Трое оперативников вошли в здание, но им немедленно преградил дорогу местный охранник. Второго Крячко заметил за стеклянной перегородкой, пристально наблюдающего за действиями своего коллеги и незваных визитеров.

– Вы к кому, парни?

Охранник не вел себя грубо или вызывающе, а потому Стас решил ответить ему не менее вежливо:

– Главное управление уголовного розыска, – в руке у Крячко появилось красное удостоверение. Привычным движением он раскрыл его и в таком виде продемонстрировал охраннику. – Полковник Крячко. А это со мной, – Станислав указал на остановившихся в дверном проеме оперативников. – Майор Бирюков и майор Цаплин.

– Очень приятно, – в глазах охранника появилось неподдельное уважение. – Чем могу помочь?

– Нам нужна фирма «Богемия».

Именно так было написано на листке бумаги, который передал вчера Гурову Демьянов.

– Шестой этаж, – проинформировал их охранник. – Лифт налево по коридору.

Все так же вежливо Крячко поблагодарил местного стража порядка и двинулся в указанном направлении. Цаплин и Бирюков, широко шагая, последовали за ним. Расстегнутое пальто Цаплина развевалось на ходу, и охранник мог отлично видеть его амуницию, надетую поверх теплого свитера из верблюжьей шерсти. На Бирюкове была короткая кожаная куртка, слишком легкая для накрывших в конце октября столицу холодов, но уроженец Севера чувствовал себя в ней вполне приемлемо. Его широкое скуластое лицо с заметным румянцем на щеках так и полыхало здоровьем.

Оперативники поднялись на шестой этаж, прошли по коридору, ориентируясь по настенным указателям, и оказались перед двойными дверями, ведущими в приемную генерального директора фирмы «Богемия» Анатолия Сергеевича Прилуцкого, как и было обозначено на золотистого оттенка табличке. Крячко без стука вошел первым. Девушка за компьютером вскинула на него глаза. Стас открыто улыбнулся ей. Секретарша Прилуцкого показалась ему более чем миловидной, и не в правилах полковника было игнорировать своим обаянием тех, кто вызывал в нем откровенную симпатию.

– Анатолий Сергеевич у себя? – Благодаря недавно сделанному открытию, позволяющему взглянуть на случайную смерть Игоря Свешникова совсем под иным прицелом, Крячко находился в отличнейшем расположении духа.

– Да, он… Он сейчас занят, у него люди. А вы, собственно, по какому вопросу?

– А мы по личному, куколка, – Стас подмигнул ей, и Альбина помимо собственной воли на пару секунд отвела-таки взгляд. – По сугубо личному вопросу. Беспокоиться не надо, кофе мы тоже не пьем, а вот от свидания сегодня вечером с такой очаровательной особой, как вы, я бы не отказался. Ну если не сегодня, так завтра. Я согласен на любые оговорки. Впрочем, обсудим это позднее. Сейчас у меня чертовски неотложное дело. Но я вернусь. Обещаю.

Продолжая говорить, Крячко прошел вперед, миновал стол, за которым сидела Альбина, и опять же без особого на то приглашения распахнул дверь в личные апартаменты Прилуцкого. Цаплин и Бирюков, сохраняя молчание, не отставали от старшего по званию товарища ни на шаг.

Прилуцкий нервно поднялся из-за стола при их появлении. Чашка с кофе, задетая рукой, опрокинулась, и густая черная жижа мгновенно растеклась по столу бесформенной лужицей. Абдураимов развернул в сторону вошедших свой красный нос. Недлин остался неподвижен, только глаза его сошлись в подозрительном прищуре.

– Ай-яй-яй! – от души посетовал Крячко, наблюдая за тем, как лужа пролитого кофе подползла под лежащую тут же, на столе, пачку дорогих сигарет. – Разве можно так неосторожно, Анатолий Сергеевич? Следить надо за нервной системой.

– Кто вы такие?

Прилуцкий был уверен, что сегодняшний день в отличие от предыдущих сложится успешно и благоприятно. Так было сказано и в гороскопе на каждый день, который он неизменно просматривал накануне перед сном. Анатолий Сергеевич придерживался установленных им самим рамок, и ничто не предвещало нежелательного и трижды проклятого сбоя программы.

– Мы из уголовного розыска, уважаемый.

Крячко вновь продемонстрировал на всеобщее обозрение свое удостоверение. Но добавить к сказанному еще что-либо уже не успел. Реакция со стороны двух гостей Прилуцкого на это открытое и бесхитростное заявление последовала мгновенно и в какой-то мере застала Станислава и его спутников врасплох. Недлин вместе со стулом откинулся назад, падая на спину и одновременно выхватывая из-под полы розового двубортного пиджака «люггер». Первая же выпущенная из этого оружия пуля ударила Бирюкова в плечо. Майор как ужаленный отскочил назад и натолкнулся спиной на дверной косяк. От толчка дверь в приемную распахнулась, и оттуда донесся испуганный крик Альбины. Абдураимов отшвырнул в сторону скомканный носовой платок, вскочил с насиженного места и тоже выхватил пистолет. Прилуцкий рухнул на пол и добросовестно сложил руки на затылке. Оружия при Анатолии не было, и он мог только беззвучно шевелить губами, посылая проклятия небесам и тем, кто составляет гороскопы на каждый день.

Абдураимов выстрелил, но промахнулся. Крячко ушел вправо и ударом ноги перевернул стоящий у стены диванчик. Рыбкой нырнул в его укрытие, а тем временем табельный «ПМ» практически сам впрыгнул в руку полковника. Цаплин последовал за ним. Вжался спиной в прохладный кафельный пол и машинально подумал о том, какой вред это может принести его почкам. Ремешок кобуры под пальто никак не желал расстегиваться, оказывая неповиновение пальцам. Бирюков успел ретироваться в открытую дверь приемной. Куртка на его плече довольно быстро пропиталась кровью, рана причиняла майору физические неудобства, но, невзирая на эти обстоятельства, он все еще был полон сил и решимости. Альбина, покинув рабочее место, забилась в угол помещения, ухватившись руками за подоконник и не рискуя предпринять бросок до выхода. Шальная пуля, как известно, та еще дура. Бирюков коротко мазнул по девушке взглядом, махнул здоровой рукой и после этого вынул из бокового кармана куртки свой «макаров».

Четыре пули, выпущенные одна за другой, с глухим звуком вонзились в тугую обшивку дивана, использованного оперативниками в качестве импровизированного укрытия. Три из них послал Абдураимов, одну – Недлин. Крячко на секунду высунулся и ответил двумя выстрелами из своего оружия. Со звоном разлетелся стеклянный графин на столе и обсыпал осколками спину лежащего на животе Абдураимова. Последний витиевато выругался на своем родном наречии.

– Бросить оружие! – зычно распорядился Станислав. – Предупреждаю, что я имею полное право вести огонь на поражение. Будьте благоразумны…

Ответом на его призыв стал еще один выстрел по обшивке дивана в исполнении Абдураимова. Недлин предпочел затаиться, опасаясь решительных действий со стороны ментов, о которых только что упомянул Крячко. Он слегка отполз в сторону и натолкнулся рукой на ногу лежащего по соседству Прилуцкого. Анатолий нервно вздрогнул и поднял голову. Губы у Недлина дрожали, но вряд ли это было признаком страха.

– Ты продал, сука? – прошипел он.

– С ума сошел, Жора? – Вопрос Недлина напугал Прилуцкого куда больше, чем неожиданное появление сотрудников УГРО в его офисе. – По-твоему, я сам себе враг? По тюряге соскучился?