— Прошу тебя! — молила Габи.

— Хочешь, чтобы я вызвал полицию? Чтобы тебя увезли в полицейской машине? — с явной угрозой бросил он, и по его тону можно было заключить, что он еще и не такое может сделать.

— Я ничего не придумываю, я говорю правду!

— Правды от тебя не дождешься, ты просто не знаешь, что это такое.

Марк резким движением вытолкнул Габи в коридор и быстро захлопнул дверь. Габи начала говорить все сначала, она хотела, чтоб до него дошел смысл того, о чем она хочет ему сообщить, но он повернулся к ней спиной и пошел по коридору. Когда она дошла до лифта, Марка уже не было.

Значит, так. Он действительно ненавидит ее, и ей некому рассказать о том, что она знает. В полицию она не может пойти — чтобы начать расследование, им нужно нечто более конкретное, чем только ее подозрения. Марк не будет ее слушать. Боб смылся из города. Она потерпела поражение. Мучаясь от того, что не может ничего сделать, Габи поехала домой и весь вечер мрачно размышляла, что же ей предпринять.

Ночь Габи провела словно в полусне, она искала выход, мучилась, не знала, как ей быть. Кто выслушает ее, поможет ей? В полном отчаянии она наконец решилась обратиться к Майклу, дяде Марка. Если Марк не предупредил его, он, может быть, выслушает ее. А может, и поверит. Выпив кофе и съев тост, Габи поехала в отдаленный район, где она лишь однажды была с Джо, но ждала его в машине на улице. Джо тогда не выказал желания познакомить ее со своим дядей. Габи поднялась на третий этаж старого, зашарпанного дома, нажала кнопку звонка. Она нервничала. Никто не отозвался, и Габи позвонила снова. Может быть, его нет дома… А может, быть, он видел, как она выходила из такси, узнал ее и не хочет пускать в дом. Может быть…

Дверь отворилась, в дверном проеме возник высокий мужчина с твердым, словно высеченным из камня, лицом. Габи заговорила не сразу, потом слабым голосом спросила:

— Вы дядя Майкл?

Он смотрел на нее с высоты своего роста такими же, как у Марка, черными глазами. Фигура у него была как у боксера, но он был все же не такой высокий, как его племянник. Не сглупила ли она, придя сюда? Вид у него был довольно грозный. Не успел ли Марк уже настроить его против нее?

Дядя Майкл оглядел ее с ног до головы, отметив изящное серое платье с высоким воротником, гладко причесанные волосы, забранные в шиньон, стройную фигуру.

— Я видел вас на похоронах Джо, — спокойно сказал он.

Ну да, он, конечно, видел ее на похоронах! Только теперь она узнала его — красивый пожилой мужчина с серебристой головой, в синем, в тонкую полоску, костюме. Он стоял позади Марка. На кладбище присутствовало несколько незнакомых ей людей, и она не обратила на них особого внимания.

— Да, — ответила Габи и не отступила назад, что поначалу собиралась сделать. Репутация этого человека вселяла в нее некоторые опасения.

— Это на вас он так кричал, что чуть голос не сорвал? Я не ошибся? — продолжал дядя Майкл холодным, бесстрастным тоном.

Габи вонзила свои длинные ногти в зажатую в руках маленькую сумочку.

— На меня! — с вызовом бросила она, и ее зеленые глаза вспыхнули. Что он теперь с ней сделает?

Дядя Майкл сжал широкие губы, а потом они растянулись в улыбке.

— Однако вы не из робкого десятка, отдаю вам должное, — проговорил он. — Представляю, чего вам стоило набраться храбрости и прийти сюда.

— Думаю, больше, чем вы себе представляете, — все еще напряженно ответила Габи. Она переступила с ноги на ногу, радуясь, что надела туфли на низких каблуках. Теперь она может стоять тут сколько угодно. Это она и делала последние дни — сидела или стояла в ожидании, когда один из Стефано выслушает ее.

— Не угодно ли войти? — спросил дядя Майкл, чуть склонив голову набок. На какое-то мгновение ей показалось, что в глазах его мелькнула легкая усмешка. — Это может быть опасно — остаться один на один с таким подозрительным типом, как я.

Габи устало вздохнула.

— Мистер Стефано, я в такой беде, что приму за благо любую помощь.

Звук его глуховатого, мягкого смеха испугал ее. Продолжая посмеиваться, он отступил в сторону.

— Входите, красавица, — пригласил он. — И должен вам сказать: я — дядя Майкл, а не мистер Стефано.

— Джо и Марк всегда вас так называли, — смущенно сказала Габи, входя в квартиру. К ее удивлению, обставлена она была с большим вкусом, и, похоже, денег это потребовало немалых.

Дядя Майкл запер дверь и вошел в гостиную, декорированную в зелено-белых тонах. Он был в слаксах и в белой рубашке с открытым воротом. На ногах — одни носки. Наверное, он спал, когда она позвонила, — его густые, посеребренные сединой волосы тоже были в беспорядке.

— Надеюсь, я не помешала вашему отдыху, — присев на краешек дивана, начала извиняться Габи.

— Я тут как-то по телевизору видел принцессу, — опустившись в глубокое кресло напротив нее, заметил он. — Что касается элегантности, так ей до вас далеко. — Он откинулся на спинку кресла, прикурил сигарету и придвинул поближе к себе пепельницу на столике возле кресла. — Так, значит, это вы — Габи?

— Да, я, — подтвердила Габи. Она пытливо разглядывала его грубоватое, резко очерченное лицо. Пожалуй, больше сходства с Марком, чем с Джо.

— Когда-то, не помню уж, сколько лет тому назад, Марк часто говорил мне о вас, — к удивлению Габи, сообщил дядя Майкл. — Он так вас описывал, что казалось, у вас за спиной два белых крыла и вы летаете где-то в облаках. — Майкл с сожалением вздохнул. — Как жаль, что вы расстались. На него тогда это сильно подействовало, в нем теперь не узнать прежнего Марка. А лет десять спустя я еще раз услышал о вас: что вы водите дружбу с Джо. Похоже, вам нравится семья Стефано.

— «Нравится» — как раз точное слово, — печально сказала Габи. — К несчастью, Джо хотел называть это по-другому. Я не могла ему дать того, чего он хотел. Но я не виновна в его гибели, потому и пришла к вам. Я знаю кое-что очень страшное, касающееся гибели Джо, но Марк отказывается меня выслушать. Он во всем обвиняет меня, я даже не могу приблизиться к нему.

— Бросается на вас, как разъяренный волк? — Как видно, буйный нрав племянника был ему хорошо знаком. Майкл стряхнул в пепельницу пепел. — Давайте выкладывайте, что вы знаете.

Габи сдержанно, не вдаваясь в излишние подробности, изложила ему свои подозрения.

— Мне все стало ясно, когда я застала Боба уже на выходе из дома. Вид у него был ужасный, кто-то неплохо его отделал. Он бы не сказал мне ни слова, но его лицо в синяках и кровоподтеках сказало мне многое. Все исходит от Дэйва Смита, а я не могу никого заставить выслушать меня.

Дядя Майкл зорко, не мигая, смотрел на нее, словно старый орел. Габи почудилось, что он может ударить ее этим тяжелым взглядом. У нее мурашки по спине побежали.

— А вы не считаете, что Джозеф принимал наркотики? — спросил дядя Майкл.