Крайнова была взволнована, об этом отчетливо свидетельствовали и отрывистая речь, и прерывистое дыхание. Что же такого важного она решила сообщить мне? Может, она почувствовала, что ей тоже угрожает опасность? Гадать было бессмысленно. Надо было просто дождаться встречи и выслушать, что заставило Людмилу искать встречи со мной.

* * *

Когда я зашла в кафе, Крайнова уже сидела за круглым столиком для двоих и неторопливо листала меню.

– Добрый день, – сказала я, подсаживаясь к ней. – Извините, что я опоздала.

– Разве? По-моему, это я пришла раньше. Знаете, я уже изучила все меню вдоль и поперек. Возьмите. – Люда протянула мне уже ненужную ей папку.

Полистав меню, я определилась с выбором. Когда к нам подошла официантка, мы обе, не сговариваясь, заказали по чашечке кофе и десерту. Люда выбрала эклеры, а я – тирамису.

Крайнова не спешила делиться со мной своими откровениями, поэтому я поинтересовалась:

– Итак, что вы хотели мне рассказать?

– Знаете, Таня, вот мы в прошлый раз с вами поговорили, и у меня на душе стало как-то легче. Я столько лет держала в себе обиды, а наше общение стало для меня катарсисом. С одной стороны, это был новый стресс, а с другой – терапия. В результате я смогла простить Анну. Поздно, конечно, но все-таки это произошло. Признаюсь вам, когда я узнала, что мою сестру убили, то подумала – так ей и надо. Теперь мне очень стыдно за это. Я даже в церковь сегодня ходила, чтобы исповедаться, свечку за упокой ее души поставила.

– Вы меня позвали сюда только ради того, чтобы рассказать об этом? – удивилась я.

– Мне показалось, что у вас создалось неверное представление обо мне. И еще… я кое-что переосмыслила. Вам, наверное, надо это знать…

– Вы это о чем? – спросила я, не обращая внимания на официантку, которая подошла к нам с подносом.

– Скорее – о ком. – Людмила многозначительно замолчала. Лишь когда девушка удалилась, она продолжила: – Татьяна, я задумалась, откуда взялся тот водитель на черном внедорожнике и почему он предложил подвезти меня до города.

– И к чему же привели ваши размышления? – Я поднесла ко рту чашку кофе.

– По-моему, все это было не случайно. Понимаете, еще никогда ни один мужчина не предлагал меня куда-то подвезти на машине. Если он это сделал, значит, на то были очень веские причины. Я думаю… конечно, я могу ошибаться, но что, если это… это он убил Анну?

– Теоретически такое возможно, но я не поняла, на чем именно основаны ваши подозрения.

– Он сам остановился около меня и предложил меня подвезти до города, понимаете? – Людмила произнесла это таким значительным тоном, будто перед ней остановился не автомобиль, за рулем которого сидел сосед по даче, а космический корабль, из иллюминатора которого высунулся инопланетянин и предложил подбросить ее до другой планеты. – Неужели вас в этой ситуации ничего не удивляет, не настораживает?

– Я не вижу скрытого смысла в том, что Леонид подбросил вас до города.

– Так вы уже знаете, как его зовут? Значит, вы с ним уже встречались?

– Встречалась, – подтвердила я.

– И что он вам сказал? – осведомилась Людмила.

– Да ничего особенного. Он ездил на дачу по просьбе своей матушки. У всех, как выяснилось, была своя причина побывать в тот день в Поликарповке.

Только я хотела спросить, не видела ли Люда худощавого мужчину с бородкой, но она снова села на своего конька.

– Нет, я не Антуанетта, передо мной…

– Антуанетта? – удивилась я.

– Да, моя сестра любила так мужчинам представляться. Я по телефону несколько раз слышала, когда мы еще все вместе жили. И мой жених, которого она у меня увела, а потом бросила, так и обращался к ней – Антуанетта, а ко мне – Люся. С тех пор я ненавижу, когда меня Люсей называют. Так вот, я не Антуанетта, передо мной никогда тачки не тормозили. А эта машина остановилась. Знаете, Таня, ведь я невольно прониклась к тому мужчине симпатией. Наверняка именно на это и был расчет!

– Какой расчет?

– Если бы он проехал мимо, я могла бы запомнить номер машины. Я долго стояла на остановке, около часа, и все это время тот мужчина был в поселке. У него было время убить мою сестру.

– Допустим, времени было достаточно. Но каковы его мотивы? – размышляла я вслух.

– Не знаю, но это, наверное, ваша работа – искать мотивы, улики… Вот, пожалуй, и все, что я хотела вам сказать, – с достоинством произнесла Крайнова, затем неторопливо достала из своей сумочки кошелек, извлекла из него пару купюр и положила их на стол. Я впервые увидела Людмилу такой уверенной в себе и поняла, что она унаследовала от своего отца не только черты лица, но и его манеры, жесты. У Бориса Федоровича порой бывало точно такое же барственное выражение, как сейчас у его дочери.

– Уходите? – удивилась я. – А как же кофе, пирожные? Вы ни к чему даже не прикоснулись.

– Что-то не хочется. – Крайнова поднялась и, прежде чем уйти, произнесла: – Татьяна, спасибо, что согласились со мной встретиться. Мне пора. До свидания.

– До свидания, – ответила я.

Возможно, Люда ждала, что я ее задержу, поблагодарю за версию, заодно поделюсь своими, но я не стала этого делать. Крайнова смогла меня озадачить. Я пыталась понять, что именно подвигло ее на эту встречу. Может, желание избавиться от одиночества? Она ведь, наверное, вне работы ни с кем не общается, ведет замкнутый образ жизни… Хотя если бы Людмила так уж нуждалась в общении, она не ушла бы отсюда так скоропалительно. Значит, у нее была какая-то другая цель. Люда заинтриговала меня по телефону, но ничего нового так и не сообщила. Только сместила акценты. Она уже не давила на жалость, а попыталась убедить меня, что ее сестру убил тот, кто подвез ее в город. Теоретически Радченков мог убить Анну, а потом пустить меня по ложному следу, выдумав мужчину с бородкой. Но мне почему-то не верилось в это.

Я мысленно переметнулась в квартиру Радченковых. Матушка Леонида была женщиной с характером. Если ей втемяшилось в голову, что надо посреди рабочей недели ехать на дачу за банками с консервацией, то воспротивиться этому наверняка было невозможно. Леонид взял служебный внедорожник, который больше подходил для загородной поездки по весенней распутице, чем личный седан, и отправился в Поликарповку. Сторож принял его за другого дачника, имевшего точно такой же автомобиль. Так что следственной группе Петрович не сказал о Радченкове ни слова. Но я поинтересовалась номерами телефонов дачников, чьи участки находятся по соседству с коттеджем, в котором произошло убийство, и вышла на Леонида. Его матушка, одержимая желанием устроить личную жизнь сына, который был уже дважды неудачно женат, пригласила меня в гости. Кажется, я ей понравилась. Что касается Леонида, то он вел себя вполне естественно. Я не заметила, чтобы он занервничал, узнав, что я занимаюсь расследованием убийства Анны Плотниковой. Показания Радченкова заставили меня искать худощавого мужчину, культивирующего русую бородку. Я пыталась примерить этот образ на Дроздова, потом на Михайлова, но они никак не совмещались… А был ли на самом деле такой персонаж?