равнодушно махнула рукой, Аня. — Мне льстит даже мысль о том, что когда-нибудь обо мне могут снять фильм в Голливуде. К тому же, после твоего человечного поступка, ты, Энжи, стала для меня как сестра.

— Ну, раз так, тогда зови меня просто Анжела. Энжи — это моё американское имя. По родственным корням я твоя соотечественница и приехала сюда из России. Так что наша кровь, теоретически, могла где-нибудь пересечься и по-настоящему. Соответственно, ты тоже для меня сестра. Как минимум — «географическая».

— Тебя зовут АНЖЕЛА? Ты моя ЗЕМЛЯЧКА?

— Ты так реагируешь, будто мы с тобой две родные сестры из индийского фильма, разлучённые в детстве и встретившиеся спустя много лет, — захохотала Анжела. — Да и чему ты удивляешься? Я свободно с тобой говорю по-русски без акцента и живу на Брайтон-Бич. По-твоему, меня можно принять за коренную американку?

— Видимо от расстройства я не обратила внимания на эти, выдающие тебя, мелочи, — попыталась оправдать свою рассеянность, Аня.

— Из мелочей складывается цепочка логических умозаключений, по которым, о человеке можно многое узнать. Это основа дедуктивного метода великого Шерлока Холмса, — с умным видом произнесла Анжела, вытягивая указательный палец вверх.

— Я тупая блондинка, мне больше подходит амплуа Доктора Ватсона, — самокритично призналась Аня.

— Нет. Давай, мы лучше останемся индийскими сёстрами «Зитой» и «Гитой», чем английским детективом и его доктором, — усмехнулась Анжела и по-сестрински обняла Аню.

— А ты поведаешь сестре свою отечественную «кинобиографию»? — крепко прижимаясь к щеке Анжелы, спросила Аня.

— В отличие от твоего «эротического триллера», мой «русский сериал» менее захватывающий и не такой интересный. Я вряд ли стала бы его сто раз «пересматривать». Но тебе, как своей сестре, могу пересказать пару наиболее запомнившихся «серий», — согласилась Анжела и, встав с дивана, закурила ароматизированную сигарету с вишнёвым вкусом.

Пытаясь мысленно вернуться в прошлое, Анжела, походив пару минут по комнате в полнейшей тишине, затушила окурок сигареты и, выдохнув облако дыма, остро взглянула на Аню.

— Ну, что ж, сестрёнка, в зале гаснет свет и «кинопроектор прошлого» готов отматывать события назад…

— Подожди, не рассказывай, — замахала руками Аня и, сбегав на кухню за попкорном и колой, удобно уселась в кресле. — Всё! Начинай! — по-дружески скомандовала Аня и с нетерпением уставилась на Анжелу.

— Когда-то, «триста лет» назад, я была молода, стройна, красива и перспективна. За мной толпами бегали мальчишки, пытаясь добиться моей благосклонности. Но я была неприступная самолюбивая фифа и смотрела на всех свысока. Сама понимаешь, сто восемьдесят сантиметров идеально сложенного тела не могли себя вести по-другому, — гордо похвасталась своей, некогда безупречной фигурой, Анжела и, в доказательство своих слов, покружилась перед Аней. — Я была самой красивой девочкой в школе и лучшей моделью в единственном местном модельном агентстве. Но, к сожалению, в нашем периферийном небольшом городке не было известных во всём мире брендовых бутиков модной одежды и не печатались глянцевые журналы. А были, в основном, промышленные предприятия, такие как «Завод резиновых изделий», где изготавливали колёса для автомобилей, сапоги и презервативы, да картонажная фабрика, выпускающая упаковку для этих самых презервативов и туалетную бумагу. В связи с этим, я даже теоретически не могла появиться на обложке журнала, а основной модельной работой была раздача флаеров на улице да проведение «дегустаций» туалетной бумаги в «хозяйственных» магазинах. Невзирая на это, я всё равно мечтала когда-нибудь оказаться в Голливуде и сняться в кино. Завидовавшие моей красоте одноклассницы и отвергнутые одноклассники, смеялись над моими мечтами и дразнили меня на киношный манер: «Анжеликой — маркизой флаеров». На радость дразнящим, моя модельная карьера не росла, а вот жопа, на бабушкиных пирожках, росла как на дрожжах. Так и утонули бы мои завязшие в деревенском болоте мечты, если бы меня случайно, однажды, не заметил на пачке презервативов один известный голливудский кинопродюсер. Он настолько был впечатлён моей красотой, что захотел меня… непременно снять в каком-нибудь фильме. Каким-то чудом, отыскав меня через рекламный отдел нашего «резинового завода», он приехал за мной в нашу «деревню» на белом лимузине и, уговорив моих родителей отпустить дочь с ним в Америку, увёз меня за океан. Он с утра до вечера, лично, обучал меня актёрскому мастерству и актёрской раскрепощённости до тех пор, пока я не оказалась в его постели на первых в своей жизни «пробах». После многократных ежедневных «дублей», примерно через месяц, он, с удовлетворённой застенчивостью, сообщил, что, к сожалению, идею его сценария не утвердили и съёмки фильма откладываются на неопределённый срок. Пообещав перезвонить мне, как только проект возобновится, он вручил мне небольшую сумму денег на дорогу до России и попросил выехать из его дома. Возвращаться в родной городок обманутой и униженной мне было также стыдно, как и после первых продюсерских «кинопроб». Твёрдо решив добиваться своей цели и дальше, сделав выводы и «намотав на ус» опыт прежних ошибок, я предприняла ещё одну попытку покорить Голливуд. Но в этот раз уже не своими внешними данными, а УМОМ, и начала свой путь на вершину звёздного Олимпа с «чистого листа». С чистого бумажного листа и чернильного пера. Мой первый сценарий «РЕЗИНОВЫЙ КАПКАН ДЛЯ НЕРОДИВШЕГОСЯ ГЕНИЯ», произвёл фурор! В нём я подробно описала жизнь наивной деревенской девочки, по глупости, снявшейся в рекламе презервативов, и о том, как известный режиссёр, обманув её, оказался тем самым «резиновым изделием», не позволившем её таланту «родиться» и пробиться на свет. Мой первый гонорар позволил мне снять в Нью-Йорке квартиру и заниматься любимым делом не в формате хобби, а уже профессионально. Потом была ещё пара удачных работ и ВУАЛЯ! Перед тобой стоит не «кондомная модель» картонажной фабрики, а один из лучших сценаристов «ФАБРИКИ ГРЁЗ», — гордо заявила Анжела и иронично задрала нос вверх.

— Анжела, я восхищаюсь твоим талантом! Твоей силой воли и терпением, позволившим тебе начать всё с нуля. Я поражена, как такая хрупкая молоденькая девочка, брошенная похотливым подонком, не расклеилась и без посторонней помощи, САМА, в чужой стране, смогла не только не потеряться и выжить, но и найти себя. Теперь, я твой фанат. А ты — мой герой. Мой кумир. Мой пример для подражания, — шмыгая носом, щедро осыпала Анжелу комплиментами Аня, смахивая слезинки с мокрых глаз.

— Ну, как ты, такая сентиментальная, собираешься выжить в этой жёсткой, эгоистичной стране, где каждый сам за себя, и где «человек человеку — ВОЛК»? — обеспокоенно, спросила подругу Анжела, впитывая слёзы Ани в свой носовой платочек, как в губку.

— А я и не собиралась покорять Америку. Мне эта богатая страна и даром не нужна. Я же прилетела