— Ну, извини, я думаю, после того, как Рид и твои друзья закончат, пирога не останется. Плюс тебе придется провести лишний час в спортзале.

— Жаль. Хорошо, что я съел две штуки, пока ты не смотрела. — Он смеется.

Несмотря на то, что я знаю, что он пил, и это причина его открытости сегодня вечером, я хочу, чтобы этот момент длился дольше.

Что так может быть всегда. Но я знаю, что когда он протрезвеет, он снова будет от меня отгораживаться и избегать меня.

— В любом случае, давай уложим тебя спать. — Я встаю и протягиваю ему руку. Он скользит своей ладонью в мою и неуверенно встает.

— Черт, — ругается он, потирая голову. Он щурится и качается, и я молча молюсь, чтобы он не упал, потому что я не смогу его удержать. Пять футов против шести футов четырех дюймов — не идеальная ситуация.

— Коридор крутится, а тебя двое, — бормочет он.

— И это наша реплика. Иди спать.

Он обвивает рукой мою шею, и я держусь за его предплечье, пытаясь удержать нас обоих в вертикальном положении. Каким-то образом мы добираемся до его спальни, и когда я добираюсь до кровати, он плюхается на нее лицом вниз с «уф».

— Наверное, нам следует снять с тебя туфли.

Я жду, что он ответит, но когда он не отвечает, я мягко подталкиваю его, и он издает тихий храп.

Серьезно?

Как, черт возьми, мужчины так быстро засыпают?

Отлично. Я наклоняюсь и осторожно стягиваю его туфли, откладывая их в сторону. Он наполовину свисает с кровати, и если он так будет спать, то завтра ему точно будет больно.

Перегнувшись через кровать, я пытаюсь толкнуть его на кровать, но его нет. Полностью мертвый груз.

— Лиам.

Мои слова встречают молчанием.

Хорошо, Джульетта. Ты можешь это сделать. Просто уложи его на кровать, а с остальным он разберется. Завтра он возненавидит себя… Я просто знаю это. Я ставлю колено на кровать и сбрасываю пятки, стараясь не зацепиться ими за его одеяло, затем начинаю медленно тянуть его на кровать.

Господи, сколько весит этот парень?

Я напрягаюсь и вытягиваюсь, и, наконец, чертовски наконец, я обеими ногами встаю на кровать. Лиам издает стон, затем хватает меня за талию и переворачивается, прижимая меня к своему телу.

Я так удивлена, что завизжала. Его рука крепко обнимает меня за талию, а мое тело прижимается к нему, пока он тихонько храпит.

Хорошо, это плохо.

Действительно плохо. Что, если он подумает, что я соблазнила его или что-то сумасшедшее, вроде… воспользовалась им? Потому что он пил.

Я стону и пытаюсь освободиться от него, но все еще стараюсь не толкнуть его. Последнее, что мне нужно, чтобы он проснулся и нашел нас в таком виде.

Пытаясь сбросить с себя его тяжелую руку, я случайно ударила его локтем в живот. Я чувствую, что он все еще позади меня, и стону.

— Джульетта? — спрашивает он, путаясь в словах.

— Привет, — пищаю я.

— Что случилось?

Эта ночь становится все лучше и лучше.

15

Лиам

Я облажался. И я понимаю это в тот момент, когда чувствую, как задница Джульетты шевелится вокруг моего члена.

Иисус. Я чуть ли не стону в голос. Я выпил достаточно виски, чтобы хватило на чертову жизнь, и моя голова кружится от количества алкоголя, но я полностью осознаю, что она прижимается ко мне.

Не помню, как я оказался в этом положении. Честно говоря, все туманно. Последнее, что я помню, это то, как я спотыкаюсь по коридору, а Джульетта поддерживает меня. Блядь, стыдно. Мне не следовало пить эти напитки с Уилсоном. Слава богу, девочки уже в постели.

Джульетта сразу же отдаляется от меня, когда я убираю с нее руку и сажусь.

— Ты потянул меня вниз, когда я пыталась затащить тебя в постель, а потом я не смогла тебя поднять и…

— Черт, Джульетта. Мне чертовски жаль.

Она качает головой: — Нет, нет. Все в порядке. Я просто… Я не…

Я не даю ей закончить фразу, потому что притягиваю ее к себе и прижимаюсь губами к ее мягким губам, окрашенным вишневым оттенком. Как будто я умирал с тех пор, как впервые попробовал ее на вкус. Впервые за столько, сколько я себя помню, я не думаю. Я просто делаю то, что заставлял себя больше не делать после ночи в душе. Я целую ее, пока она не задыхается. Ее мягкое, податливое тело прижимается к моему, и я притягиваю ее ближе к себе, прижимаясь к ней своим телом. Выравнивание нас.

— Черт, — бормочу я, отстраняясь от нее. — Прости, Джуль… — начинаю я, но она обрывает меня, переплетая пальцы на моей шее и притягивая меня к себе, сжимая мои губы.

Мы пересекаем черту, от которой не можем вернуться, и прямо сейчас мне все равно.

Я хочу Джульетту — я хочу каждую ее частичку. Я хочу целовать ее, пока она не превратится в пластилин в моих руках, а потом целовать каждую часть ее тела, которая умоляет о моих губах. Я хочу снова попробовать ее на вкус, почувствовать, как она дрожит на моем языке.

— Лиам, — шепчет она, затаив дыхание.

Она скулит у меня на руках, когда я втягиваю ее нижнюю губу в рот и перекатываю ее между зубами. Боже, я хочу испачкать ее тело метками. Отметить ее как проклятый пещерный человек.

Джульетта — это мечта любого мужчины, и она была моей звездой в большей степени, чем я готов признать. Я не могу этого признать, потому что я ее босс, и это… это может поставить все под угрозу. Бриггс уже привлек внимание к нашей команде, и кажется, что каждый наш шаг рассматривается под микроскопом. Представьте, если бы они узнали, что главный тренер участвует в мероприятиях со своей гораздо более молодой няней. Как я могу привлечь своих парней к ответственности, если я делаю то же самое, от чего предупредил их?

Вопрос в том, стоит ли? Стоит ли это напряжение, с которым мы оба боролись, рисковать всем?

Некоторые вещи стоят того, чтобы рискнуть, и я начинаю думать, что Джульетта — одна из таких вещей. Я так устал бороться. Борьба за то, чтобы мельком не видеть ее, не вдохнуть ее сладкий аромат, когда она проходит мимо, не прижать ее к стене и не оставить ее бездыханной.

— Скажи мне остановиться, — шепчу я, скользя губами по ее