После того, как мои родители поговорили с родителями Джеймса, они сразу же отослали меня в дом для незамужних матерей. И еще до рождения ребенка убедили меня в том, что и для меня, и для ребенка будет лучше, если я отдам его на усыновление. Так делали все девушки в то время, в особенности девушки из католических семей.

Я смогла лишь мельком увидеть свою дочь и убедиться, что девочка родилась здоровой. У нее были вьющиеся рыжие волосы, в точности, как у ее отца. А потом монашки забрали ее от меня.

Слезы полились из глаз Мэгги, когда она еще не прочла и половины. Она была полностью поглощена письмом, ее руки тряслись, а на лице читалось смятение и недоверчивость. Но ни Карла, ни Ларс, все еще стоящий за спиной жены, не произносили ни слова. Мэгги понадобилось так много времени, чтобы прочесть письмо, что Карла была уверена, она сделала это как минимум дважды.

Наконец Мэгги подняла глаза и встретилась взглядом с Карлой.

– Боже мой. Это правда.

– Да, Мэгги. – Она задержала дыхание, изучая выражение лица своей сестры, смотрящей в пространство невидящим взором.

Очевидно. Мэгги была до глубины души поражена тем, что услышала и прочла. Карла понимала, каково ей сейчас – воспоминания о том, как трудно ей самой было простить ложь, до сих пор не давали ей покоя. Захочет ли Мэгги впустить меня в свою семью? Сестра до сих пор не проронила ни слова. Ей, наверное, понадобится время, чтобы все обдумать.

– Давайте я пока прогуляюсь и оставлю вас наедине, чтобы вы могли спокойно все обсудить, – тихо проговорила Карла.

Мэгги никак не отреагировала и даже не шелохнулась, будто вообще не услышала этих слов. Наклонившись, Ларс шепнул что-то на ухо своей жене, но та по-прежнему не обращала ни на кого внимания.

Карла поднялась наверх и достала из своей сумки фотоальбом. Затем, надев теплые вещи, она спустилась обратно и робко приблизилась к чете Расмуссенов. Сестра все так же не смотрела на нее, поэтому Карла протянула альбом Ларсу.

– Фотографии нашей мамы.

С грустной улыбкой, Ларс принял альбом и положил его на постель.

Выйдя из дома. Карла почувствовала удивительное облегчение. Она сделала все, что могла. Остальное теперь зависит от Мэгги.

Девушка вдохнула чистый морозный воздух и сошла с крыльца, сразу оказавшись по колено в снегу. Большие пушистые снежинки все еще падали. Вокруг царила мрачная тишина, которая не предвещала ничего хорошею. Но ни на небе, ни в лесу не было заметно ни малейшего движения.

Карла оглядела двор. У Расмуссенов была такая же пристройка, как и у Брайсон, только намного больше, занимая почти половину длины дома. Крыша с одной стороны выступала более чем на метр, прикрывая огромную поленницу дров. И так же, как у Брайсон, у Ларса и Мэгги имелся сарай и небольшое деревянное строение на высоких сваях с узкой деревянной лесенкой. Круглый термометр, прибитый к одной из свай, показывал температуру на пару градусов ниже нуля. Все пространство вокруг дома было полностью усыпано мягким пушистым снегом, чистым и нетронутым, не считая одинокой цепочки свежих следов, от стены дома к озеру.

Карла подошла ближе, чтобы изучить следы. Вблизи они выглядели как кошачьи. Это оживило в ее памяти детские воспоминания. Клякса, серая полосатая кошка, которая жила у них дома, часто оставляла грязные следы на ковре в гостиной. Но эти следы оказались заметно больше.

Проследовав по следам вниз к воде, Карла замерла, завороженная увиденным. При свете дня оказалось, что озеро Уальд Лейк раскидывается на несколько километров. Со всех сторон его окружали величественные горные пики, едва видневшиеся через кружевную вуаль снегопада.

И ни единого признака цивилизации вокруг. Лишь первозданная красота дикой природы. О таких пейзажах Карла не могла и мечтать.

Следы вели прямо к кромке воды, как будто тот, кто их оставил, спустился сюда для водопоя и, задержавшись ненадолго, направился вдоль берега. Идти по следам показалось Карле хорошей идеей – но крайней мере, так она точно не заблудится. Конечно же, она помнила о вое волков всего пару часов назад, но днем женщина чувствовала себя в относительной безопасности и, немного подумав, все-таки решила продолжить путь. К тому же, тишина вокруг, вселяла в нее уверенность.

По дорожке от домика к озеру идти было легко, но теперь пробираться по следам стало намного труднее. Снежный покров скрывал все острые камни, кочки и другие неровности, поэтому ступать приходилось очень осторожно. Карла прошла уже около километра, когда заметила первые признаки движения – белоголовый орел плавно воспарил в небо, покидая ветви высокого дерева. Широко раскинув крылья, он грациозно пролетел над девушкой, демонстрируя себя во всем величии. Кажется, теперь Карла окончательно поняла, почему и Брайсон, и Ларс, и Мэгги без ума от этого Северного края.

Карла взглянула на часы – прошло уже около сорока минут с тех пор, как она вышла из дома, и пора было возвращаться. Она надеялась, что Мэгги начала хоть чуть-чуть беспокоиться об ее отсутствии, даже если еще не готова была принять ее в свою семью.

По дороге обратно не было никаких происшествий до тех пор, пока до домика не осталось всего несколько сотен метров. Пронзительный крик из чащи разорвал тишину, сопровождавшую Карлу во время всего путешествия. Она никогда раньше не слышала ничего подобного, но была уверена, что этот звук не мог принадлежать человеку. Поддавшись внезапному страху. Карла рванулась вперед так быстро, как только могла, пытаясь не упускать из виду неровной почвы под ногами.

Когда она добежала до хижины, то едва ли не задыхалась. Прислонившись к перилам крыльца и пытаясь восстановить дыхание, она бранила себя за приступ паники, вызванный первым же незнакомым звуком. Она стыдилась рассказывать об этом происшествии Ларсу и Мэгги, но в тоже время она очень хотела узнать, что это было на самом деле.

Дверь открылась, и навстречу вышел Ларс с курткой в руках. Надев ее, он спустился к Карле.

– Как она? – спросила девушка.

– Учитывая обстоятельства, думаю, нормально, – ответил Ларс, глядя вдаль. – Но мысли ее сейчас в полном беспорядке. Неожиданные новости выбили почву у нее из-под ног. Она ошеломлена, расстроена и очень зла. Нет, не на тебя. На своих родителей. Сейчас ее больше всего огорчает то, что они лгали ей так долго. Думаю, ты понимаешь ее чувства – все перевернулось с ног на голову, и Мэгги не знает, чему из всего того, что ей говорили родители, вообще можно верить.

Снегопад почти прекратился, лишь редкие снежинки все еще кружились в воздухе.

– Я очень ее понимаю. – После долгой паузы ответила Карла.

– Да уж. Хорошо, что понимаешь. Надеюсь, именно это поможет вам найти общий язык, когда Мэгги будет готова к разговору с тобой, – Ларс повернулся к Карле. – Только не торопи ее. Ей надо о многом подумать. И это может занять некоторое время.