выдохнула Вероника, мама действительно оказала ей огромную услугу. — Я тогда пойду.

— Может, воспользуешься своей золотой картой VIP-клиента и посетишь СПА, сходишь на шоколадное обертывание? — лукаво улыбнувшись спросила Алла Викторовна.

— У меня нет такой карты, — хмыкнула девушка, мечтая оказаться на массаже в умелых руках Геннадия или Таксина.

— Ни у кого нет такой карты, — цокнув языком ответила Русанова. — У Таксина, кстати, сейчас есть свободный час, — как бы невзначай протянула она, подходя к дочери. — Давай, я возьму твое пальто и сумку, а ты воспользуешься моим гостеприимством.

— Это сли-ишком заманчивое предложение, — вздохнула Вероника, поднимаясь на ноги и позволяя снять со своих плеч пальто.

— От которого ты не в праве отказаться, — хмыкнула женщина.

Олег Воронцов влетел в отделение полиции, чуть не сбив с ног проходящую мимо молодую девушку, несущую в руках целую стопку закрытых дел в архив. Все окружающие, даже не знакомые с майором лично, поняли, что мужчина был не в лучшем своем настроении и старались быстро уйти с его пути. Воронцов открыл дверь своего кабинета и прошел внутрь, скинул пальто, повесил его на вешалку и сел за стол, на котором лежала небольшая стопка личных дел всех сотрудников его отдела. Конечно, личного дела Вероники Александровны там не было, что разозлило его еще больше.

Олег не хотел принимать в расчет то, что его поспешная и слишком эмоциональная реакция на предполагаемое предательство женщины, с которой он знаком все пару дней, выглядит довольно странно и, по сути, должна натолкнуть майора на кое-какие мысли. Возможно, все дело в последних месяцах, которые круто изменили жизнь мужчины. О нем узнала почти вся страна, после того, как Воронцов раскрыл громкое дело о коррупционере Смолине, который был прокурором Москвы. Мужчина получил новое звание и стал начальником отдела, что тоже было немаловажно в его карьере. В личной жизни мужчины, в отличие от шторма на работе, был штиль. Олег никогда не задумывался о создании семьи, после смерти отца, а потом и матери, он потерял веру в родственные связи. Ему было трудно подпускать к себе людей, а пускать кого-то на свою территорию, в сердце и разум, казалось для него чем-то из разряда фантастики. У майора были отношения, но все они мигом заканчивались, если вдруг женщина поднимала тему свадьбы и рождения детей. Воронцов не видел себя мужем, отцом и семьянином, который будет приходить домой в семь, а по выходным водить детей в парк или кино.