— Ты же в Ордене кулинаров, да? — я кивнул в сторон двери, ведущей на кухню. — Давай. Проведи меня туда. Я хочу сварганить себе нормальной еды.

— С-стерлинг, но я же не могу… — на лбу парня проступил пот. — Так нельзя, это против всех правил…

— Против всех правил — это час готовить какую-то резиновую бурду и говорить, что это блюдо от шефа.

— И-и, говорят, там сейчас Лебужон, он принимает стажёров, и…

Я улыбнулся.

— Филя. Тебе жалко для друга?

Парень вздохнул.

…спустя две минуты мы с Филей стояли перед плитой на широкой кухне, где на нас то и дело искоса поглядывали другие повара.

— Так… — парень почесал затылок, — … что ты будешь готовить?

— Да так, — ухмыльнулся я, включая конфорку. — Вспомнил один старый рецептик. Если коротко, то был у меня один приятель… Как же его там звали? В общем, как-то давно нас с ним вдвоём пригласили на вечеринку… скажем так, одних очень крутых ребят.

Не говорить же ему, что в какой-то момент Зевс и другие Боги решили позвать нас с приятелем на Олимп. То ли прикола ради, то ли в знак респекта за что-то.

— И? — Филя глядел на меня заинтересованным взглядом.

— И мы там что-то покурили, после чего нас жёстко пробило на похавать, — я жестом махнул парню, чтобы он передал мне кастрюлю. — В общем, мы нашли там один прикольный закусон и сточили почти всё, что было.

— Настолько вкусно? — осторожно уточнил Филя.

Я медленно и широко улыбнулся.

— Не то слово. Прикинь, Танталу настолько понравилось, что он даже попытался немного вынести, себе домой… Прилетело ему за это тогда крепко.

— Кому?

— Танталу, — повторил я — и хлопнул себя по лбу. — Точно. Вот как его звали.

Филя передал мне кастрюлю и покачал головой.

— А ты что?

— А я-то? — я хмыкнул. — Ну, я не настолько накурился, чтобы пытаться что-то украсть. Я поступил умнее: просто запомнил рецепт.

* * *

— Конечно, дорогие стажёры — Эркюль Лебужон поправил свой колпак длинным указательным пальцем. — Вы можете не верить мне, когда я говорю, что нет ничего лучше, чем быть шефом в ресторане при Академии… но это воистину лучшее место для работы… о других и мечтать… глупо…

Толпа стажёров с блокнотами, что уже полчаса слушала Лебужона, никак не могла взять в толк, почему за всё это время они не услышали вообще ничего, связанного с кулинарией. Чёрт возьми, да они даже на кухню ресторана Академии ни разу не зашли! Всё стояли в кабинете Эркюля и слушали его рассказы про бурную карьеру и посетителей светских раутов, для которых он готовил.

Все вопросы про продукты, технику готовки и принципы командной работы на кухне мужчина абсолютно игнорировал.

— Помню, как-то сам граф Лекоконский попросил меня сделать ему…

— Извините! — один из стажёров, набравшись смелости, вышел вперёд и перебил шефа. — Если вы не хотите говорить про обычную кулинарию, то, может, расскажете про мёртвых Богов… вас же…

Глаза Лебужона тут же вспыхнули яркими воспоминаниями.

— Да! — громко вскрикнул шеф. — Да! Я был там! Mon Dieu! Был одним из счастливчиков, который нашёл на теле одной из мертвых Богинь флакон с ней…

Голос Эркюля дрогнул, словно на смертном одре.

— … флакон с амброзией, — прошептал он. — Пищей богов, вкус которой не передать и сотней тысяч слов… Я как сейчас помню это золотое свечение вокруг неё, нежное, как кожа ангела… а аромат… чарующий, словно колыбельная матери. Это… это было прекрасно…

На глазах у Лебужона выступили слёзы.

— Эй, — произнесла уже другая стажерка. — Господин Лебужон… Вы чего?

— Если бы я тогда… при приготовлении ужина совету герцогов… не разбил флакон с граммом этого редчайшего блаженства… то меня бы не отправили в эту Академию, готовить этим проклятым студентам! — шеф горько вздохнул. — Что же… ладно, пойдёмте на кухню. Слишком больно вспоминать вкус амброзии и понимать, что я никогда больше даже не увижу её издали.

Лебужон уверенно зашагал вперёд, прошел мимо стажеров и толкнул дверь на кухню.

И тут же его брови гневно нахмурились. Что? Почему? На кухне был посторонний⁈

Шеф уже хотел было начать громкую тираду о недопустимости всяких проходимцев в святая святых… но в этот момент ему в нос ударил знакомый запах.

Чарующий, словно колыбельная матери.

Эркюль Лебужон на ватных ногах, едва не теряя сознание, подошёл к незнакомому парню, что стоял около плиты… и замер. Он не мог поверить своим глазам.

Золотое свечение из кастрюли. Нежное, как кожа ангела. Прекрасное, как…

Хлюп.

Глаза Лебужона распахнулись в ужасе.

Хлюп.

— О, шеф, привет! Ну как вам?

Одну руку парень протянул Лебужону для приветствия, второй же выдавливал в кастрюлю с амброзией, пищей Богов, пачку майонеза «Провансаль» шестидесятипроцентной жирности.

— Вроде бы ничего такое хрючево получается, да? — с улыбкой произнёс незнакомец.

* * *

…Антон Кислевский шагал по коридору в отвратительном настроении.

И почему отец вызвал его именно сегодня? Весь Орден мечников отрабатывает наказание; один он освобождён от него. И в итоге все опять будут говорить, что он «подмазанный», что к нему особое отношение, что его статут первого мечника — всего лишь политика…

Бесит!

К тому же, бесила Антона и предстоящая встреча с отцом. Заранее, ещё не начавшись. О чём он там может с ним говорить? Разумеется, снова об этой Анжеле, о чём же ещё. Отец вызвал его, чтобы вновь попытаться свести их, «вправить наследнику мозги»…

Как же всё это опостылело Антону.

Говоря по правде, ему опостылело… примерно вообще всё. Статус первого мечника и проистекающяя из него ответственность. Вечно ноющий брат. Вся эта Академия со всеми, кто в ней есть…

Кроме, пожалуй, этого Стерлинга. От него не веяло рутиной и обыденностью — напротив, это было что-то новенькое; с этим парнем что-то было крупно не так…

А впрочем, одного только Стерлинга явно было недостаточно, чтобы Антон перестал ощущать эту гнетущую тоску.

Толкнув двери, Антон вошёл в отцовский кабинет.

И тут же понял, что не угадал. Отец. Дядя. Секретарь отца. Их телохранители. В кабинете собрался целый консилиум, и все были напряжены, а озабоченные лица сразу показывали, что речь в разговоре пойдёт вовсе не о его невесте.

—