Вот это сервис. Мне стало любопытно.

— Фирменное блюдо от шефа, — вежливо улыбнулся я. — Всё-таки интересно, что сегодня придумал сам… — я постучал пальцами по столу, вспоминая фамилию, — Лебужон.

Девушка кивнула и отошла от моего стола так же быстро, как и появилась за ним. Я же от скуки решил всё же оценить здешнее меню, а потому навёлся на заботливо поставленную на стол табличку с кодом камерой мобильного телефона и принялся скроллить список доступной еды.

Тогда я ещё не знал, что меню ресторана больше скажет мне о состоянии дел в обществе, нежели о еде, что здесь подаётся.

Дело в том, что добрая половина позиций была названа так, чтобы как можно сильнее осмеять Богов, ну или ту часть континента, что осталась под их правлением.

«Ножки Зевса на гриле». «Крылышки Ра в медово-горчичном соусе». «Тор слоеный»… Даже красовавшиеся вверху меню слоган ресторана гласил «Сожрем их и выплюнем». Да уж, может, с идеологической точки зрения такой лозунг и был логичен, но как девиз ресторана — точно не очень.

В общем, тут было сделано всё, чтобы в сознании студентов образ Богов стал простой, повседневной шуткой без грамма какой-то святости или трепета, что следует перед ней испытывать.

Решение спорное, если меня спросить. Если пропаганда уже давно выстраивает подобный образ врага повсеместно, а не только в этом ресторане, среди студентов Академии, то есть большая вероятность, что массы могли поделиться на два лагеря — тех, кто вообще не воспринимает Богов как угрозу и не думает о них, и тех, кто яро рвётся в бой, чтобы быстренько развалить врага и вернуться домой с победой.

И тех, и тех, правда, ждёт болезненное столкновение с реальностью, если война всё же разгорится.

Я оглянулся по сторонам. Живот урчал с каждой минутой всё требовательнее и требовательнее, однако нести заказ мне никто не спешил. Думая о том, что надо бы хоть немного отвлечься, я принялся читать отобранную у рыжего методичку. В общем-то, для этого она мне и запала в глаз изначально.

Спустя минут сорок скоростного чтения и анализа памяти Стерлинга на тему регионов Объединенных Герцогств, картинка в голове начала складываться довольно стройная.

Государство было чем-то вроде парламентской монархии, где реальной властью обладал не Император, а совет из герцогов, без которых в стране никто даже чихнуть не мог. Впрочем, налоги со всей страны всё равно сначала шли в столицу, поэтому считать Объединенные Герцогства лишь каким-то условным союзом различных разрозненных территорий тоже было бы неверно.

Если память Стерлинга мне не врала, то междоусобицы и особые разногласия по глобальным вопросам страну не раздирали. Я скинул это на раны после первой войны с Богами, которые спустя сто лет хоть уже и не были свежими, однако стабильно подогревались в общественном сознании, что не позволяло людям забыть, кто для них настоящий враг.

Впрочем, это не значило, что жилось везде одинаково хорошо. Основные проблемы, конечно, были в приграничных со Старой Империей (тем куском континента, что ходил под Богами) герцогствах.

Прошли десятилетия после окончания войны, однако в Герцогства вроде Палетии, Крестрана или Хладограда инвестиции было привлечь так же сложно, как и… мне дождаться своего сраного заказа в этом ресторане!

Я раздражённо отложил книжку в сторону.

Серьёзно? Больше сорока минут? Лучше бы этот ужину быть хотя бы вкусным.

К чёрту. Я снова уставился на карту Герцогств на развороте учебника. Кажется, подсознательно все понимают что война может развернуться с новой силой, и стараются держаться от границы как можно дальше. Поэтому, кстати, даже в этой престижной Академии существует квота на определенный процент выпускников, что после завершения обучения будут обязаны проработать в одной из случайно выбранных приграничных областей не менее пяти лет.

Мне такой подход казался не то чтобы очень действенным, однако, судя по всему, правительство пробует самые разные способы вдохнуть жизнь в регионы. Взять хоть имидж, который уже долгие годы выстраивается для тех, кто живет на границе.

Если послушать пропаганду, то около границы живут и рождаются что не викингами, так сразу самураями — на востоке, мол, живут только прирождённые воины, сильные и крутые. В общем, ничего нового — ровно ту же муть в моё время несли про множество разных народов. Некоторые из них вполне заслуживали эту славу, другие же… были спартанцами.

Нахер спартанцев.

По идее, такая стратегия должна было поднять привлекательность регионов для переселенцев, однако на практике помогало так себе. Всё же мало кто захочет переезжать в полупустые города без работы. И это с учетом того, что остальным герцогствам пропаганда создавала образ… как минимум странный, скажем так.

Культурные и промышленные центры Объединенных Герцогств словно обходили в учебнике стороной — они упоминались вскользь, да и то, закладывался лейтмотив, мол, делать там особо нечего, лучше сюда не ехать. Впрочем, память Стерлинга подсказывала, что знать и богачи строили себе особняки и занимались инвестициями как раз-таки в тех, отдалённых от границы со Старой Империей, регионах.

Я захлопнул учебник.

Тарелка с ужином появилась передо мной внезапно. Признаться, я уже начал терять надежду, что это когда-нибудь всё-таки произойдет, а потому ухватился за вилку с ножом быстрее, чем первокурсница за сорокалетнего мужика, что говорит ей, как же она всё-таки умнее своих сверстниц.

…я даже не буду тратить время на описание блюда, потому что уже спустя третий его кусок вилка с гулким звоном упала вниз на тарелку.

Лебужон, да? Лучший шеф, да? Неудивительно, что он готовил такому количеству народа. Видать, его отовсюду нахер выгоняли после первой же подачи!

Я прождал долбанный час. Чтобы что? Чтобы мне принесли какую-то миниатюрную, претенциозную… а самое главное, абсолютно невкусную херню вместо ужина⁈

В приступе праведного гнева я поднялся с места и направился поближе к выходу. К тому столику, где сидел мой новый знакомый, Филимон. Нет уж. Я беру это всё в свои руки.

— Говноед, — деликатно начал я, нависнув над столиком Фили.

— … что? — в глазах Фили мелькнуло непонимание.

— Этот твой хвалёный Лебужон — просто говноед, говорю. Пошли за мной.

Теперь в глазах у Фили стоял уже испуг. Как же так — я посмел сказать такое про его великого кумира! Испуг дополнялся тем, что я ещё и звал его куда-то.

— З-зачем? — выдавил он из себя.

— Пошли, говорю, — припечатал я.

Поколебавшись ещё пару секунд, Филимон всё же встал из-за своего места и