Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Казначей бросил на присутствующих настороженный взгляд и выжидающе посмотрел на короля. Тот кивнул и негромко произнёс:
— Согласен с тобой... И граф Гюрт говорил о том же не далее как нынче утром. Так, Гюрт?
— Так, — отозвался граф.
— И что ты предлагаешь? — вновь обратился к казначею король. — Как нам бороться с бедой? Как сделать Англию богаче?
— Путём повышения податей! — вмешался в разговор эрл Сигевульф. — Чем больше их соберём, тем больше денег будет в казне!
Король задумчиво взглянул на него. Затем обратился к присутствующим:
— Кто ещё так считает?
— Все, государь! — воскликнул архиепископ Стиганд.
— Это так, друзья мои?
— Так! — в один голос отозвались члены совета. Лишь Гюрт и Леофвайн промолчали.
— Надо ужесточить законы, карающие тех, кто уклоняется от уплаты податей! — пробасил Сигевульф.
Король повернулся к казначею и спросил:
— Ты с этим согласен, друг мой?
— Нет, государь...
— Мгм... А что ты предлагаешь?
Казначей с сокрушённым видом молчал, не решаясь противоречить знатным сеньорам.
— Молчишь, — усмехнулся король. — Тогда скажу я... Датские подати разорили народ. Это никуда не годится. Я полагаю, нам следует снизить размер поборов, взимаемых с крестьян и ремесленников. Да, да, именно снизить! — подчеркнул он. — Чтоб наши подданные могли вырваться из нищеты. И производить больше продуктов и товаров на продажу. Так, любезный?
— Так, государь, — откликнулся казначей.
Опешившие приближённые с сомнением глядели на короля.
— Не убедил я своих вассалов! — Гарольд усмехнулся, стараясь разрядить возникшее напряжение.
— Я понимаю их недоверие, государь, — подал голос казначей, — но тем не менее полностью разделяю ваши взгляды. И не вижу иного выхода!
— А мы видим, мой король! — сказал Сигевульф. — Надо сменить казначея!
— Может, и короля? — быстро спросил Гарольд.
Толстяк промолчал.
— Коней на переправе не меняют, друг мой! — мягко произнёс король. — Что же касается снижения поборов, то я полагаю, что это единственный разумный путь. Прежде всего потому, что нам нужны деньги для создания войска...
— И флота! — добавил Гюрт.
— И флота, — кивнул Гарольд. — Сухопутное и морское ополчение громоздки и плохо управляемы! Кроме того, у нас мало гаваней. А корабли появляются в море лишь на короткое время. Именно поэтому датчане смогли одержать над нами верх!
— Следовательно, нам надо повышать, а не снижать подати! — проворчал Сигевульф.
— Этельред уже пытался идти по пути, к которому вы меня склоняете, — усмехнулся Гарольд. — При нём кроме датских были введены корабельные и прочие дополнительные поборы... Чем это кончилось, вы прекрасно знаете... Разорив народ, Безрассудный[20]отдал королевство на поругание... И что? Мне последовать его примеру? Вы этого хотите?!
Гарольд обвёл присутствующих взглядом. Те озадаченно молчали, не находя, что возразить.
— С разорённым, нищим народом страну не уберечь! — вновь заговорил король. — Мы должны начать преобразования, ибо иного выхода нет. Либо мы укрепим Англию, либо окончательно потеряем её. С этим-то вы согласны, любезные мои?
Приближённые без особого энтузиазма закивали. Король откинулся на спинку кресла и улыбнулся, его глаза засветились лукавством.
— Кроме того, — продолжил он свою мысль, — необходимо повысить плату всем тем, кто состоит на королевской службе. Таны и хускерлы ежечасно рискуют жизнью, защищая своего короля. Не пристало им заботиться о хлебе насущном. Голодный вассал много не навоюет. И не устоит перед соблазном поживиться за счёт сюзерена.
Эти слова произвели на присутствующих совсем иное впечатление. Они заметно повеселели, лишь Сигевульф остался хмурым и недовольным.
— Поощряя служивых людей, не следует забывать и о церкви, — вновь заговорил король.
— Но ведь у нас нет денег! Казна почти пуста! — подал голос казначей.
— Ничего, — спокойно ответил Гарольд. — Сейчас нет, потом будут. Народ окрепнет, и деньги появятся. А пока разумно используем то, что осталось в казне... И вот что, любезный, надо отчеканить новую монету.
— С вашим именем? — уточнил казначей.
— На ней должно быть выбито слово «Мир»... Таким образом я обращусь к христианским государям и призову их жить по законам совести и справедливости.
Приближённые уважительно взглянули на своего короля. После короткой паузы граф Гюрт обратился к нему с новым вопросом:
— А не поставить ли заслон чужеземным товарам? Путём увеличения пошлин, взимаемых с торговцев? Чем меньше товаров они будут ввозить, тем меньше мы будем тратить!
— Это не поможет, брат, — возразил Гарольд. — Цены взлетят, а отток денег из Англии увеличится... Нет, друг мой. Как я уже сказал, надо всемерно поддержать крестьян и ремесленников. Наши товары не должны уступать привозным!
Король обвёл присутствующих горящим взором и продолжил:
— Мало того. Надо подвигнуть моих ленивых подданных к вывозу зерна, железа, украшений, вышивок и прочих товаров, коими славится Англия, за пределы страны. Кто у нас торгует? Ломбардцы, фламандцы, норманны и прочие иноземцы. А нам нужны свои оборотистые люди. Саксы любят копить. Надо, чтоб они захотели торговать. Следует продумать систему поощрения торговцев...
Король перевёл дыхание.
— Что же касается предстоящей войны, то главная сила норманнов — лучники и тяжёлая рыцарская конница. Мы же привыкли биться с пешими викингами. Придётся менять привычки. У меня уже есть кое-какие соображения. Я обдумаю их и вынесу на ваш суд...
Гарольд окинул присутствующих внимательным взглядом. Затем повернулся к Гюрту и неожиданно спросил:
— Брат! Каково настроение восточных англов?
— Отличное, мой король! — ответил граф.
— Ты считаешь, они не подведут?
— Не подведут! Они будут биться не щадя живота!
Гарольд обратился к командиру датских гвардейцев:
— А что думают мои датчане?
Тан вскинул глаза:
— Если понадобится, мы все как один умрём за тебя, мой король!
— Дай Бог, чтоб это не понадобилось, — качнул головой Гарольд.
— Государь! — обратился к нему эрл Сигевульф. — Мы опирались на норманнов, чтоб сбросить датское ярмо. А теперь хотим использовать датчан, чтоб отбиться от норманнов! Не повторяем ли мы одну и ту же ошибку?