властной садистки Марианка. — Слова «Катерина» и «с уважением» — это вообще антонимы!..

Чем больше она говорила про заразу, чем больше пыталась ее косплеить, тем больше заводилась сама, и тем больше страдал от сладких судорог мой пах. Член, взятый в заложники, прямо на своей шкуре ощущал, как сильно Марианка ценит любимую подругу. Одна мысль о Катерине вытаскивала из обычно спокойной богини любви диапазоны страсти, свойственные бешеным демонам. Конечно, не скажу, насколько в этот миг она была похожа на подружку, но саму себя наша Венера, определенно, превосходила. Я даже не думал, что на моем достоинстве столько чувствительных точек — сейчас, по ощущениям, они оказались задействованы все, вынуждая меня биться в сладких конвульсиях.

— Пощади!.. — приговаривал я, разогревая мою безжалостную мучительницу еще больше.

— Катерина бы не пощадила! — парировала она, продолжая ласкать меня еще жестче, собираясь забрать все, что во мне было, жадно опустошить всего под ноль.

Чувствуя, что сопротивляться таким невыносимо сладким пыткам, уже невмоготу, я кляксой расплылся по дивану, позволяя моей мучительнице убить меня оргазмом. Давай, делай со мной все, что хочешь! Я был уже готов капитулировать — прямо в ее ненасытный властный ротик.

— Взять бы, снять это сейчас да отправить кое-чьей девушке! — вдруг раздался над нами голос Полины, то ли проходившей мимо, то ли делавшей вид, что проходила мимо.

Я, прошиваемый мощными судорогами, разлепил веки.

— Полин! — простонал я и протянул к ней подрагивающую руку. — Спаси меня!..

Например, засоси меня сверху, пока меня сосут снизу — это поможет облегчить мои невыносимые муки…

— Да вы охренели совсем! — всплеснула она руками, вместо того чтобы стать моей спасительницей.

— Полин, — оторвался от экзекуции мой карающий белокурый демон, — подруги не осуждают подруг. Пакт подруг… — и следом еще яростнее и зубки, и губки, и ноготки набросились на мое достоинство, заставляя меня стонать еще громче.

— Полииинаааа!.. — взмолился я, ловя сильнейший оргазм, который буквально выворачивал всего меня наизнанку.

Моя жестокая суккуба, вовсю вошедшая в роль властной сучки, вместо того чтобы дать мне передышку, еще сильнее вцепилась в мой пульсирующий орган — превращая конвульсии в настоящие разряды, прошивавшие судорогами все тело.

— Спасииии… — без сил шептал я, пока меня заставляя кончать снова и снова.

Не став вмешиваться, моя жестокосердная хаус-леди просто сбежала, оставив меня на растерзание этому ненасытному демону. Мне оставалось лишь смириться с судьбой и продолжать кончать. Лишь когда мой исстрадавшийся член был окончательно опустошен, одна безжалостная богиня прекратила свои жестокие ласки.

— Ну вот, — довольно вытирая последние капли меня со своих губ, упала рядом Марианка, — понял теперь, почему не надо связываться с Катериной…

Ох уж эта Катерина! Сколько же из-за нее проблем… Хотя иногда даже и Катерина способна принести что-то хорошее. Правда, сама Катерина к этому не имеет никакого отношения…

Еще некоторое время мы с Марианкой повалялись на диване, пока, насыщенная мной, она возвращалась в мягкую, добрую себя. После чего уже не демон, а богиня подхватила джойстик и попросила научить ее играть. Врага для себя она менять не стала, выбрав все ту же заклятую брюнетку с сюрикенами, которую мы гоняли по экрану и лупили до тех пор, пока наша Венера не смогла самостоятельно повалить свою виртуальную Катерину на землю и добить ее парой четких комбо. После чего, вполне довольные друг другом, разошлись по комнатам, решив, что нам нужно чаще вместе играть.

Однако по пути к себе, проходя мимо Полининой спальни, я вдруг услышал за ее дверью какое-то сдавленное «бу-бу-бу», в котором тем не менее раз за разом раздавалось мое имя. Подойдя поближе — ну мало ли, вдруг меня зовут, — я различил уже не только свое имя, но и характеристики к нему.

— Рома… Рома!.. Паршивец! Негодяй! — сквозь придыхания проговаривали из-за двери. — Сладкий-сладкий… плохой мальчик!.. Аааа… Как же хорошо! Да-да… Паршивец!.. Что же ты со мной делаешь?..

Решив окончательно разобраться в ситуации, я уже вплотную приложил ухо к двери, ловя теперь весь диапазон звуков: и легкий скрип кровати, и смачные шлики, с которыми как будто что-то твердое ласкало что-то мокрое, и стоны.

— Да-да, Рома! Жестче… быстрее… — все жарче причитала моя хаус-леди из комнаты. — Да, Рома! Плохой-плохой!.. Возьми! Еще… Возьми меня!..

Что ж, после такого звукового анализа я мог с уверенностью сказать, чем занимались за дверью. Бедная… бедная моя Полиночка наяривала самой себе — пока Рома, такой плохой, такой сладкий, стоял за дверь. Ну как я мог не пожалеть эту бедняжку?

— Полин, — постучал я в дверь, — ты меня звала?

Все звуки по ту сторону мгновенно стихли — казалось, там прекратили даже дышать.

— Неееет, — наконец после долгой паузы протянула красотка постарше. — Тебе показалось!

— Точно, Полин? — заботливо уточнил я. — Ты же в курсе, что я не настолько плохой? И что в принципе могу и войти, и помочь… если нужен.

— Ромк! — буркнула моя хаус-леди. — Уйди и не воображай!

Ну да, плохой, плохой Рома! Хотя, судя по звукам из-за двери, она втихаря вернулась к прежнему занятию, ублажая себя воображаемым Ромой, пока за дверью стоял самый что ни на есть настоящий, готовый ублажить даже лучше.

— Уверена? — дал я красотке последний шанс одуматься.

— Никто тебя не зваааал… — сдавленно выдохнула она, уже с явным удовольствием подрачивая на мой голос. — Тебе показааалось!..

Ну раз показааалось, тогда дрочи в одиночестве. Не став больше дразнить упрямую красотку, которая уже и так не рисковала озвучивать вслух свои фетиши, я направился к себе — чтобы обнаружить в моей комнате еще один сбивающий с ног сюрприз. Все ящики были настежь распахнуты, шкафы перерыты, одежда и бумаги вперемешку разбросаны по полу. Такое ощущение, что у меня проводили обыск — и хотели, чтобы я понял, что его тут проводили. Преступница даже не стала подчищать следы своей преступной деятельности.

Так и вижу, как, обнаружив нас в гостиной с Марианкой, раскрасневшись, пыхтя и возмущаясь (чему? тому, что не с ней?), Полина взлетела по лестнице, вбежала в мою комнату, перерыла тут все вверх дном, нашла и конфисковала фотки своего порочного студенчества, а затем со всей энергией недотраха кинулась искать что-то и у меня. И что же? Что-нибудь, на что можно подрочить? Мои ношеные трусы? Или