что Вам понравится! – радостно произнес Денис Николаевич и гордо добавил. – Называется «жемчужная норка»! Бесподобной выделки и самого лучшего качества! Поверьте, этот мех прослужит Вам всю жизнь!

Я стояла совершенно обалдевшая и даже не особенно понимала, что, вот, уже вокруг бегают две девушки, снимают с меня мерки, что-то записывают и рисуют. Одна убежала куда-то и, вернувшись, начала прикладывать к тем шкуркам жгутики, бусинки, пуговки…

– Это фурнитура! Все ручной работы, в единственном экземпляре! Уверен, Ярослав Андреевич останется довольным!

Тут я как-то засомневалась и подумала про себя:

– Не зна-а-а-а-ю, не зна-а-а-а-ю… Останется ли довольным? Он говорил о «маленькой, скромной шубке»… Голову мне оторвет за эту «в единственном экземпляре»… Но разве могу я отказаться от такой красоты? – выдохнула и уже вслух произнесла. – А, когда Вы говорите, готова будет?

– Дней через десять!

Мы попрощались, договорившись о дне первой примерки. Я обладаю хорошей фантазией и думала, что могу представить, как будет выглядеть шуба, но то, что я увидела в день примерки, превзошло все мои ожидания. От этой роскоши у меня почти пропал дар речи, да и Денис Николаевич опять не замолкал.

– Длина – идеальна! Не совсем до пола, а вот ровно Ваш прелестный каблучок видно будет! Пелеринка, как и говорили, смотрите-ка, прямо до пояса, да по локоткам, но, если за шнурочки потянете, она в шикарный капюшон превратится. На шнурочках специальные подвесочки для Вас сделали! А мех! Как играет! Взгляните, как переливается на свету!

В те дни, разговаривая со мной по телефону, Ярослав Андреевич, как бы невзначай спросит меня.

– Катя, что, хоть, за шубу ты заказала?

– Да… так… норочку… Заеду на днях к Вам, покажусь.

И на днях я заехала!

– Стук, стук, можно? – я заглянула в кабинет.

– Давай, давай, заходи уже! Хвастайся быстрее! Не томи!

За столом сидели оба – Ярослав и Алексей Андреевичи. Я мысленно перекрестилась, выдохнула, распахнула дверь и шагнула через порог. Оба уставились на меня и застыли.

– Ярик… Ты же говорил «маленькую шубку» шьете? – нервно начал кусать ногти Алексей. Кажется, он даже покраснел от злости!

– Ну-у-у, не такая уж она и большая! – протянула я с хитренькой улыбочкой. – Правда, Ярослав Андреевич?

Он прокряхтелся, поправил пальцем очки и спросил:

– Что это, Катя?

– Норочка… «Жемчужная» называется. Сама не ожидала, что такая красивая получится! – я немного запиналась и наигранно, виновато подняла брови. – Я не при чем! Денис Николаевич старался… Хотел, чтобы Вы довольны остались!

Мы оба рассмеялись! Только Леха хрюкнул носом, не искренне так улыбнулся и пробурчал:

– Тысяч десять стоит? Долларов! Не меньше! – он в упор уставился на меня. – Тебе в офис появляться теперь нельзя!

– С каких это? – я зло стрельнула в него глазами.

Ярослав Андреевич тоже вопросительно посмотрел на брата.

– Да, с таких! Если наши жены увидят тебя вот такой «Снежной Королевой», скандал будет! – он скривил губы.

– Аха-а-ха! Это твои проблемы с твоей женой, Лешенька. А жена Ярослава Андреевича здесь и не появляется никогда, правда? – я светилась от радости. И, взглянув на Ярослава, увидела, что он с восхищением рассматривает и шубу, и меня в ней. Он явно не сердился, а даже наоборот, гордился мной в очередной раз!

Ярослав Андреевич никогда не отказывал мне ни в чем и, конечно, дарил много подарков, но вот эта шуба почему-то, как-то по-особенному запомнилась и стала мне дорога!

Кстати, вот сейчас уже прошло 20 лет. Со временем, от шубки был отрезан подол для удобства носки, пелеринка была изменена в воротник, но мех! Он все так же шикарен, он блестит и переливается! Не обманул Денис Николаевич!

Глава 20

Я не одна

В конце осени 1998 года весь Санкт-Петербург загудел новостью об убийстве депутата Государственной Думы Ларисы Новайкиной. Ее застрелили в подъезде дома перед собственной квартирой. В те дни, хотя и гораздо меньше, чем в самом начале 90-х, но убийства, все равно, оставались обычным делом, а я очень мало интересовалась новостями, вообще, и поэтому такому событию не придала никакого значения тоже.

Несколько месяцев спустя Ярослав Андреевич лежал на диване в большой гостиной комнате, моей новой, только что отремонтированной, квартиры и смотрел телевизор. Рядом в кресле, поджав ноги, расположилась я. В одной руке был бокал с вином, в другой дымилась сигарета.

– Испанский диван, между прочим. – Как бы просто так, заметила я.

– Хороший диван, удобный. Я купил? – шутливо пробурчал Ярослав. Потом чуть приподнялся, осмотрелся вокруг. – Как и квартирку, небось?

– Ну-у-у, не сказать, что уж, прям, Вы купили, но участие непосредственное принимали, – заулыбалась я. – Так, про диван не закончила… Я же не про удобство намекала! Я про то, что Вы на белом диване лежите в ботинках!

– А-а-а-а, ну да-а-а-а, – не отрываясь от телевизора, безразлично ответил он.

– Ярослав Андреич! Эй! Случилось что?

– Угу. – Не сразу ответил он. – Уеду скоро ненадолго.

– Куда? – я насторожилась.

– Не знаю… За границу куда-нибудь.

– Что случилось-то?

– Про Новайкину слышала?

– Ну…

– Говорят, что я ее заказал. Арестовать хотят…. И еще …

– Что? Ну, что из Вас каждое слово вытягивать надо?

– Говорят, что мы с Лехой денег вымогали у придурка одного, журналюги. Аж десять тысяч долларов!

– Да, смешно же! Вы и десять тысяч долларов! – я хихикнула. – Чего так мало вымогали-то? Как-то не солидно даже!

– Не-е-е, не мало. Там еще и вымогательство прав собственности на журнал Питерский, – теперь засмеялся он.

– О-о-ох! Понятно, – с испугом выдохнула я. – И, чего теперь?

– Ничего. В тюрьму не хочу… Уеду, пока все не разрешится. – Он говорил все это своим тихим, спокойным голосом, и мое беспокойство начало улетучиваться. – Да, не тревожься, Леха здесь остается, Вася тоже. Скоро все наладится!

– Мне от Вашего Лехи, как от козла молока. Ну, а Василий Михалыч – это уже получше!

Ярослав Андреевич уехал. Он поселился в Греции, в небольшой квартирке. Не часто, но все же звонил мне, поболтать. Новостей особенных не было. Прошел почти год!

Однажды ночью в клуб заехал Вася Глушь, и мы разговорились про Ярослава.

– Василий Михайлович, ну, что так долго то? Что делать? Ну, скажите, хоть чем-то я могу помочь?

– Нет. Конечно, нет! – он, будто впервые увидев меня, внимательно осмотрел с ног до головы. – Чтобы ты смогла помочь, я должен тебе все рассказать… А, если расскажу, то тебя потом придется убить. Жалко будет! Ты, вон какая, красивенькая! – он говорил все это с очаровательной улыбкой.

Я все поняла. Подняв брови и качнув головой, я замолчала и подобных вопросов Василию Михайловичу не