Александр убрал руку, а я при всем своем желании коснуться его, не могла и пальцем пошевелить. По щекам лились слезы, коверкая и без того нечеткий мир перед глазами.

А потом раздался его громкий повелительный голос:

– Остановитесь!

И мое движение прекратилось.

Я почувствовала, как он сжал мое лицо обеими руками, различила, как склонился надо мной и услышала:

– Не плачь, Эмма. Засыпай и набирайся сил. Тебя везут в палату. Я буду рядом. Каждую минуту, пока ты будешь спать, я буду там. Я люблю тебя и не оставлю одну.

Он запечатлел на моем лбу долгий поцелуй и после отпустил.

Каталка подо мной снова пришла в движение, а я незамедлительно провалилась в черную яму без сновидений.

* * *

– Да, я понимаю, офицер, что вам нужно скорее закрыть дело. Но она еще не проснулась.

Я открыла глаза. Моргнула несколько раз, и зрение прояснилось.

Александр вышагивал вдоль светлой просторной палаты, он был в джинсах и толстовке. Я впервые видела его с темной щетиной, а не гладко выбритым.

Мой взгляд скользнул к собственному телу. Поверх одеяла лежали перебинтованные до самых локтей руки. Единственное, что оказалось мне под силу, это перевернуть их ладонями кверху. Пальцы не желали слушаться, я так и не смогла согнуть ни один.

– Эмма!

Александр отбросил телефон в сторону и тот полетел на синюю софу в углу палаты.

– Ты очнулась!

– Как я выгляжу? – прошептала я, силясь не пропустить ни единой эмоции на его прекрасном лице с широким подбородком.

Он улыбнулся краешком губ и пробормотал:

– Как это по-женски. У тебя нет шрамов на лице, Эмма. Только на руках и коленях, откуда и вытаскивали осколки стекла.

Видимо, из-за адреналина я не чувствовала боли, пока стояла на треснувшем лобовом стекле.

– Поцелуй меня, – неожиданно для самой себя прошептала я.

– С радостью.

Он нагнулся и легко коснулся моих губ, но когда я проникла в его рот языком, Александр со смехом отстранился.

– Это жестоко, детка, так дразнится. Тебе нужно поправиться для начала.

– Я хочу почувствовать себя живой, – простонала я.

– Обещаю, что докажу тебе это, как только ты придешь в себя, – пробормотал Александр, покрывая поцелуями мое лицо.

Вдруг мое сердце оборвалось.

– А Джеймс? Что с ним? Где он сейчас?

– Джеймс пока в реанимации. Ему предстоит еще одна операция.

– Он потерял так много крови… Я очень испугалась.

– Да, он был в обмороке, когда вас нашли. Как, впрочем, и ты.

– А кто нас нашел? Где?

Александр помрачнел и сел на стул возле кровати.

– Одна женщина. Она бездомная и живет под мостом вместе с собаками, кошками…

– Барбара? – прошептала я, не веря своим ушам. – Нас нашла Барбара?!

– Да. Она оказала первую помощь Джеймсу, пока медики пытались добраться до вас. Эмма, мне нужно знать, как ты себя чувствуешь? Можем ли мы говорить? Офицеры ждут поблизости, чтобы ты очнулась. Им нужны твои показания.

Я неуверенно кивнула.

– Кажется, я могу говорить.

– Отлично. Скажи мне, тебе угрожал кто-нибудь в дни перед аварией?

Как только до меня дошел смысл его слов, я выдохнула:

– О боже. Это сделал он?

– Вижу, ты знаешь, о ком я говорю, – нахмурился Александр. – Почему ты не предупредила нас? Не сказала хотя бы одному из нас о том, что тебя преследуют?

– Он не преследовал… ну вернее, он требовал с меня деньги. Один раз, когда ты привез меня после… ну после того, что было у Джеймса.

Александр выругался сквозь зубы.

– Если ты знала, что тебе угрожает опасность, почему позволила мне высадить тебя спокойно у входа в дом? Я бы провел тебя до самых дверей, Эмма! Ты должна доверять нам. Особенно те вещи, что касаются твоей и нашей безопасности.

– Прости… Я не восприняла его угрозы всерьез, потому что не хочу ничего отдавать этому мерзавцу просто так! – вскипела я.

– Я понимаю тебя, – устало отозвался Александр, – но таких мерзавцев нельзя одолеть в одиночестве, Эмма.

– Это был он? – пробормотала я. – За рулем той машины?

– Да.

– О господи, – всхлипнула я. – Но зачем ему это?

– Майка задержали еще на мосту, не дав скрыться с места преступления, а записи с видеокамер наружного наблюдения лишили его всякого шанса отвертеться. Сейчас он задержан и полиции требуются хотя бы твои показания, поскольку Джеймс пока не может их давать, чтобы выдвинуть ему окончательные обвинения и перевести его из участка в тюрьму, где он проведет время в ожидании суда. Полиции Майк сказал, что ты задолжала ему крупную сумму денег. Что из-за этого он лишился квартиры, работы и всех накоплений. И что он пошел на этот шаг на мосту из-за отчаяния.

– Я должна ему?! Что, черт возьми, за бред?

– У него действительно по нулям на счетах, а еще полиции удалось выяснить, что он приторговывал запрещенными спортивными препаратами. И кажется, его последнее дело прогорело, так что… он просто слетел с катушек.

– Но зачем было сбрасывать нас с моста? Чего он хотел добиться этим?

Александр помрачнел.

– Он был в курсе про нас троих. Не знаешь, откуда?

Вот тогда-то я и вспомнила про «попроси у них», вместо «у него», а ведь я вышла из машины, за рулем которой сидел только Александр.

Откуда же он мог узнать про обоих мужчин, если ждал меня у дома?…

Если только…

О боже. Сара. Остается только она.

Только не она, тут же взмолилась я, Господи, не отнимай у меня еще и лучшую подругу. Пожалуйста, пусть она сболтнула лишнего не специально и без злого умысла.

– Возможно, я догадываюсь, откуда он узнал.

– Кажется, он собирался шантажировать потом меня, если вы с Джеймсом не выживете, – сказал Александр. – У него не было четкого плана, а те, что были, все очень странные. И он был пьян, когда сел за руль, так что… Я сильно сомневаюсь, что у него самого с головой все в порядке. Он спортсмен?

– Бывший. Вроде бы.

Боже. Мой. Подумать только. И этот человек был рядом столько времени, а я ничего о нем не знала. Торговал запрещенными препаратами… Тем же спортсменам и продавал, вот и тусовался какое-то время с командой даже после увольнения. И деньги, у него ведь были какие-то деньги, пока и они не закончились…

– Если бы не вы с Джеймсом, не представляю, что бы со мной было…