Студент опирается ладонями о колени. Выпрямляется. Видно, забеспокоился Студент, занервничал, и что же он теперь делать будет? Смотрит на Деда. Щурится. Делает глубокий вдох. Похоже, этот слабак готовится дать Деду отпор, но в этот момент к дивану подходит Алекс.

— Значит, ты отказываешься, дорогой наш Студент, от журека и бигоса? — Алекс как будто ненароком встает между Студентом и Дедом. Но я-то вижу, что сосед доволен их перепалкой. Здорово он это, шельма, устроил. — Жаль. Журек и бигос удались на славу… — Алекс грустно покачивает головой. — В таком случае расскажи нам, Студент, о своем проекте «Паутина».

— Ну, это трудно описать словами… — Студент откидывает волосы с лица. — У нас было много лент. Целый галантерейный магазин. — Он хихикает, заправляет волосы за уши. — А если серьезно… Мы почувствовали, что нас начинает со всех сторон оплетать паутина, нас захватывает бело-красная сеть, и нет сил больше этого терпеть… Кругом бигос и журек… даты, остроги, галопы, сабли, и только об этом многие твердят. Все это напоминает паутину, которая сковывает движения, душит, закрывает рот, заслоняет глаза. И тогда в очередную годовщину мы стали привязывать бело-красные ленты к памятникам, дорожным знакам, входам в канал, припаркованным автомобилям. Мы оплетали лентами все, что можно, и тянули их в разных направлениях, в результате получилась паутина, которую невозможно разорвать, из которой нельзя выбраться. Все это мы делали в час пик, и люди злились, оттого что не могли пройти, спотыкались, возмущались, что мы ограничили их свободу. Кто-то разрывал наши ленточки, кто-то грозился вызвать полицию. Всех бесила бело-красная паутина. Но именно этого мы и добивались! Мы хотели показать, что она не дает нам жить, оплетает нас, ограничивает наши движения, мешает нам жить свободно. Как нас все это достало…

— Да, да… — Дед оборачивается назад, смотрит за диван и крутит пальцем у виска. — Ну, нормальным его не назовешь, — произносит он шепотом, словно сам с собой разговаривает. Потом снова поворачивается к Студенту: — Ладно, а скажи мне, молодой человек, кто тебе еду готовит? У тебя уже есть своя бабенка? — Дед поглаживает свой орлиный нос. — Хилый ты больно, может, у тебя и сил нет на бабенку?

Студент еще больше выпрямляется. Сидит неподвижно, только губы сжал и лоб наморщил. Выглядит странно, похож на испуганного воробья.

— Похоже, что Полковник Парад чрезмерно любопытен, — повышает Студент свой тоненький голосочек. — Не слишком ли много вы хотите знать?

— Любопытен или нет… — Дед машет рукой. — Я тебе помочь хочу, сынок! Сдается мне, хреновые у тебя дела, отказ от мяса и эти глупости сил тебе не прибавляют. Тебе жизнь надо менять, больше движения и дисциплины. Да и баба, которая бы тебе готовила настоящий, наваристый бигос, не помешает. Потому что будущего у тебя нет. Всю свою силу мужскую утратишь, если вообще она у тебя осталась. Говоришь таким голосочком… — Дед снова разражается хохотом.

Студент встает с дивана и подходит к Деду. Садится рядом. Рассматривает Деда со всех сторон. Усаживается еще ближе. Дед избегает взгляда поэта и скульптора. Сидит прямо, неподвижно, словно кий бильярдный проглотил.

А Студент все сверлит Деда взглядом прищуренных глаз.

— Может, вас, пан Полковник Парад, ущипнуть? — спрашивает он, улыбаясь. — Ущипнуть вас за щеку, а? — И не дожидаясь ответа Деда, щиплет его за щеку. — И еще раз, и еще. — Он щиплет Деда и щиплет. — Посмотрите, какой гость у нас — Великий герой Полковник Парад!

Дед сидит, как будто ничего особенного не происходит. Дед замирает. Он похож на гранитную глыбу. Только краснеет все сильнее, а краснота контрастирует с его снежно-белыми волосами. И снова Дед и Отец в одном лице похож на бело-красный штандарт!

— Ну, проснитесь, дорогой Полковник! — Студент щиплет Деда уже за другую щеку. — Просыпаемся и выходим из сонного бреда! Может, теперь вы хотели бы меня ущипнуть? Ну давайте. Забавно будет!

И вдруг Дед выхватывает саблю из ножен и вскакивает с дивана.

— Я тебе пощиплю! — как заорет он на всю квартиру Алекса и как замахнется на Студента саблей.

Студент вскакивает и прячется за диван. Дед запрыгивает на диван и пытается дотянуться до Студента саблей. А тот на четвереньках перебирается к другому концу дивана. Дед — за ним. А Студент снова ползет в другую сторону.

И все это снимают сразу две камеры. Два оператора с максимально близкого расстояния записывают то, что происходит в квартире Алекса.

— Для тех, кто только включил телевизор, напоминаю: вы смотрите программу «Дегустация у Алекса»! Вау! — Мой сосед поднимает руки.

— Я тебе сейчас пощиплю! — рычит Дед. Он размахивает саблей, пытаясь задеть Студента, но тому удается ускользнуть от возмездия. На четвереньках, быстро перебирая тонкими ручками и ножками, он устремляется к выходу. Дед спрыгивает с дивана и бежит за ним. Операторы не отстают от них ни на шаг. Сделав два прыжка, Дед догоняет Студента и прикладывает его плоской стороной сабли по голове. А Студент словно седьмую скорость включает и продолжает стремительно пробиваться на четвереньках к выходу, как настоящий паук. В холле еще раз раздается милый уху звук — Дед ударяет Студента саблей по заду. Тот встает и как ошпаренный выбегает за дверь, на лестничную площадку. Дед — следом за ним.

— Снято! — снова раздается женский голос из-за серебристого холодильника.

Вхожу в квартиру, а Малыш, съежившись, сидит в холле на скамеечке, которую Майя поставила, чтобы удобнее было обувь надевать. Не плачет, — этого еще не хватало! — а только дрожит всем телом. И хорошо, поскольку я не вынес бы его Слез. Смотрю на свое отражение в зеркале и понимаю, что глаз еще больше распух и выгляжу я паршиво. Нервы мои на пределе, не могу заниматься собой и успокаивать Малыша.

— Что с тобой, Малыш, что ты трясешься, замерз? — Я стараюсь говорить веселым тоном, чтобы рассмешить и отвлечь его, чтобы он не заметил моего беспокойства и не подумал, будто его отец слабак.

А он не отвечает, только всхлипывает, но держит себя в руках, изо всех сил старается собрать мужскую волю, чтобы Слезы не проронить. Борется со своими слабостями парень. Ну и прекрасно! Весь в меня! Может, еще вырастет из него человек?

— Ты же сказал, что быстро придешь, туда и обратно, — повторяет — умница какой! — мои слова. Запомнил! Говорит, а сам вот-вот расплачется.

— Но я же вернулся, — решительно отвечаю я. — И нечего расстраиваться, — успокаиваю его, потому что он уже всхлипывает.

— Я есть хочу, — говорит Малыш, шмыгая носом.

Вот оно что! Голодный! Я же забыл его завтраком накормить. Уже почти полдень, а мы не ели. Столько всяких дел. То одно, то другое, и я совсем забыл о еде. Я-то еще не проголодался, а он уже голодный!

— Ладно, Малыш, я пришел, чтобы тебе завтрак приготовить, — сообщаю я, как будто ни о чем другом и не думал. — Пойдем на кухню, что ты хочешь?

— Яичницу, — тихо отвечает он.

— Яичницу, — повторяю за ним. — Отлично… сейчас пожарим яичницу.