– Где это написано?

– В Правилах перевозки пассажиров. Так что давайте мелочь или выходите.

– В Правилах перевозки пассажиров говорится также, что если у вас нет сдачи, то вы должны выписать мне квитанцию на остальную сумму, которую я смогу получить в транспортном управлении, – сказал господин Леман, который однажды на станции метро «Мёккернбрюке» во время острого приступа скуки изучил Правила перевозки пассажиров города Берлина.

– На это у меня нет времени, – сказал водитель. – Давайте мелочь или выходите.

– Вы же нарушаете свои собственные правила, – сказал господин Леман.

Водитель заглушил двигатель и сложил руки на груди:

– У меня много времени. Если вы сейчас же не выйдете, я вызову полицию.

– Вы же только что говорили, что у вас нет времени. Как же так?

– Выходите, или я вызову полицию!

Начали поступать первые жалобы из глубины автобуса: «Да выкинь ты этого придурка» и «Мы не можем ждать целый день».

Все бесполезно, подумал господин Леман. Против глупости не попрешь. Кроме того, он вовремя вспомнил, что у него уже были неприятности с общественным транспортом, так что вряд ли было разумно упорствовать в данном вопросе, в котором он де-юре был просто безупречен.

– Сказать вам, кто вы такой? – крикнул он водителю, выйдя из автобуса.

– Нет, – ответил тот, закрыл дверь и уехал.

– Ты полный мудак! – успел крикнуть господин Леман в шипящую дверь, но толку от этого было мало.

Этого и следовало ожидать. Господин Леман еще не добрался до самой Кудамм, он был всего лишь на Виттенбергплац, а кошмар уже начался. Он подумал было, не разменять ли где-нибудь деньги или, может быть, поехать на метро до Уландштрассе, но сразу выбросил эти мысли из головы. Он решил, что с общественным транспортом сегодня связываться просто опасно. Было двадцать пять минут одиннадцатого. Если я сейчас резво пойду пешком, подумал он, то еще могу успеть. Хорошо, что я так рано вышел из дому, подумал господин Леман и отправился в путь. Вообще-то, направляясь на встречу с родителями, он надеялся, что сможет по дороге расслабиться. Раз уж он все равно подъедет к отелю слишком рано, он рассчитывал где-нибудь поблизости выпить кофе, а уж потом вальяжно и спокойно ровно в одиннадцать объявиться в ресторане отеля, где его уже с нетерпением будут ожидать родители, – заранее приходить он тоже не любил, он всегда точно знал, когда следует сбавить темп.

Но он также знал, когда следует прибавить газу, и вот сейчас он несся по улице Тауенциен. Это было нелегко, в принципе здесь было невозможно передвигаться быстрее сограждан, которые, как показалось господину Леману, все собрались здесь, чтобы действовать ему на нервы, мешаясь под ногами. Он вспотел, он бормотал проклятия, лавируя между прохожими, увертываясь от ползающих повсюду групп туристов, которые, галдя, глазели по сторонам и так и норовили стройной шеренгой перекрыть весь тротуар; он протискивался между пенсионерками в шубах и сталкивался с необъятными стаями подростков, которые внезапно останавливались или меняли направление как раз в тот момент, когда он пытался их обогнать. Подростков было много, и господин Леман заметил, несмотря на спешку, что на всех на них были какие-то спортивные костюмы с надписью на спине «Берлин-1989. Германский гимнастический фестиваль», и данное обстоятельство его не очень-то приободрило. Если они занимаются гимнастикой так же, как ходят, подумал он злобно, тогда спокойной ночи, Германский гимнастический фестиваль, тогда плачевна участь германской гимнастики, подумал он, они же все попадают со своих брусьев, разве такие лунатики смогут перепрыгнуть через козла, они же все сидят на таблетках, на допинге, а толку-то, ползают еле-еле, подумал господин Леман. Когда он добрался до Брайтшайдплац, где бурлил уже настоящий рой «из туристов и нацистских вдов», как пробормотал себе под нос господин Леман, плюс наркоманы, у которых там был самый разгар сезона, его нервы были уже на пределе.

Так дело не пойдет, решил господин Леман, хватит. Надо сесть на автобус, подумал он, а не то недолго и убийцей стать. Он нашел киоск, купил сигарет и выкурил одну. Так у него появились мелкие деньги, к тому же, куря сигарету, что у него получалось уже гораздо непринужденнее, чем месяц назад, когда он у Катрин начал курить, он мог спокойно подумать о Катрин и о том, как с ней было хорошо, несмотря ни на что, или могло бы быть хорошо когда-нибудь. Уходя, он поцеловал ее, и она во сне довольно хрюкнула. И это воспоминание придало ему сил. Сейчас не помешала бы чашка кофе, подумал он, но нигде поблизости не предвиделось реальной возможности быстро выпить кофе. Когда он раздавил ботинком окурок, было уже без двадцати пяти одиннадцать, и он подошел к автобусной остановке. На этот раз посадка прошла гладко и ему выдали билет.

– Билет действителен только до площади Аденауэра, – не преминул крикнуть ему вслед водитель-зануда.

– Хорошо, хорошо! – раздраженно ответил господин Леман, но не поддался на провокацию, хотя он с удовольствием добавил бы, что это обман потребителей, ибо Кудамм продолжается и за площадью Аденауэра, и с какой стати тогда эта фигня называется «Кудамм-билет», или как ее там, – он мог бы сказать это, но в тот момент ему было уже на все наплевать.

Внизу автобус был битком набит, и господин Леман поднялся на второй этаж, где ему пришлось пройти, согнувшись, между сиденьями в поисках свободного места, которого, впрочем, не оказалось, к тому же ему сразу поплохело из-за качки, потому что автобус уже поехал. Господин Леман знал, что стоять на втором этаже запрещено, и поэтому прошел к задней лестнице, ведущей вниз, но на ней уже стояли люди. Господину Леману пришлось в скрюченной позе ждать, пока автобус не остановился у Йоахимсталерштрассе, тогда он смог наконец спуститься вниз и был при этом вынесен выходящей толпой наружу. Он подождал, пока все выйдут, и снова сел в автобус.

– Эй, вы, там, вход через переднюю дверь, – раздался голос из динамика.

Господин Леман не верил своим ушам.

– Значит, будем стоять, – раздалось из динамика, – посадка через переднюю дверь.

Господин Леман, которому уже все было безразлично, вышел, прошел к передней двери и снова вошел. Когда он показал при входе водителю свой «Кудамм-билет», тот отрицательно помотал головой.

– Это билет на одну поездку, – сказал он.

– Да я только что купил его у вас.

– Ничего не знаю.

– Я вышел, только чтобы выпустить людей. Я уже был в автобусе, то есть этот билет я только что у вас же и купил.

– Это каждый может сказать. Одна марка. Все, с меня хватит, злобно подумал господин Леман. Надо сменить струны, подумал он, надо кончать со всем этим, а не то я свихнусь, все, tabula rasa, шутки в сторону. Он улыбнулся водителю и положил билет на кассу:

– Вот вам, добрый человек.

– Это что еще?

– Знаете, – любезно ответил господин Леман, – мне ваш чудесный билет больше без надобности. Не могли бы вы его сами утилизировать? Ведь так можно заработать еще одну марку, верно?