Веселье начиналось! Мой план набирал обороты, и теперь я должна была следовать ему со всей осторожностью — балансируя, как канатоходец над толпой. Пусть все думают, что мне стоит только неловко качнуться — и всё, игра закончена… Но никто не замечает страховочного тросика, который удерживает меня и ведёт к цели.

Я вошла в комнату для свиданий, где совсем недавно так славно подрались господин Бринк и господин Мерсер, и сразу увидела генерала — он сидел в кресле, широко расставив ноги, подперев голову рукой, и выражение лица не предвещало ничего хорошего.

Тюн побоялся заходить следом, толкнул меня в спину, чтобы я быстрее перешагнула порог, и захлопнул двери.

— Господин Мерсер, — произнесла я с придыханием, — как я рада вас видеть…

Он смерил меня мрачным взглядом и ничего не ответил.

— Мне… принести плётку? — кротко спросила я.

Я даже шагнула к своим любовным игрушкам, где была и плетка с тремя витыми хлыстиками на деревянной гладкой рукоятке, толщиной в два пальца, но генерал остановил меня.

— Успеешь, — рыкнул он. — Подойди сюда и встань на колени.

— Конечно, как вам будет угодно, — я подошла к креслу и опустилась на колени, сев на пятки и опустив глаза.

- На меня смотри, — последовал новый приказ, и я медленно подняла голову, взглянув генералу в лицо.

Я сразу заметила, как он осунулся, и что на щеках у него была трехдневная щетина, и волосы не были расчесаны, а лохматились, как у побитой собаки. Вот они — мужчины. Переживают из-за женщин, которые совсем того не стоят. Или он переживал, что дружок Бринк опять его обошел?

— Раздень меня, — генерал положил ладони на подлокотники кресла и посматривал на меня из-под полуопущенных век.

— С радостью и удовольствием, — прощебетала я.

Сначала я сняла с него сапоги и отбросила их в сторону, а потом скользнула вверх, словно нечаянно проведя руками по лодыжкам, мощным бедрам, животу и груди, и взялась за ворот камзола.

Мерсер чуть подался вперед, чтобы мне было удобнее снять с него камзол, а следом — рубашку. Я снимала с него одежду не торопясь, касаясь ладонями крепкого мужского тела, прижимаясь грудью, и кусала губы, сдерживая усмешку.

Когда наступила очередь поясного ремня, генерал уже дышал тяжело и прерывисто. Глаза у него горели, но он по-прежнему сидел неподвижно, только приподнял бёдра, когда я стаскивала с него штаны.

— Что мне делать дальше? — я провела указательным пальцем по его члену — от основания до головки, и он дрогнул и сразу бодренько приподнялся.

— Отсосать, конечно, — грубо заявил он и схватил меня за затылок так быстро, что я даже пикнуть не успела, вжимая меня лицом в пах.

— М-м-м… Как от вас пахнет, — мурлыкнула я, потираясь губами об его член, который становился всё твёрже и твёрже, и уже не желал лежать, а рвался вверх.

— Помнишь, что я тебе обещал?.. — спросил Мерсер, и дыхание у него сбилось, когда я лизнула его, пощекотав головку.

— Если буду с Бринком? — уточнила я, тихонько пуская в ход зубы, и посмеиваясь про себя, когда генерал с присвистом втянул воздух сквозь зубы.

— Если с ним, — процедил он, наматывая мои волосы себе на руку.

— Вы обещали меня выпороть, — я немного подалась назад, позволяя члену подняться, и теперь лизнула его по всей длине, начиная от мошонки, поглядывая на генерала, который на секунду закрыл глаза и запрокинул голову, но тут же свирепо уставился на меня.

— Успеется, — отрезал он. — Что ещё?

— Ещё вы обещали… — я сделала паузу, быстро облизнув налившуюся кровью головку, отчего генерал чуть не заскрипел зубами, — вы обещали… залюбить меня до смерти, господин.

— Затрахать! — прорычал он. — Вот этим и займусь. Встала и повернулась ко мне спиной!

— Вы пугаете, — жалобно сказала я, но поднялась и только хотела повернуться, как Мерсер протянул руку и дёрнул меня за ворот платья.

Тонкая ткань треснула и расползлась, как полоса тумана, а я мысленно позлорадствовала над новыми тратами Тюна — придётся ведь покупать новую сбрую рабочей лошадке. Генерал тем временем помял мои груди, и его член показывал уже на десять часов, а потом развернул меня, звонко хлопнув по заду.

— Садишься верхом, — приказал Мерсер, потянув меня на себя, — и скачешь во всю прыть. И только попробуй сказать, что устала!

Его член был уже на одиннадцать, толстый и готовый к любовной схватке, и я присела, с трудом насаживаясь на него, упираясь ладонями мужчине в колени. Не слишком удобно… Попробуйте потрахаться на полусогнутых… Что за безумные идеи постоянно приходят в эти дубовые человеческие головы?..

Я успела скакнуть только два или три раза, когда получила ещё один шлепок по ягодице — удар был сильный, ладонь будто прилипла к коже. Я не сдержалась и взвизгнула.

— Рано начала орать, — сказала генерал, надавив мне на поясницу, — мы ещё не начали. Наклонись и упирайся в пол. Хочу видеть твою прыгающую задницу во всей красе.

— Господин… — плаксиво начала я, но он уже загнул меня вперёд, и чтобы не потерять равновесие и не упасть, я схватилась за его щиколотки.

А тяжелая ладонь уже припечатывала меня по ягодицам, подгоняя, как самую настоящую лошадку.

— Ну, поскакала! — командовал Мерсер. — Живее! Живее!

Уперевшись в пол ладонями, я вскидывала бёдра и опускалась обратно, подчиняясь тому ритму, который задал мой клиент. А он не желал медленной прелюдии, а гнал меня сразу и в карьер. Кровь прилила к щекам, дыхание сбилось, и я то и дело слизывала капельки пота с верхней губы, а крепкие шлепки подгоняли и подгоняли, не давая поблажки ни на секунду.

После двадцати минут бешеной скачки я не выдержала и взмолилась о пощаде, потому что колени у меня дрожали, стоять головой вниз даже лисице было не очень, а член у господина Мерсера только каменел, и разрядки в ближайшее время не предвиделось.

— Быстро же ты сдалась, — сказал генерал язвительно. — Значит, не слишком Бринк тебя заездил. Десять раз-то осилил? Как грозился?

— Нет, господин, — ответила я скромно, — десять не получилось, только семь.

— Слабак! — хмыкнул он, рывком снял меня со своего члена и толкнул вперёд, пообещав: — А у меня получится.

Я опустилась коленями в пушистый ковёр, наконец-то принимая нормальное положение — головой вверх, а не вниз, и хотя бы твердо стоя на всех четырех конечностях. Но отдохнуть мне не дали, потому что Мерсер тут же оказался позади меня, приказав раздвинуть ноги. Он взял меня сзади, прихватив за бёдра, чтобы я не могла увильнуть, и продолжил ту гонку, что мы так живенько начали. Теперь мне не надо было показывать чудеса балансировки, но легче от этого не стало — генерал долбил меня так, словно хотел продырявить насквозь. Сначала я опиралась об пол ладонями, потом опустилась на локти, потом начала подстанывать, а потом и вскрикивать при каждом проникновении.